В комнату вошел Моркоу. Не заметив в темноте гостей, он шагнул прямо к столу. Они увидели вспышку, потом почувствовали запах серы: Моркоу зажег спичку, затем – свечу.
Сняв шлем, он обмяк, словно сбросил с плеч тяжкий груз.
После чего пробормотал себе под нос:
– Нет, это не может быть правдой…
– Что не может? – тут же спросила Ангва.
Моркоу резко обернулся.
– Что ты тут делаешь?
– Твоя одежда была украдена, пока ты внедрялась в Гильдию Наемных Убийц, – подсказал Гаспод.
– Мою одежду украли, – повторила Ангва, – пока я была в Гильдии Наемных Убийц. Внедрялась.
Моркоу не сводил с нее глаз.
– Там был какой-то старик, который постоянно бубнил что-то себе под нос, – добавила она в отчаянии.
– Разрази их гром? Десница тысячелетия и моллюск?
– Да, именно.
– Старикашка Рон. – Моркоу вздохнул. – Вероятно, уже пьет где-нибудь. Хотя я знаю, где он живет. Напомни заглянуть к нему и поговорить, когда у меня будет время.
– Разве тебе не интересно, во что она была одета, когда пробиралась в Гильдию? – спросил Гаспод и юркнул под кровать.
– Заткнись! – крикнула Ангва.
– Что? – не понял Моркоу.
– Я все выяснила о комнате, – быстро сменила тему Ангва. – Там жил некто по имени…
– Эдуард Муэрто? – закончил за нее Моркоу, садясь на кровать.
Древние пружины заскрипели.
– Откуда ты это знаешь?
– Я думаю, ружие украл Муэрто. И он же убил Бино. Но… чтобы наемный убийца убивал бесплатно? Это будет похуже, чем взять инструмент другого гнома. Или нарисовать себе чужую клоунскую маску. Я слышал, Проблемс не на шутку рассердился. Убийцы ищут парня по всему городу.
– О-о… Не хотела бы я оказаться на месте Эдуарда, когда его найдут.
– Я бы и сейчас не хотел оказаться на его месте. И я знаю, где это место, потому что он мертв.
– Значит, убийцы уже нашли его?
– Нет. Его нашел кое-кто другой. А потом Эдуарда нашли Дуббинс и Детрит. Насколько я могу судить, он мертв вот уже несколько дней. Понимаешь? Невероятно, но факт. Я стер грим Бино и снял его красный нос. И увидел Эдуарда. И парик на нем тот самый. Вероятно, он пошел прямо к Крюкомолоту.
– Но… кто-то же стрелял в Детрита! И он же убил нищенку!
– Да.
Ангва села рядом.
– Раз это не мог сделать Эдуард…
– Ха! – Моркоу расстегнул нагрудник и снял кольчужную рубашку.
– …Значит, мы ищем кого-то еще. Третьего.
– Но никаких улик нет! Есть только какой-то человек с ружием! Где-то в городе! Где угодно! А я так устал!
Снова заскрипели пружины, Моркоу встал и, пошатываясь, подошел к столу. Он сел на стул, положил перед собой лист бумаги, внимательно осмотрел карандаш, заточил его своим мечом, задумался на мгновение и начал писать.
Ангва молча наблюдала за ним. Сняв кольчугу, Моркоу остался в кожаном жилете. На левом плече она увидела родинку. Похожую на корону.
– Ты все записываешь, как капитан Ваймс? – наконец спросила она.
– Нет.
– Тогда что же ты делаешь?
– Пишу письмо маме с папой.
– Правда?
– Я часто пишу им письма. Я обещал. Кроме того, это помогает думать. Я всегда пишу письма домой, когда думаю. А папа дает мне много полезных советов.
Перед Моркоу стояла деревянная шкатулка. В ней хранились письма. Отец Моркоу обычно писал ответы на обороте его писем, потому что в гномьих шахтах трудно найти бумагу.
– Какие полезные советы? Например?
– Обычно они касаются работы в шахтах. Как правильно двигать камни. Как ставить крепи. В шахте нельзя ошибаться. Нужно все делать правильно.
Карандаш скрипел по бумаге.
Дверь была приоткрыта, но кто-то неуверенно постучал, сообщая метафорической азбукой Морзе, что отлично видит, что Моркоу находится в своей комнате с полураздетой женщиной. Стук был таким, словно стучавший вовсе не хотел входить в комнату.
Сержант Колон откашлялся. С оттенком вожделения.
– Да, сержант? – спросил Моркоу, не оборачиваясь.
– Сэр, что еще нужно сделать?
– Создать патрульные группы. Один человек, один гном и один тролль в каждой.
– Есть, сэр. А что они будут делать, сэр?
– Будут патрулировать у всех на виду, сержант.
– Хорошо, сэр. Сэр? Один из добровольцев… а именно господин Мрак, сэр. С улицы Вязов… Официально он – вампир, но работает на бойне, а вообще…
– Поблагодари и отошли его домой, сержант.
