– Всего?! – вытаращил я глаза от удивления.
Мне почему‑то казалось, что полторы сотни выстрелов при интенсивном огневом контакте это капля в море…
– Спокойно, сынок! Я сказал, носимый! В машине ещё есть, – пояснил Галлахер. – Но дополнительные патроны требуются очень редко. Так, где это у меня? Короче, вот: средний расход БК за выезд – пятьдесят два патрона. Понятно, что плюс‑минус. В огневой контакт боец вступает в среднем один раз в три выезда. В год тот же боец совершает два выезда в неделю, недель в году на Роксане сорок восемь. Итого, сорок восемь умножить на два, да поделить на три… тридцать два огневых контакта в год. Умножаем на пятьдесят два патрона… вуаля! Одна тысяча шестьсот шестьдесят четыре! Округляем для ровного счёта до двух тысяч, итого, наша стандартная винтовка рассчитана на семь с половиной лет эксплуатации. Ну а твоё изделие, получается, в «конвойных» частях способно прослужить два с половиной года. Как по мне, так очень даже неплохо! А ты что скажешь, Кенсин‑сама? Не зажрался ли наш юный друг?
– У него такое периодически случается, – подтвердил мой начальник, с интересом прислушивавшийся к нашей перепалке. – Сам же сказал, перфекционист!
– Вот‑вот! – обличающе ткнул в меня пальцем Галлахер. – Короче, даже для собственного использования я бы партию таких вот изделий заказал. А если учесть, что мы их собираемся выводить на гражданский рынок… а значит, никакого режима автоматической стрельбы… в «семи‑ауто» пять тысяч выстрелов это очень даже очень!
– Как скажете, сэр, – подвёл я итог спора. – Если вас устраивает… ладно, тогда займусь чем‑нибудь другим…
– Э, нет! – немедленно сдал назад главный «конвойщик». – Нет предела совершенству! Это ли не твой главный принцип? Так что работай, сынок, работай. Но вот эту «малышку» в серию запускать можно уже сейчас… документация готова?
– Конечно, – кивнул я. – С обвесом ещё можно поколдовать, но основная проблема не в этом. Рецептуру сплава я подобрал, но теперь нужно создать запас легирующих элементов. Одно дело штучное производство, и совсем другое – серия!
– Да какой там запас! – махнул рукой Галлахер. – Мы же не будем стволы сотнями тысяч клепать?! Тут даже о десятках тысяч речь не идёт! И сколько той «химии» надо?!
– Э, не скажите, сэр! Тут ведь такое дело… я же маскировался, сами знаете. Так что, как вы выразились, «химия» нужна не только для оружейного производства. Точно такой же состав сплава очень хорошо подходит для изготовления торсионов. А это уже совершенно другие объемы. Их надо минимум четыре штуки на каждый трак, и это далеко не автоматный ствол. Тут толстенный вал, да ещё довольно длинный. Так что… – развёл я руками. – Но в этом вопросе вам уже надо с Игараси‑самой координироваться.
– То есть ты таки добился своего? – незамедлительно ухватился Галлахер за мою оговорку.
– Ну да…
– Показывай!
– Э‑э‑э… как бы… они уже на трак смонтированы. Придётся смотреть всё в сборе.
– Нашёл проблему, Генри‑кун! Показывай!
– Ну, раз вы настаиваете…
– Помнится, у нас сегодня вечером тренировка? – прищурил один глаз Игараси.
– Понял, принял, осознал! – отгородился я от начальника раскрытыми ладонями. – Итак, господа, позвольте представить вам прототип усовершенствованного модульного трака «Форрестер‑1»!
– А от скромности он не умрёт, – хмыкнул Галлахер, так и продолжавший изучать карабин. Впрочем, и остальное от его внимания не ускользнуло, судя по комментарию. – И давай уже шустрее, сынок!
Ну, тут уж стараюсь, как могу. Это он ещё не видел, как я этот долбаный чехол… или тент? А, пофиг! Пусть будет тент‑чехол! Вот короче его самый на машину натягивал. Хорошо, бригадир Хесус под руку вовремя подвернулся, иначе не справился бы. Да и сейчас несладко пришлось…
– Сэр?
– Чего тебе, сынок?
– А потяните за эту вот стропу, пожалуйста! Только по команде!
– Ладно, давай! – нехотя протянул руку главный «конвойщик».
– Тянем!
