В 62‑й армии воедино переплавлялись части, имеющие опыт боев оборонительных и наступательных, одна часть армии как бы дополняла другую, все тактические приемы обороны и наступления сосредоточивались в одном войсковом объединении.
Мы знакомились с боевыми товарищами, с которыми предстояло идти в новые бои, и прощались со старыми… Не успели мы проводить Кузьму Акимовича Гурова, как пришло расставание с Николаем Ивановичем Крыловым.
Он показал себя истинным большевиком-ленинцем, мужественным человеком и при обороне Одессы, и в Севастополе, и в Сталинграде. Его назначили командующим армией.
Весть об его уходе мгновенно облетела все отделы штаба, дивизии и полки. Николая Ивановича в армии знали очень многие, любили, относились к нему с высочайшим уважением. Конечно, все жалели, что он уходит, но вместе с тем и радовались признанию его воинского таланта. Отпустить его без проводов было немыслимо. Как сейчас, помню разбитое здание сельской школы в Кисловке, километрах в тридцати восточнее Купянска. В наскоро расчищенном зале сдвинули уцелевшие учительские столы и ученические парты. Накрыли стол. Провожала Николая Ивановича, можно сказать, вся сталинградская гвардия.
Бывают в жизни минуты, когда хочешь что-то сказать идущее из глубины души, но слов для этого не находится. Беден язык, что ли, или волнение глушит слова, и кажется их смысл притупленным, невыразительным. Так было и со мной в ту минуту.
Я понимал, что так надо, что решение о назначении моего друга командармом – правильное решение! Но что поделать с чувствами? Слезы душили меня. Мне хотелось продлить минуты расставания, дольше смотреть на него, слышать его голос, но я ушел после короткой прощальной речи. Мне надо было остаться одному. Николай Иванович меня понял. Перед самым отъездом он зашел ко мне в хату, и мы с ним простились…
Вслед за Крыловым ушел от нас начальник политотдела армии генерал-майор И. В. Васильев. Он тоже уходил с повышением – членом Военного совета армии. Можно было гордиться, что сталинградцы идут нарасхват, но казалось, что, когда они рядом с тобой, и опасности им не страшны. Волнение не напрасное. Товарища Васильева не уберегла судьба. Он был убит немецким снайпером.
Память о нем, как об организаторе партийно-политической работы в труднейшие времена сталинградской обороны, навсегда останется у сталинградцев. Он был крестным отцом многих сталинградцев, в боевой обстановке вступивших в партию. Его останки должны быть перенесены на Волгу и захоронены в земле, которую он стойко оборонял.
Вместо Н. И. Крылова начальником штаба армии был назначен генерал-майор В. Я. Владимиров. Он командовал 99‑й стрелковой дивизией в 66‑й армии. 66‑я армия вела бои на северном фасе Сталинградского фронта, участвовала в наступлении группы армий с севера в сентябре, которым руководил как представитель Ставки маршал Г. К. Жуков. Позже дивизия получила почетное наименование 88‑й гвардейской, под этим номером она и влилась в нашу армию. Командуя дивизией, В. Я. Владимиров прошел довольно быстро путь от полковника до генерала. Это был обстрелянный солдат, боевой командир. Он имел высшее военное образование, знал штабную оперативную работу. Но разница в масштабах руководства дивизией и армией, конечно, не могла не сказываться. Помогал В. Я. Владимирову отлично подготовленный Николаем Ивановичем Крыловым аппарат штаба армии, талантливые офицеры.
Члена Военного совета К. А. Гурова вскоре заменил полковник Ф. Ф. Чернышев, бывший комиссар 39‑й гвардейской стрелковой дивизии, сталинградец, которого я хорошо знал и уважал за его спокойный характер и храбрость.
Мы готовились к грядущим боям, осваивали тактику наступательных боев. Тяжело в учении – легко в бою. Этот суворовский принцип известен всем. Особенно важна боевая выучка войск при наступлении. При прорыве обороны наступающий обычно несет очень большие потери. Военный совет армии много размышлял над тем, как, каким образом в предстоящих ожесточенных боях снизить возможные потери.
Самые большие надежды мы возлагали на артиллерию. Артиллерией армии командовал генерал Н. М. Пожарский. В Сталинграде он показал себя большим мастером организации артиллерийского огня и в обороне, и в наступлении.
Но наступление, к которому мы готовились на Северном Донце, во многом отличалось от наступления, в котором участвовала 62‑я армия в Сталинграде.
Перед артиллерией армии вырисовывались очень разнообразные задачи. Прежде всего наши артиллеристы должны были подготовиться к массированному огню по обороне противника. Это означало доставку огромного количества боеприпасов, синхронную работу артиллеристов с транспортными частями, организацию армейских артиллерийских складов в боевой обстановке, их маскировку, их расположение… Расположить армейские артиллерийские склады – это сложная наука. Надо рассчитать на большую глубину продвижение наших войск и возможности переброски снарядов от складов, выверить коммуникации и прочее.
Прорыв обороны противника возлагал на артиллеристов еще и иные задачи: сопровождение наступающей пехоты колесами, стрельбу прямой наводкой по танкам противника, по скоплению его пехоты, оперативное, своевременное отражение контратак противника во время наступления.
Учились артиллеристы, осваивая все компоненты боя, шло обучение стрелковых частей.
Нам предстояло форсировать под огнем противника Северный Донец и развернуть бои, взломав оборону, в которую входили составными частями и проволочные заграждения, и минные поля, и противотанковые рвы, и эскарпы по берегу реки, и траншеи, и огневые точки всех категорий.
Простейшее перечисление тех препятствий, которые нам предстояло преодолеть, уже говорит о том, сколь разностороннюю подготовку должны были иметь солдаты, младшие командиры и офицеры.
Вливались в армию и необстрелянные солдаты, и каждого приходилось учить окапываться, зарываться в землю, воспитывать уважение к лопате, к шанцевому инструменту, к каске, учить ползти по земле не поднимая головы, слившись с землей, сравнявшись с травой.
А как кинуть гранату? Это тоже своеобразное искусство. И дело не только в том, чтобы бросить гранату как можно дальше. Бросок должен быть точным. Точным по месту, точным по времени. Граната должна взорваться именно в тот момент, когда ее взрыв окажется наиболее эффективным…
Для офицеров устраивались штабные учения, по многу раз проводились игры на ящиках с песком, в которых точно копировался рельеф местности, где должно было развертываться наступление.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