Колон посмотрел на Ангву.
– Есть, сэр, – несколько неохотно отрапортовал он. – Но проблем с ним не будет. Просто ему нужны эти, как их, дополнительные гомогоблины в кро…
– Нет!
– Хорошо. Отлично. Я скажу ему, чтобы проваливал.
Колон закрыл дверь. Даже петли заскрипели с каким-то вожделением.
– Они называют тебя сэром, – улыбнулась Ангва. – Ты заметил?
– Знаю. Но это неправильно. Человек должен думать своей головой. Так говорит капитан Ваймс. Проблема в том, что люди начинают думать, только когда им прикажут. Как пишется «непредвиденное обстоятельство»?
– Я таких слов не пишу.
– Ладно… – Моркоу по-прежнему не оборачивался. – Думаю, до утра нам удастся сохранить порядок в городе. Люди несколько пришли в себя.
«Все абсолютно не так, – подумала Ангва. – Это ты привел их в себя. Как будто загипнотизировал.
Люди живут твоей мечтой. Ты мечтаешь, точно так же, как Большой Фидо, но он мечтает о кошмаре, а ты мечтаешь за всех. Ты действительно считаешь, что в душе все люди – добрые и хорошие. И все, кто оказывается рядом с тобой, верят тебе – пусть даже на краткий миг…»
Откуда-то с улицы донесся стук костяшек по мостовой. Войско Детрита завершало очередной обход.
Что ж, рано или поздно он все равно узнает…
– Моркоу?
– Гм-м?
– Ты… Когда Дуббинс, тролль и я записались в Стражу, у тебя никаких вопросов не возникло?
– Нет. Все вы – представители меньшинств. Один тролль, один гном, одна женщина.
– А-а…
Ангва замялась. На улице все еще сияла луна. Сейчас она ему признается, быстро спустится по лестнице, Превратится и к рассвету будет уже далеко от города. Опять ей приходится уходить. Она поднаторела в бегстве из городов.
– Все не совсем так, – возразила она. – Понимаешь, в городе много умертвиев, и патриций настоял на том, чтобы…
– Поцелуй ее, – подсказал Гаспод из-под кровати.
Ангва замерла. Лицо Моркоу озадаченно вытянулось – так обычно выглядит человек, чьи уши услышали то, что, по мнению мозга, никак не должны были слышать. Он покраснел.
– Гаспод! – рявкнула Ангва, перейдя на собачий язык.
– Я знаю что делаю. Мужчина, женщина. Это Судьба, – отозвался Гаспод.
Ангва встала, Моркоу – тоже, причем так резко, что уронил стул.
– Мне пора, – пробормотала она.
– Гм. Не уходи…
– А теперь протяни руки, – не унимался Гаспод.
«Ничего не получится, – сказала себе Ангва. – Никогда ведь не получалось. Вервольфы должны общаться с вервольфами, с теми, кто понимает…»
Но…
С другой стороны… если ей все равно убегать…
Она подняла палец.
– Одну минуту, – весело произнесла она и одним движением вытащила за шкирку из-под кровати Гаспода.
– Я тебе нужен! – заскулил пес, когда его понесли к двери. – Что он знает? Лопух, он думает, что экскурсия к Колоссу Морпоркскому – это приятное времяпрепровождение! Отпусти же, отпусти…
Дверь захлопнулась. Ангва прислонилась к ней спиной.
Все закончится так же, как в Псевдополисе и Щеботане, и…
– Ангва? – окликнул ее Моркоу.
– Только ничего не говори, – приказала она. – Тогда, может, все получится.
Через некоторое время заскрипели пружины.
А еще через некоторое время Плоский мир исчез для капрала Моркоу. И даже не помахал на прощание ручкой.
Капрал Моркоу проснулся около четырех часов утра. В этот тайный час просыпаются все ночные люди, такие как преступники, стражники, полицейские и прочие неудачники. Он лежал на своей половине узкой кровати и смотрел на стену.
Ночь определенно выдалась интересной.
Он был слегка простоват, но не глуп, а потому прекрасно знал о так называемой, э-э, механике. Он знавал нескольких молодых дам, совершал с ними оздоровительные прогулки по городу, вместе они любовались всякой замысловатой ковкой на решетках и разглядывали интересные достопримечательности, пока дамы совершенно необъяснимым образом не теряли к нему интерес. Кроме того, Моркоу достаточно часто патрулировал Шлюшьи Ямы, которые пока так и назывались, несмотря на отчаянные попытки госпожи Лады и Гильдии Швей убедить патриция переименовать район в улицу Взаимного Удовлетворения. Но он никогда не рассматривал эту сторону жизни применительно к себе, никогда не был уверен, какое место он в ней занимает.
Вероятно, об этом не стоит писать родителям. Они и так все поймут.