Эх, хорошо пошла! И ведь, зараза, ни за что не зацепилась! Не то, что утром, блин. Мне лично тогда показалось, что трак состоит исключительно из углов и всяких выпирающих частей, которые изначально предназначены для того, чтобы максимально усложнить процесс накидывания тента. Да и не мне одному, судя по ворчанию Хесуса. Это как провести ладонью по лицу сначала сверху вниз, а потом наоборот. И прочувствовать разницу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На то время, что я аккуратно складывал тент, в ангаре снова воцарилась задумчивая тишина. Но как только я справился с задачей и составил компанию «приёмной комиссии», Игараси‑сама её нарушил:
– Ну и что в нём изменилось, Генри‑кун? Ну, кроме крыши для кузова?
Галлахер говорить ничего не стал, но всем своим видом продемонстрировал солидарность с моим начальником.
– Ну, с виду – почти ничего, – пожал я плечами. – А вы чего ожидали? Граффити? Шипов и цепей? Рогов и черепушек на капоте? Брызг кровищи?
– Ты, сынок, прямо какой‑то армагеддомобиль сейчас описал, – поморщился Галлахер. – Мы, конечно, те ещё приёмщики, но не до такой же степени?! – И тут же ухмыльнулся, чем свёл воспитательный эффект на нет: – Хотя было бы любопытно на такого монстра глянуть!
– Любой каприз за ваши деньги, сэр, – вернул я ему ухмылку. – Тем более, нет ничего невозможного. Пластика до фига, 3Д‑принтер работает… пришлите только картинку, и будет вам счастье. Стилизую хоть под чудище морское.
– Не слушай Мика‑сана, Генри‑кун! – велел Игараси. – Мне кажется, или трак стал выше?
– Если только самую чуточку, сэр, – с сомнением пригляделся я к тачке. – Я постарался придать торсиону такую же характеристику по жёсткости, что была у старой пружины вкупе с амортизатором. Если расхождение и есть, оно минимально.
– Интересно, интересно, – протянул мой начальник, умудрившись заглянуть в колёсную арку, и почти при этом не согнувшись. – Хм… а ещё проще не мог сделать?
– К сожалению, проще не имеет смысла, сэр, – развёл я руками. – Проще это вообще без подвески. А тут просто вал, который работает на скручивание, и колёсная стойка. Нечто похожее было реализовано на многих артиллерийских орудиях середины двадцатого века. Буксируемых, конечно.
– Сдается мне, Генри‑кун, прыгучесть у твоей машины теперь значительно повысилась.
– Не могу знать, сэр! Я только вчера закончил монтаж, и полноценных дорожных испытаний провести ещё просто не успел! Но лабораторная масштабная модель показала себя неплохо.
– Ну‑ка, а это что? – сунул свой нос Игараси в пассажирский салон.
В бывший пассажирский салон, если быть совсем уж точным. Сейчас там если и есть место, то исключительно для какого‑нибудь щуплого типа с противоожоговой защитой кожи.
– Хм… похоже на тот генератор, что ты соорудил на потеху своей «местной» подружке, Генри‑кун. Я прав?
– Практически, сэр. Принцип тот же: генератор переменного тока с приводом от внешнего источника крутящего момента.
– И что же это за источник такой? – заинтересовался и Галлахер.
– Двигатель внутреннего сгорания, сэр, – пояснил я. – Двухтактный. Работает по так называемому циклу Отто, с предварительным сжатием смеси и принудительным воспламенением. Два параллельных коленчатых вала для уравновешивания системы, два цилиндра, карбюратор с интегрированным однорежимным регулятором частоты вращения. Центробежным, естественно. Электроники самый минимум, при нужде можно вообще без неё обойтись. Зажигание стационарное, от магнето. В качестве топлива используется этиловый спирт, но возможны и другие варианты, вплоть до продуктов перегонки нефти.
– Знать бы ещё, что вся эта галиматья означает, сынок! – усмехнулся Галлахер. – Я лично в твоей речи понял только предлоги. Но выглядит солидно, этого не отнять.
– Да и звучит тоже, – поддакнул приятелю Игараси. – А в кузове что? Полагаю, это один из разработанных тобой дополнительных модулей?
– Так точно, сэр. Конкретно этот – бронированное пулемётное гнездо.
– Как‑как? – оживился главный «конвойщик». – Я не ослышался, сынок?
