Изящный, словно дельфин («О Хита, где наши совместные игры»), самолет спускался…
Все произошло в миг. Качнулся корабль, дернулся самолет. Пилот промахнулся… чиркнув по корпусу, смялось крыло. Самолет накренился.
Падал он, казалось, несколько дней, но потонул сразу.
Завыли сирены, захлопотали люди. «Ронгелап» остановился, тоже спустил шлюпки. Бесполезно. Армада понесла свою первую потерю; и человека убил тот самый север, который он пришел укротить. Раня кожу, кулак Тераи стучал по поручню.
В ту ночь лег плотный туман. Невзирая на радары, столкнулись фрегат и танкер, оба корабля вышли из строя, погибло еще несколько членов экипажа.
***
…В радиокоммюнике адмирал флота Алано Кепалоа опроверг сообщение о чрезвычайно высоких потерях.
«Мы потерпели неудачу, а не разгром, – заявил он. – Не могу сказать, что мы не ожидали трудностей. Мы надеялись форсировать залив Кука, высадить морскую пехоту в городе Тионек, чтобы ударом по суше они обнаружили и захватили место расположения проекта «Орион». Воздушная разведка обнаружила в заливе только один корабль, дряхлый паровой броненосец, который Союзу разрешили сохранить после прошлой войны.
Корабль этот тайно и в нарушение договора был перестроен, оборудован пусковыми ракетными установками и орудийными башнями, однако он не мог бы воспрепятствовать нам Не собираясь совершать крупномасштабную операцию, мы выслали разведывательную эскадру. Мера оказалась разумной, поскольку замаскированные батареи открыли по ней огонь с обоих берегов. Следует признать, что плотность его оказалась неожиданной для нас, Волки подготовились с невероятной тщательностью и секретностью. Hoy них было для этого больше десяти лет. При обстреле они потопили три легких корабля и нанесли серьезные повреждения двум другим, в том числе и дредноуту. Тем не менее эскадра вышла из боя, сохраняя порядок.
Переходим к исполнению альтернативного плана».
Перешли.
Потом Тераи в компании избранных офицеров сидел за столом совещаний на борту «Ронгелапа», слушал рассказы о бойне и гадал, каким образом флот мог попасть в подобную катастрофу.
Тераи не нужно было отчетов. Ему не позволили присоединиться к десанту, учитывая, что его познания и способности представляют чересчур большую ценность, чтобы рисковать ими. Но когда уцелевшие начали возвращаться назад, доставляя с собой раненых и – иногда – кое-кого из многочисленных убитых, Тераи на шлюпке отправился на берег, в приемное отделение. Выслушав очередную повесть, сошедшую с искаженных болью губ, он помогал в госпитальной палатке, где хирурги делали все, что умели, с еще живыми обрубками. Кровь, увечья, вонь, крики – и что хуже всего – старание держаться приветливо не забудутся никогда.
За иллюминаторами провонявшей табаком каюты мерцала вода. Облака летели по лику Луны над горами полуострова Ляска. Нудно завывал ветер.
Волны плескались за бортом, раскачивали корпус, заставляли скрипеть.
Тераи грел руки о трубку, хотя в каюте было жарко – едва не до пота.
Молчание охватило дюжину мужчин и женщин. Тераи дал ему созреть и наконец проговорил:
– С цифрами можно не торопиться; главное – мы потерпели поражение, все остальное – пустые подробности. Но я знаю причину несчастья.
Угрюмые лица обратились к нему.
– Раньше вы так не говорили, – укорил Кепалоа.
– Нет, сэр, поскольку у меня не было возможности все обдумать. И адмирал, безусловно, помнит, что после своего возвращения я все время прожаривал пленников, которых доставляли с собой морские пехотинцы, и сравнивал их показания. Кстати, доставив сюда этих норри, они проявили геройство. Людей, которые так поступили, следует представить к кресту Те Кути.
– Ну, так что же дальше?
Тераи поглядел сквозь голубую дымку. Глаза его покраснели, голова мутилась, усталость висла – буквально на костях.
– Наш замысел был достаточно здрав сам по себе, – сказал он. Высадиться к югу, чтобы не нести потерь от артиллерии, там, где практически нет населения, и добраться до места расположения Ориона по горам. К сожалению, враг тоже понял, насколько разумен подобный шаг, и принял свои меры, так же как он сделал это, чтобы защитить залив.
– Ну, какие еще меры? – вскричал флаг-капитан.
– Лесу Харисти, эта страна безлюдна, она не в состоянии прокормить население. Воздушная разведка не показала совершенно ничего. Но морские пехотинцы попали в засаду и были истреблены. («Как могло это случиться?») Тераи закусил зубами стебель трубки. – Помните массовый исход из южных частей Союза всеми возможными способами, у норри хватило средств, к тому же, сэр, они повсюду завели коммерческие заправки. Выходит, это не было паникой, как мы предполагали, Норри направились именно сюда – по суше, морю и воздуху… по высокогорным шоссе. Тысячи мужчин вместе с тоннами боеприпасов выехали на север, чтобы быть готовыми отразить десант, который, вполне естественно, мы должны были высадить.
– Нет, подождите, пожалуйста, – возразила женщина из его корпуса. Это невозможно. Ни одна нация не способна организовать столь массовую акцию без того, чтобы мы не узнали об этом заранее, И уж, безусловно, не норри.
Он вздохнул:
– Видите ли, можно обойтись и без организации. Заговорщики просто заранее накопили все необходимое, переносные пусковые ракетные установки, пулеметы и тому подобное, в том числе и изрядное количество боеприпасов для легкого стрелкового оружия, которое найдется на Северо-западе почти в каждом доме. – Оперев локти о стол, он показал трубкой:
– Вы не сможете осознать, что случилось, пока не поймете характер норри, – сказал он. – Сделать это нелегко, поскольку они чужды нам, но я попробую объяснить… Они одновременно склонны и к индивидуализму, и к сотрудничеству. Основной социальной единицей, объединяющей семьи, является Ложа… и все – даже не принадлежащие к ней – следуют этому порядку. Как организация добровольческая, Ложа не нуждается в демократии. Поэтому отдельные личности получают возможность распоряжаться большими ресурсами, не отчитываясь ни перед кем неопределенный период.
А теперь рассмотрим дух народа. («Плик назвал его фаустианским, непонятное слово».) У них не было возможности выставить против нас милицию, как это они сделали в Энергетической войне. Все случилось чересчур быстро, к тому же едва ли все норри знают об Орионе. Но тем не менее они сопротивляются столь же упорно. Перспектива создания космических сил никого не поразила громом. Напротив – зарядила их, словно молния. Они хотят, чтобы атом вновь вспыхнул огнем, поскольку им нужна энергия, которую он даст, чтобы они могли творить вещи… а о последствиях пусть думает Нан.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
