— Лед, — сказала аватара, сохраняя на лице едва заметную улыбку, — вам до него все равно никогда было не добраться. Сидите спокойно и ведите себя, как пай-девочка, или мне снова придется обездвижить вас, и на сей раз — не только ваши ноги. — Он осторожно ослабил хватку, готовый в любую секунду снова схватить ее.
Она сидела спокойно, смотрела на него с выражением холодной ненависти.
— Вы — полное говно в человеческом обличье, — совершенно спокойным голосом произнесла она. — Зачем вы обманывали меня, зачем вообще давали надежду?
— Ситуация может измениться, Ледедже, — сказала аватара, взывая к ее благоразумию. Он убрал руки и ноги и теперь больше не удерживал ее. — Обстоятельства и, возможно, последствия. Именно так и обстоят дела.
Ледедже посмотрела на Хьюэн и ее ребенка.
— Иди — поимей себя, — прошептала она аватаре. Он покачал головой, проговорил «тшш».
Вепперс посмотрел на Хьюэн.
— Зачем этот психически неуравновешенный тип пытается убедить меня, что эта еще более безумная молодая девица есть покойная оплаканная госпожа И'брек, и вообще — зачем они здесь?
— Он вправе считать, что она — госпожа И'брек, — сказала Хьюэн. Потом повернулась к автономнику, передавая ему ребенка. — Олф, пожалуйста, уведите Лисса в детскую. Это была ошибка. Я идиотка.
— Сукатыдолбаная! — повторил Лисс, оказавшийся в рубиново-красном поле автономника, который повел ребенка к дверям.
Хьюэн, улыбаясь, смотрела вслед ребенку, помахала ему.
Когда дверь закрылась, она снова повернулась к Вепперсу.
— Я не очень понимаю, зачем Ав Демейзен решил привести сюда эту молодую женщину, но я хотела, чтобы он появился здесь, потому что он представляет самое мощное судно из находящихся поблизости — у него достаточно мощи, чтобы расторгнуть любое соглашение, какое мы здесь заключим, если оно ему не понравится. Нам необходимо его присутствие, Джойлер.
Демейзену показалось, что Вепперс что-то прикидывает. А кроме того Вепперс — Демейзен знал это по частоте сердцебиения, стесненному дыханию и влажности кожи — был совершенно потрясен, хотя и прекрасно скрывал это. Он, чуть прищурив глаза, перевел взгляд с посла на Ледедже.
— И тем не менее вы хотите, чтобы я считал, будто это и есть воскресшая версия госпожи И'брек, — сказал он, впившись взглядом в Демейзена. — И этот оскорбительно грубый молодой человек, к тому же и лгун, якобы представляющий мощный корабль Культуры, позволяет себе делать возмутительные и непристойные обвинения, и при этом, насколько я понимаю, он не подлежит никаким юридическим процедурам, которым был бы подвергнут любой, позволивший себе абсолютно лживые и потенциально (если у кого-то не хватит мозгов и он всерьез воспримет этот бред) сильно угрожающие моей репутации, верно я говорю?
— В общем и целом, — весело согласился Демейзен, поднимая с пола тарелки и приборы, разбросанные пролетом Ледедже по столу. Джаскен, одним глазом посматривая на девушку, наводил порядок со своей стороне стола.
— Ты любишь трахать своих женщин сзади, — тихо сказала Ледедже, глядя на Вепперса. — Обычно глядя при этом в зеркало. Иногда, в особенности, если ты пьян, ты любишь наклониться и куснуть правую лопатку женщины, которую трахаешь. Всегда только правую. Никогда левую. Понятия не имею почему. Иногда во время оргазма ты бормочешь: «О да, сучка, прими мое семечко». У тебя маленькое родимое пятно под правой подмышкой — единственное, оставшееся у тебя на теле. Чисто для целей идентификации. Ты чешешь правый уголок рта, когда волнуешься и пытаешься решить, что предпринять. Ты тайно ненавидишь Песчла, своего адвоката, потому что он гей, но не выгоняешь его, потому что он прекрасный юрист и тебе важно, чтобы тебя не считали гомофобом. Я думаю, у тебя был кое-какой гомосексуальный опыт в школе с твоим другом Сапультрайдом. Ты считаешь, что репутация режиссера Кострле «чрезвычайно преувеличена», хотя ты финансируешь его работы и хвалишь его при каждом удобном случае, потому что он вроде бы в моде и ты желаешь его…
— Да-да-да, — сказал Вепперс, — вы проделали немалую работу. Молодцом. Умная девушка. — (И, тем не менее, Демейзен обратил внимание на непроизвольные стрессовые показатели Вепперса, которые снова достигли пиковых значений; к тому же Джаскен теперь изо всех сил старался не встречаться взглядом ни со своим хозяином, ни с Ледедже.) Вепперс повернулся к Хьюэн. — Мадам, мы можем перейти к делу?
