как ты в армии хотел заняться киноведением? Вот тебе эта книга для начала.
Никита только головой покачал от восторга. Осторожно положил фолиант на стеллаж.
— Мы её с Верой потом изучим. Вот только сдадим сессию.
В этот памятный день у него в доме собралась очень любопытная компания. Они с Верой — это раз, Михаил и Лера — два, а третья пара была в их обществе впервые, пара довольно неожиданная, надо сказать. Это была Ольга Климова и знаменитый Борис Семёнов, которого на младших курсах звали «Червяк». Об Ольге разговор особый. С ней было весело, она всё время что-то придумывала и сочиняла. На курсе очень хорошо помнили её проделку, когда года три назад она позвонила на вахту общежития, якобы из деканата, с официальной просьбой сообщить заинтересованным лицам, что экзамен, назначенный на пятницу (то есть через три дня) будет проведён завтра. Все однокурсники, проживающие в общежитии, провели ночь в панической зубрёжке. Утром с красными глазами заявились на кафедру, где преподаватели встретили своих студентов в полном недоумении. Ольгу, конечно, быстро вычислили. Пришлось ей громогласно извиняться и уверять всех, что такое больше не повториться. Ну, а с Борисом их столкнула очередная его выходка ещё на втором курсе. Их группа тогда готовилась сдавать зачёт по анатомии по топографии мышц. В зале анатомички на столах лежали несколько мумифицированных трупов с препарированными мышцами. Именно на этих препаратах надо было сдавать зачёт преподавателю. Из-за большого количества желающих потренироваться днём подойти к этим столам было невозможно. Особенно усердные студенты приезжали в анатомичку утром до начала занятий. К ним относилась и Ольга. В тот день она приехала в институт совсем рано, в анатомичке свет был потушен, она зажгла слабый дежурный светильник (основное освещение, очевидно, было отключено), надела медицинский халат, шапочку и подошла к ближайшему столу с мумией, которая почему-то была покрыта с головой чистой белой простыней. Ольга удивилась и сдёрнула её. И встретилась с весёлым взглядом и лучезарной улыбкой лежащего на столе Борьки Семёнова. Это он решил так пошутить над своими однокурсниками — пришёл раньше всех, принёс из дома две накрахмаленных простыни. Одну постелил на чистый свободный стол, другой накрылся. И стал ждать. Надо же было первой появиться Ольге. Она завизжала, и у неё началась настоящая истерика. Борька испугался, соскочил со стола, начал извиняться и просить прощения. Она с силой оттолкнула его так, что он едва удержался на ногах, и убежала. Два года Ольга с ним не разговаривала, не замечала, обходила стороной.
От курса к курсу однокашники Никиты взрослели и умнели. Кто-то делал доклады на занятиях студенческого научного общества, кто-то бесплатно поддежуривал в какой-нибудь институтской клинике, чтобы понять, правильно ли выбрана будущая специальность. Ну, конечно, не обошлось и без потерь: были те, кто сам ушёл из института, поняв вовремя, что это не его стезя, а кого-то «ушли» за хроническую неуспеваемость. Борис остался в институте, из последних сил удерживаясь на плаву. Его давным-давно перестали называть «Червяком», он посерьёзнел и про свою давнюю клоунаду на лекциях забыл. Но медицинские науки по-прежнему осваивал с трудом. И Ольга, на пятом курсе на экзамене по терапии, наконец, отомстила ему за давнее унижение.
Экзамен в тот день принимала в своём кабинете пожилая профессорша, надо сказать, довольно ядовитая дама. Экзаменационный билет состоял из двух частей: теоретической, где надо было описать указанное заболевание со всеми симптомами и необходимыми обследованиями, а во второй части — выписать рецепты на препараты для лечения этого заболевания. Когда в кабинете профессорши оказался Борис, сконцентрировавшись из последних сил, он что-то пролепетал по первой части билета, но с рецептами увяз по горло. Семёнов названия нужных препаратов знал очень приблизительно, а дозировки лекарств в его мозгу вообще не задержались. Всё-таки что-то такое он изобразил на бумаге и неуверенно протянул экзаменаторше. Она бросила беглый взгляд на его писанину и поморщилась. В это время на её столе зазвонил телефон — её срочно вызывал ректор. Она поднялась и, направляясь к двери, произнесла:
— В вашей писульке я ничего не поняла. Напишите «Леге артис» (сие выражение по латыни означает «По всем правилам искусства»).
Но Борис латинских выражений не знал, как и многого другого. Он решил, что это какой-то препарат, и едва за профессоршей закрылась дверь, с вытаращенными глазами, выскочил в коридор, где в нетерпении толпились его однокурсники.
— Ребята! Доза «Леге артис»?!
Единственный человек, который сразу понял, в чём дело, была Ольга Климова, которая, не моргнув глазом, выпалила.
— Ноль пять…
Борис удивлённо взглянул на неё, благодарно кивнул и исчез за дверью.
Экзаменаторша вскоре вернулась. Внимательно вглядевшись в Борькину писанину, высоко подняла брови, хмыкнула и вернула ему листок.
— Ладно. Теперь напишите рецепт на «Дум спиро сперо»…
В переводе это выражение означает — «Пока дышу, надеюсь».
Делать было нечего. Доза была взята с потолка. Профессорша развеселилась и продиктовала ему ещё несколько известных латинских поговорок, закончив знаменитым выражением «Пер аспера ад астра» — «Через трудности к звёздам». Борька в отчаянии писал самые немыслимые дозировки, которые только задержались когда-то в его мозгу. В итоге в его зачётке появился твёрдый «неуд». Ничего больше не сказав, профессорша, взяв со стола Борькин опус, прилепила его кнопками к своей двери снаружи. Ольга, пытаясь скрыться от расправы, проскользнула в её кабинет следующей. Она получила свою заслуженную четвёрку, но поскольку была девушкой доброй и справедливой, извинилась перед Борисом и взялась натаскать его, хотя бы на слабую троечку. По взаимному соглашению это у неё получилось, слабенькое «удовлетворительно с двумя минусами» он получил у другого преподавателя, который был не в курсе этой эпопеи. В конце концов, Ольга и Борис подружились. Конечно, озорная и весёлая Ольга им верховодила, но Борька нисколько не возражал. Самое интересное, что с ними подружилась Вера. Оля садилась на лекциях рядом с ней и Никитой, в перерыве обязательно рассказывала какие-то смешные истории. К ним присоединялся и Борис, если вдруг осчастливливал лектора своим присутствием. Ольга была девушкой Питерской из благополучной семьи, приносила с собой большое количество вкусных бутербродов, которые их компания уничтожала с большим аппетитом. Никита с удивлением присматривался к Борису. Он уже не казался ему таким неприятным хамоватым бездельником, как на младших курсах. Но с учёбой у него были бесконечные проблемы. Студенты на старших курсах уже курировали больных и надо было вести настоящую клиническую историю болезни. Конечно, это была только студенческая работа, и никто, кроме преподавателя, её не изучал, но в общей оценке
