У Мэта и без того имелись вполне реальные основания для беспокойства. Налесин бросил их выигрыш наверху – заходи кто хочет, выноси что хочешь. Эти проклятые вельможи швыряются золотом, точно песком. Оставив Гарнана изучать содержимое кружки, Мэт направился к лестнице без перил в дальнем конце зала, но, прежде чем он добрался до нее, его остановила одна из служанок.
Кайра была стройной девушкой с пухлыми губами и дымчато-серыми глазами.
– Один человек разыскивал вас, милорд, – сообщила она, смущенно теребя край фартука и глядя на Мэта сквозь длинные ресницы. Голос ее звучал странно неуверенно. – Сказал, что он Иллюминатор, но вид у него нездоровый. Заказал поесть и сказал, что вы заплатите, но госпожа Анан ничего не подала ему. Ну, он и ушел.
– В следующий раз, голубка, накорми его, – сказал Мэт, засовывая серебряную марку в вырез ее платья. – Я поговорю с госпожой Анан.
Он хотел найти Иллюминатора – настоящего, а не пройдоху, торгующего фейерверками, набитыми опилками, – но сейчас это не так уж важно. Во всяком случае по сравнению с лежащим без охраны золотом. И туманом в Рахаде, и Друзьями Темного, и Айз Седай, и этой проклятой выжившей из ума Тайлин, и...
Кайра хихикнула и выгнулась, точно кошка, которую погладили.
– Может, принести пунша в комнату, милорд? Или еще чего-нибудь? – Она соблазнительно улыбнулась, ожидая ответа.
– Попозже, может быть, – сказал Мэт, легонько ударив девушку кончиком пальца по носу. Она снова хихикнула в своей обычной манере. Если бы госпожа Анан позволила, Кайра открывала бы на всеобщее обозрение свои нижние юбки до бедер и выше, но хозяйка гостиницы приглядывала за своими служанками почти так же бдительно, как и за собственными дочерями. Почти. – Попозже, может быть.
Взбегая по широким каменным ступеням, он и думать забыл о Кайре. Как быть с Олвером? В один прекрасный день мальчишка и в самом деле окажется в беде, если будет и дальше так вести себя с женщинами. Надо держать его подальше от Гарнана и остальных. Они и вправду плохо влияют на него. А вообще только этих забот ему и не хватает! Он должен увезти Найнив и Илэйн из Эбу Дар прежде, чем с ними случится что-то скверное.
Комната Мэта располагалась со стороны фасада и выходила окнами на площадь. Когда он оказался перед своей дверью, позади скрипнула половица. Будь он где-нибудь в другом месте, ему и в голову не пришло бы обратить на это внимание, но вся соль в том, что полы в «Страннице» не скрипят.
Мэт оглянулся на скрип и успел развернуться – он выронил шляпу и левой рукой перехватил опускающуюся на его голову дубину. Рука тут же онемела, но он отчаянно сопротивлялся, когда толстые пальцы схватили его за горло и толкнули спиной вперед к двери в его комнату. Мэт ударился затылком о дверь. Черные пятна с серебристыми ободками заплясали перед глазами, мешая разглядеть потное лицо нападавшего. Как в тумане, маячили лишь большой нос и желтые зубы. Внезапно Мэт почувствовал, что еще немного, и он потеряет сознание; пальцы нападавшего с такой силой сдавливали горло, что ни кровь, ни воздух не поступали в мозг. Правой рукой он скользнул под куртку и нашарил один из ножей, пальцы с трудом слушались его. Дубина снова взметнулась вверх. Мэт видел, как она поднимается, предчувствовал каждой частицей тела, что сейчас она обрушится вниз и размозжит ему череп. Подобравшись, он резко выхватил нож и ударил.
Нападавший испустил пронзительный вопль, и дубина, падая на пол, задела плечо Мэта, но толстые пальцы по-прежнему сжимали горло. Спотыкаясь, Мэт отступал назад, одной рукой стараясь оторвать вцепившиеся в него пальцы, а другой снова и снова коля ножом.
