Два дня пленников гнали по холмистой степи. За это время хайты казнили ещё семерых — они по-прежнему не церемонились с обессиленными. Однажды это зрелище Олега даже немного порадовало: не выдержал худосочный Гарик — сдался. Он не был таким уж хлюпиком и спокойно мог идти и дальше — подвело отсутствие обуви. На одной из стоянок бандиты хотели было ограбить одного из мужчин, но арки вовремя подоспели к месту событий, так что разжиться толстыми чунями похитителям не удалось.
Гарик обвязывал ступни тряпками и соломой, пытался плести что-то вроде лаптей, но тщетно. Каменистая, холодная почва утоптанной дороги превратила его ступни в сплошные кровоточащие раны, спасти его мог только многодневный отдых, чего хайты предоставлять явно не собирались. Поначалу Антон с Рогом тащили товарища на себе, обхватив с двух сторон, но постепенно такой способ передвижения стал их изнурять. Они стабильно плелись в хвосте колоны, то и дело зарабатывая тумаки от замыкающих раксов.
После того, как Рогу отбили бок, едва не переломав рёбра, он плюнул на благородство, оставив Гарика на попечение Антона — своя жизнь дороже. Парень несколько часов мужественно тащил товарища, пока раксы, озверевшие от их тихоходности, не избили обоих.
Антон сумел после этого подняться и, не оборачиваясь на стонущего товарища, двинулся вперёд, за удалявшейся колонной. Гарик, завидев спину уходящего товарища, застонал, что-то невнятно произнёс. Антон вздрогнул, но не обернулся, сделав свой выбор. Бывший почтальон заплакал, дёрнулся, будто собираясь двигаться дальше ползком. В этот миг секира ракса снесла ему голову.
Несмотря на, то что к бандитам Олег не испытывал ничего, кроме ненависти, зрелище его обрадовало далеко не так сильно, как он рассчитывал. Злоба на похитителей давно улеглась, сменившись тревогой за больную жену, да и голова была постоянно занята обдумыванием планов побега. Собственно, всё уже было давно обдумано — островитяне ждали тёмной ночи, дабы приступить к его практической реализации.
Для реализации этого плана он тайком выточил несколько уплощённых колышков. В дело пошли сучья, подобранные на редких привалах, и кусок жерди, отпиленной от изгороди загона. Кроме того, по дороге подобрали парочку человеческих костей, Олег сделал из них подобие грубых стилетов, наплевав на уважение к чужому праху. Арки в придачу насобирали камней, подходящих для метания. Эрон с пращой обращался ещё хуже землян, а вот Монгу, рождённый в южном Аркуле, стрелял из неё, будто снайпер — в тех краях этому учат чуть ли не с младенчества. Сами пращи изготовили из ремней, оставшихся после сооружения плота, — к счастью, несколько из них сохранилось в карманах, так что не пришлось снова кромсать и без того обкорнанные плащи.
Приготовления островитян не прошли незамеченными для остальных пленников. Как-то само собой получилось, что вокруг них стали стягиваться и остальные люди. Этот конгломерат нельзя было назвать монолитным отрядом, но некоторые приказания Олега они выполняли охотно, особенно если сами были заинтересованы в их выполнении. Так, дружными усилиями удавалось обмануть триллов при раздаче пищи. Люди обступали хайтов со всех сторон, задуривали им головы хаотичным перемещением, скрывая тот факт, что не все товарищи после получения порции отходят в сторону. Таким образом, некоторым удавалось получить по две, а то и по три пайки. Учитывая скудость порций, подспорье немалое. Впрочем, в группе Олега лишь Аня ела досыта — он вместе с арками значительную часть еды сберегал на случай побега. Весенняя степь небогата, а им надо будет чем-то питаться, так что запас не помешает.
Аня по-прежнему кашляла, но, по субъективным ощущениям Олега, температура у неё спала. Тело девушки больше не горело пугающим огнём, да и аппетит начал проявляться: свою порцию она умудрялась уничтожать почти до конца без особых понуканий. Правда, болезнь её здорово ослабила — на переходах Аню несли почти всё время, позволяя самостоятельно передвигаться не более получаса, да и то на участках, где дорога вела вниз. Однако Олег уже не сомневался, что болезнь пошла на спад — несмотря на хрупкое телосложение, его супруга отличалась хорошим запасом прочности.
К вечеру третьего дня показалась очередная крепость. Олег издалека определил, что на этот раз пленников привели не к стандартному укреплению — здесь нечто большее. Из-за того, что оно увенчивало вершину пологого холма, было трудно определить форму и размер. Но если это привычный квадрат, то размеры его раза в четыре превышали предыдущие цитадели — одна сторона не меньше двухсот метров. Вместо вышек по углам возвышались настоящие башни — невысокие, но очень широкие квадраты с вытянутыми бойницами. Впрочем, вышки тоже были, но они безо всякой системы располагались вдоль стен. На некоторых даже триллов не было — они появлялись там только в случае острой необходимости. Кроме того, это была первая крепость с настоящими двустворчатыми воротами, оббитыми бронзовыми полосами. До этого пленники заходили внутрь только по пандусам.
Олега все эти дни помимо прочего грызла одна мысль: от кого хайты отгораживаются укреплениями? Он сомневался, что кто-либо, будучи в своём уме, рискнёт вторгнуться на эти земли. Однако крепости были вовсе не декоративными: он не раз замечал следы повреждений, заделанных с немалой тщательностью, но всё же хорошо заметных. Да и стража слишком велика — для мирной жизни вполне хватит пятёрки наблюдателей да пары часовых на входе. Но нет — дежурили десятки хайтов, явно чего-то опасаясь. На колонну пленных никто не пробовал напасть, несмотря на её уязвимость, да и охранники вели себя беспечно, следя только за тем, чтобы люди не разбежались. Никакого боевого охранения или дозоров они не высылали, что ещё больше усиливало недоумение Олега. Если здесь им угрожает враг, то почему ведут себя столь безмятежно?
Ответов не было. Некоторые хайты могли с горем пополам разговаривать на человеческих языках, в основном почему-то на арланском. Но общаться с ними было невозможно: враги не реагировали на попытки завязать разговор. Более того, иной раз угрожали секирами, так что пришлось отказаться от надежды на общение.
Перед воротами пришлось остановиться — крепость покидал отряд чёрных всадников. Сосчитав число этих опаснейших врагов, Олег едва не выругался — их оказалось двадцать два. Он не забыл, на что способен один-единственный фрак, и понимал, что видит немалую силу. Конница хайтов была самым страшным противником, встреченным в этом мире. Да и Млиш это подтверждал: по его словам, даже рыцари цивилизованных земель не желали вступать в схватку с этими машинами смерти.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
