– Позвольте нам помолиться.
Кнастор шагнул назад, как бы давая разрешение. Арнис почувствовал знакомый разгорающийся свет впереди, вверху но и как бы внутри. Перед этим светом ничего не оставалось, как встать на колени. Рядом с Ильгет. И опять, по привычке, он стал первым читать молитву, Ильгет повторяла за ним.
«Господь, помилуй нас!» – «Кирие, элейсон!» – «Кристе элейсон!»
Они встали. Впереди во тьме висело, чуть касаясь пола, кольцо в человеческий рост из ослепительного чистого света.
Орудие казни.
– Идите по одному, – произнес кнастор, нахмурившись. Он стоял рядом, скрестив на груди руки, плащ ниспадал почти до пола.
Арнис посмотрел на Ильгет. Будет ли это больно?
– Иди первой, золотинка, – тихо сказал он.
Пусть она не видит, как будет умирать ее любовь.
Ильгет чуть заметно кивнула. Взгляд ее скользнул по лицу любимого, словно запоминая – на Вечность. Она подняла руку и в последний раз перекрестила Арниса.
Затем пошла к кольцу.
Она еще раз перекрестилась перед самым горящим ободом и шагнула внутрь.
Сверкнула молния, и через мгновение от Ильгет не осталось почти ничего. Несколько листков серого пепла, медленно кружась, опадали вниз. Арнис сдержал крик, стиснув зубы, но слеза непроизвольно выскользнула на лицо.
Он двинулся вслед за женой. В этот миг он думал о «Миноксе», о детях, и подходя уже к кольцу – снова о всех тех, кого убивал, и на какой-то миг его пронзил ужас вечной гибели, он знал, что по справедливости прощения ему нет. Но сумасшедшая, парадоксальная вера в прощение – в милосердие Божье – заставила его перекреститься перед кольцом.
ЭТО он ощутил как сильный удар, гасящий сознание.
Лишь на миг. Потом оказалось, что вокруг нет темного зала и кнасторов. Лишь сияющий свет. И рядом он увидел Ильгет – Господи! – совсем молоденькой, как на Ярне когда-то. Золотистой, светлой, сияющей девочкой, и на лице исчезли морщинки и складки у губ, исчезла рана на виске. И больше не было черных точек.
– Арнис, – сказала она с бесконечной нежностью, – мой мальчик...
Он понял, что изменился тоже. Ильгет взяла его за руку.
– Посмотри, дорога...
Они и в самом деле стояли на дороге – каменистой, белой, блестящей в свете неведомого солнца. Они сделали первый шаг, и тогда только Арнис поднял глаза. И увидел, что они не одни.
– Это твоя песня? – спросила Иволга. Ласс сочинял очень много. Но сейчас он не ответил, лишь улыбнулся.
– Что же это, – произнес вдруг Марцелл, – выходит, что вся эта наша война, весь этот кошмар – только из-за того, что сагоны ищут простого человеческого тепла?
– Получается, что так, – подтвердил Арнис. Ильгет плотнее прижалась к нему.
– Ищут и не находят, – пробормотала Айэла, – им так грустно и одиноко там...
Ландзо сказал негромко.
– Им очень одиноко. Очень плохо. Они очень тяжело платят за свое бессмертие. Да и кому нужна такая вечность...
Его пальцы бессознательно теребили щепку. Он вспоминал сейчас Цхарна, бывшего некогда Великим Учителем. Цхарна, так искавшего его дружбы, его – самого простого парня-общинника, каких на Анзоре – миллионы. Так жаждавшего простого общения с ним. И получившего только смертный луч в грудную клетку. Но скорее всего, это был лучший исход их отношений.
И все примолкли. Может быть, каждый вспоминал сейчас свои встречи с противником, и каждый повторял в душе – именно так.
Они просто ищут любви.
– Господи, – произнесла Айэла, – чего им стоило бы просто попросить об этом. Просто, по-человечески... я понимаю, что они не люди. Но неужели никто из людей не может ответить на эту их жажду?
– Люди могут ответить, Айли, – Ильгет подняла лицо, блики костра заплясали в зрачках, – Да сагоны не способны понять и принять этот ответ. Если нет любви в собственной душе, бессмысленно искать ее вовне. Никто не зажжет в тебе этот костер, никто, кроме Бога. И если человек отвечает сагону всем сердцем, искренно, он становится сагону неинтересен, потому что и распознать любовь, и насладиться ею может только тот, кто сам умеет любить. А если человек не отвечает, сагон старается заставить его это сделать – любой ценой. Получить любую искреннюю реакцию, хоть боль и ненависть. И лишь эти краткие миги, когда еще манит внутри чужой души некая тайна, надежда на лучшее – лишь эти миги сагон живет по-настоящему... И лишь ради этого они ведут войну против нас.