Демейзен быстро повернулся к Ледедже.
— Вы сошли с ума? — вполголоса спросил он.
— Я сжигаю корабли, ты, долбаный предатель, — сказала она, и голос ее прозвучал спокойно и глухо. — Если я не могу своими руками убить этого ублюдка, то, может, мне хоть немного удастся вывести его из себя. Это все, что вы мне оставили. — Она не смотрела на аватару, говоря это.
— Ав Демейзен, — сказала посол, выпрямляясь на стуле и стряхивая крошки с пальцев, — вы должны выслушать это. — Она кивнула в сторону Вепперса.
Вепперс посмотрел на аватару, набрал в легкие воздуха, выдохнул, перевел взгляд на Хьюэн.
— Это… лицо и в самом деле представляет корабль Культуры? Вы уверены?
— Да, — ответила посол, глядя на Демейзена, а не на Вепперса, с которым говорила. — Давайте.
Вепперс покачал головой.
— Ну что ж. — Он неискренне улыбнулся аватаре, ответившей ему такой же неискренней улыбкой. — Гоп-материя — это всего лишь для отвлечения, — сказал ему Вепперс. — Я заключил одно соглашение с Флекке и НР, обязуясь не вмешиваться ни в какие конфликты касательно Адов. Это дымовая завеса. Я никогда не собирался придерживаться его. Я заключил другое соглашение с ДжФКФ, обязуясь назвать цели для кораблей, которые они построят на Цунгариальном Диске, пока Культура и все остальные, кто мог бы вмешаться в это, будут заняты подавлением вспышки гоп-материи. Вот это соглашение я и собираюсь выполнять до тех пор, пока со мной ничего не случится. Этими целями являются Ады — вернее субстраты, обеспечивающие их существование. По крайней мере, их подавляющее большинство. Все важнейшие из них.
— И они находятся здесь, — сказала Хьюэн. — На Сичульте. Верно?
Вепперс улыбнулся ей.
— Здесь или поблизости.
Хьюэн задумчиво кивнула.
— Согласно последним полученным мною сообщениям, значительное количество построенных на Диске кораблей, как это ни удивительно, смогли покинуть пределы системы Цунг. Вероятно, они имели какое-то топливо для двигателей, о наличии которого у них никто и не подозревал, и теперь направляются сюда, — сказала она, кинув взгляд на Демейзена.
— Неожиданный скачок антивещества в двигатели, — сказала аватара, энергично кивая. — Один-два моих элемента сбивают их, но некоторая их часть, вероятно, прорвется.
— Их цели находятся на Сичульте или вокруг него, — сказал Вепперс. — Я назову точное расположение целей, когда корабли будут ближе.
Демейзен сощурился.
— Вот как? Чтобы уж в самый последний момент, да?
— Правильно выбрать время — это самое главное, — улыбнулся Вепперс. — Суть в том, — сказал он, подаваясь вперед к Демейзену (который почувствовал, как напряглась Ледедже, и, не глядя, завел руку назад, чтобы не позволить ей шевельнуться), — что я на вашей стороне, юнга. — Вепперс одарил аватару еще одной неискренней улыбкой, но на сей раз Демейзен не ответил ему тем же. — По моему приказу, — продолжал Вепперс, — если я буду в наличии, чтобы его отдать, и достаточно кораблей прорвется, чтобы нанести решающий удар, все эти жуткие, отвратительные Ады будут уничтожены, а все несчастные мучимые души — освобождены. — Вепперс вопрошающе наклонил голову. — И потому нам нужна от вас некая гарантия, что вы ни во что не будете вмешиваться. Может быть, вы даже поспособствуете прорыву кораблей или хотя бы помешаете кому-либо еще — скажем, той же НР — уничтожать их. — Вепперс скользнул взглядом в сторону Ледедже, а потом снова посмотрел на аватару. — Договорились?
— Да бога ради, конечно! — сказал Демейзен, протягивая руку над столом сичультианцу. — Договорились! — Он энергично закивал. — Приношу извинения за все предыдущие замечания! Ничего личного! — Он протягивал руку и показывал на нее кивками. Вепперс посмотрел на раскрытую в ожидании ладонь Демейзена.
— Вы меня должны извинить, — сказал Вепперс аватаре. — Я предпочитаю не пожимать руки. Никогда не знаешь, где перед этим побывал твой собеседник.
— Абсолютно с вами согласен, — сказал Демейзен, убирая руку и никоим образом не демонстрируя оскорбленного достоинства.
— Так вы даете слово? — сказал Вепперс, переводя взгляд с Хьюэн на Демейзена. — Вы оба. Вы даете мне ваше личное и представительское слово, что я не претерплю никакого ущерба, так?
— Абсолютно, — сказала посол Хьюэн. — Даю вам слово.