Внезапно нападавший упал, потянув за собой нож, а заодно и самого Мэта; все было кончено. Жадно хватая воздух ртом, он ухватился за то, что подвернулось под руку – дверной косяк, – стараясь удержаться на ногах. Вытаращив глаза, которые уже никогда ничего не увидят, с пола на него смотрел плотный мужчина с грубым лицом, с загнутыми на мурандийский манер усами, в темно-голубой куртке, какие носили мелкие купцы и преуспевающие лавочники. Мужчина нисколько не походил на вора.
И только тут до Мэта дошло, что в пылу драки они ввалились в открытую дверь вовсе не его комнаты. Эта была поменьше, без окон, ее освещали две тусклые маленькие лампы, стоявшие на низком столике рядом с узкой кроватью. Над громадным открытым сундуком, занимавшим большую часть комнаты, удивленно глядя на труп, разгибался долговязый белобрысый мужчина. Сундук занимал почти все свободное пространство комнатки.
Мэт открыл было рот, собираясь извиниться за столь грубое вторжение, но долговязый выхватил из-за пояса длинный кинжал, а с кровати схватил дубину и прыгнул через сундук прямо на Мэта. Во взгляде светловолосого сквозило нечто позволявшее предположить, что убитый не совсем ему незнаком. Цепляясь за косяк, Мэт коротким движением метнул нож и в тот же миг сунул руку под куртку за следующим. Но первый кинжал попал долговязому в горло. Мэт едва не упал снова; он почувствовал облегчение, когда долговязый схватился руками за горло – кровь хлынула у него между пальцами – и рухнул навзничь в открытый сундук.
– Хорошая штучка везение, – хрипло пробормотал Мэт.
Пошатываясь, он выдернул из тела нож и вытер его о серую куртку долговязого. У этого куртка была побогаче, чем у первого; тоже шерстяная, но лучшего покроя. Ее не постыдился бы носить и какой-нибудь мелкий лорд. Судя по воротнику, долговязый был андорцем. Мэт опустился на постель, хмуро разглядывая лежащего в сундуке человека. Шорох заставил его поднять голову.
В дверном проеме возник Мэтов слуга, безуспешно пытавшийся спрятать за спиной большую черную сковороду. Нерим держал полный набор кухонной утвари и всего прочего, что, по его мнению, могло понадобиться слуге лорда в путешествии, в комнатушке рядом с той, которую занимал Мэт; он делил ее с Олвером. Даже для кайриэнца Нерим был мелковат и вдобавок тощ как щепка.
– Боюсь, куртка милорда снова в крови, – грустно пробормотал он. В тот день, когда его голос прозвучит иначе, солнце взойдет на западе. – Хотелось бы, чтобы милорд поберег одежду. Попробуй-ка отстирай кровь, не испачкавшись; да и насекомые поналезут, их не надо уговаривать прогрызать дырки в мокрой ткани. Столько моли, как здесь, я нигде не видел, милорд. – И ни слова о двух мертвецах или о том, что он собирался делать со сковородкой.
Шум привлек внимание и других людей; «Странница» не относилась к тому сорту гостиниц, где крики никого не удивляют и не интересуют. В коридоре послышались тяжелые шаги, и на пороге возникла госпожа Анан. Она оттолкнула стоявшего у нее на пути Нерима и, приподняв юбки, обошла вокруг трупа на полу. Вслед за ней появился ее муж, седовласый, с квадратной челюстью и серьгой из двух сцепленных колец в левом ухе, указывающей на его принадлежность к Древней и Почтенной Лиге Рыбаков. Два белых камня на нижнем кольце свидетельствовали о том, что помимо корабля, на котором он был капитаном, ему принадлежали и другие. Именно существование Джасфера Анана заставляло Мэта крайне осторожно одаривать улыбками дочерей госпожи Анан. За поясом у мужа хозяйки гостиницы были заткнуты нож и кривой кинжал, длинный зеленый с голубым жилет оставлял обнаженными руки и грудь, покрытые полученными на дуэлях шрамами. Дуэли, однако, не помешали ему остаться в живых, чего нельзя сказать о большинстве тех, кто наградил его шрамами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