– Война, – пробормотала Иволга, – война – это штука такая. Можно ведь разойтись по углам, по разным Галактикам и никогда не встречаться. А можно идти навстречу друг другу, даже если это будет война. Это ведь просто очень тесный контакт двух слишком разных цивилизаций... или, допустим, людей. Они слишком разные, чтобы быть рядом. Но стремятся... И это тоже все-таки общение. Хоть какое-то. А пока есть общение, всегда остается надежда и на любовь...
Ласс ударил по струнам.
– Я новый лимерик слышал... – сказал он.
Как-то дэггер в системе Изеле
Встретил ско в состояньи похмелья,
И от ужаса дрогнув,
Улетел биоробот
Поскорей из системы Изеле.
Он перебросил гитару Иволге, и та подхватила.
Раз простое небесное тело
В звездный атлас попасть захотело,
Но войдя в стратосферу,
Моментально сгорело
Это глупое мелкое тело.
Через три месяца на Мартинике произошел необычный случай, после которого кое-что стало меняться в ДС. Как известно, создание «Минакса» было отложено именно из-за войны на Мартинике, потому что наличных сил ДС не хватало для штурма планеты. Сагоны столкнули там две державы, которые воевали с применением не запрещенного на планетах, однако очень неблагоприятного для экологии ядерного оружия. В момент вмешательства ДС биосфера планеты уже погибла, радиоактивная пыль закрывала солнце, а выжившее население в заранее подготовленных подземных убежищах занималось производством дэггеров. Одно из убежищ располагалось под развалинами Метанги, бывшей столицы одной из держав. Метангу пытались взять около двух недель силами 505го отряда и армейской центурии, но безуспешно, дэггеров было слишком много, воздушно-космическое крыло не справлялось, собаки были почти все перебиты. Бойцы очень вымотались, почти не спали, и потери были сравнительно большими. В этот момент Арнис Кейнс, который командовал 505м отрядом, отправился на орбиту, вместе с ландером, эвакуировавшим раненых, и вернулся через несколько часов, захватив с собой случайно оказавшегося на корабле монаха-священника из братства святого Петроса, отца Анта. Отец Ант несколько часов исповедовал всех желающих, над лагерем был поставлен силовой купол, и пространство очищено от радиации. Затем отец Ант отслужил Литургию, и все бойцы получили святое Причастие. Сразу после этого началась атака на Метангу, и в этот раз, непонятно, каким образом, атака оказалась успешной. Командованию не пришлось менять первоначальные планы, Метанга была взята, на этот раз почти без потерь. Этот случай долго обсуждали в аналитическом отделе, но к единому выводу так и не пришли.
После завоевания Мартиники сразу началось формирование «Минакса», спецподразделения по борьбе с кнасторами, Арниса Кейнса назначили его руководителем, а Иволга стала дектором и командиром 505-го отряда. Впрочем, и сам отряд вскорости был преобразован в отделение «Минакса», и вместо номера получил другое обозначение – «Аргента». Первые годы ушли на поиск противника и сбор информации, до окончательного изгнания кнасторов – и вместе с ними удаления сагонского влияния на сам Квирин – оставалось 15 лет по планетарному времени.
Так началась новая война, и новая страница истории земли святого Квиринуса. Да помилует нас Господь, и простит нам грехи наши. Слава Отцу, и Сыну и Святому Духу как было в начале, так ныне и присно, и во веки веков, аминь.
В романе использованы тексты следующих авторов:
1. Ильдар Сафин
2. Виктор Цой.
3. Ольга Данилова
4. Лев Ошанин
5. Александр Грин
6. Алан Кристиан
7. Александр Розенбаум.
8. Марина Андреева
9. Борис Гребенщиков
10. Иосиф Бродский
11. из к/ф «Карнавальная ночь»
12. Неизвестный автор. Стихи, посвященные Жанне Д Арк.
13. Наталья Чибисова
14. Eldar
15. Лариса Бочарова
16. Эланор Гэмджи.
17. Владимир Резниченко.
18. Булат Окуджава.
19. Вера Космолинская.
20. Н. Ковба
21. Ю.Пастернак
22. Е. Рерих
23. Е.Блаватская
