— Взгляни-ка, — предложил он Трейси.
Трейси слегка наклонился и прижался лицом к мягкой резине. В темноте вдруг что-то сверкнуло, Трейси непроизвольно моргнул, и снова стало темно. Он выпрямился и сделал шаг в сторону, уступая место Директору.
— Мы пришли к выводу, — в голосе Директора можно было уловить нотки торжества, — что искусство обеспечения безопасности пасует, когда дело доходит до идентификации личности. Когда-то, не так давно — даже ты это должен помнить, — достаточно было снять отпечатки пальцев. Сегодня же есть множество специалистов по пластической хирургии, которые могут сделать человеку не очень сложную операцию и изменить его отпечатки пальцев. Путем микрохирургической операции, изменяющей рисунок папиллярных узоров. Аналогичным образом могут быть сдублированы тончайшие нюансы голоса каждого человека. Не так давно мы обнаружили, что имеется возможность фиксировать расположение кровеносных сосудов сетчатки — это позволило нам вновь обеспечить надлежащий уровень безопасности Фонда, равный ста процентам — он нажал на кнопку в верхней части ниши, и часть овальной стены отъехала назад. — Система кровеносных сосудов каждого человека уникальна. При помощи специальных линз и цифрового аналогового датчика камера фиксирует их рисунок в сетчатке глаза. Теперь ты тоже внесен в наш банк данных.
Из коридора они попали в лифт, который бесшумно вознес их в кабинет Директора. Открыв дверь примыкающей к кабинету ванной комнаты, Директор бросил Трейси махровое полотенце:
— Вытрись и переоденься в сухое. Одежду уже должны принести, — он махнул рукой в сторону ванной и подошел к рабочему столу. — У интендантской команды есть все параметры твоей фигуры. Отменно работают, черт бы их побрал! Во всяком случае, их досье отражают все происходящие с человеком изменения.
— Надо ли это понимать, — спросил Трейси, — что другие поступают иначе?
— Именно, — Директор сел за стол, поверхность которого украшал причудливый орнамент, соответствующий, на взгляд Трейси, неожиданным логическим ходам мысли хозяина стола и кабинета. Директор подпер руками голову и посмотрел на Трейси. — Например, ты. Ты давно не вспоминал о нас. Мама. Тебе вообще не следовало бы покидать нас.
— У меня не было выбора, — ответил Трейси, растираясь полотенцем. — Вы сами знаете.
— Ты убедил себя в этом, — фыркнул Директор. — Точнее говоря, разубедил. Ты поставил свои интересы выше наших, Мама. Ты воспринимал себя как существо особого порядка. Ты решил, что стал кем-то более значимым, не так ли?
Трейси пожал плечами:
— Я действительно стал другим. Теперь я уже почти человек.
Директор наконец-то, впервые за время их встречи, улыбнулся:
— И значит более уязвим. В машине они тебя едва не прикончили.
— Откуда вам это известно?
— Обработка информации о твоих похождениях в Колонии производилась круглосуточно. Я лично был на приеме в ту ночь, а помогали мне офицеры связи из Гонконга.
— Значит, вы все знали, но не помогли мне.
— А с какой стати мы должны были помогать тебе? Ты больше не член нашей семьи. А мы, в конце концов, не благотворительное заведение.
— Тогда почему же вы отслеживали все мои действия?
Раздался стук в дверь.
— Войдите, — чуть повысил голос Директор.
В дверях появился худощавый молодой человек с большой картонной коробкой. Директор кивнул, сотрудник поставил коробку на угол стола и исчез за дверью.
— Получите ваши вещички, — Директор хлопнул ладонью по коробке. — Не сиди раздетый — простудишься, заболеешь и умрешь.
Он повернулся в кресле и поглядел в окно: город тонул в тумане, на серую пелену которого накладывалась мелкая сетка дождя.
Трейси подошел к столу и открыл коробку: нижнее белье, серые брюки, черные носки, сверкающие черные ботинки ручной работы, узкий пояс крокодиловой кожи того же цвета, тщательно разглаженная светло-голубая сорочка, все еще хранящая тепло утюга. В коробке оказались также рожок для обуви, флакон дезодоранта и пластиковая бутылочка с тальком. Трейси приступил к переодеванию.
— Лишь бы это не ударило по бюджету будущего года, — ухмыльнулся он. — Ваши бухгалтеры сойдут с ума, увидев счет.
— Не переживай по поводу одежды, которую тебе пришлось бросить в отеле, — Директор намеренно игнорировал колкость, — все улажено. Твои вещи прибывают сегодня вечером рейсом «Пан-Американ».
— А как насчет полиции?
— Забудь гонконгскую полицию.
— Чем я могу вам отплатить? — переодевшись в новую одежду, Трейси теперь был похож на человека.
Скрипнуло кресло. Директор упер немигающий холодный взгляд в Трейси:
— Как прикажешь тебя понимать, черт возьми?
— Вы прекрасно знаете, — медленно произнес Трейси. — Я бы не заинтересовал вас, если бы Фонд не задумал что-то по принципу quid pro quo.
— Ты ошибаешься. Мама. Это и есть quid pro quo.
— За что же?
Директор откинулся в кресле и провел ладонью по гладко выбритой щеке:
— Как бы мне это не было неприятно, но должен признать, ты оказался прав в отношении Кима. Парень стал очень опасен, гораздо опаснее, чем я предполагал. Он предприимчив, и это сбило его с пути. По сути говоря, он уже не с нами — по крайней мере, духовно.
Трейси опустился на стул и вытянул ноги:
— Кое-что я вам говорил еще... когда же? Году в семидесятом, верно?
Директор кивнул:
— Да, примерно в то время. Но это не все. Когда мы ужинали в «Ше Франсуа», ты дал мне понять, что замышляет Ким: тебя почему-то интересовали его планы на отпуск, и я стал размышлять.
— С любым другим у меня этот номер не прошел бы, потребовался бы открытый текст, вы же по-прежнему рассуждаете как профессиональный сыщик.
Так вот почему Директор тогда так вспылил, подумал Трейси. Он терпеть не может ошибок, особенно своих. А ведь именно он сам дал Киму максимально возможную свободу в рамках Фонда.
— Я выяснил, что он уже давно работает на один европейский синдикат со штаб-квартирой в Эйндховене. В него входят весьма консервативные промышленники.
— Эйндховен?
— Голландия, — Директор порылся в своих бумагах. — Коммунистов среди них нет, наоборот — в целом это воинствующие крайние правые.
Трейси кивнул:
— Это укладывается в схему: вы отлично знаете, как Ким ненавидит коммунистов.
Холодный взгляд голубых глаз Директора сверлил Трейси:
— Тогда, будь добр, просвети меня: что, черт возьми, он для них делает?
Трейси встал и начал задумчиво мерять шагами кабинет:
— Я не уверен... пока, — он резко повернулся к своему бывшему шефу. — Вы знаете Макоумера?
— Который Делмар Дэвис? Конечно. Его военная продукция — одна из лучших в мире. Создал потрясающий вертолет «Вампир». Я присутствовал на демонстрационных полетах, которые он устраивал для руководства военно-промышленного комплекса Америки. Старики чуть не спятили от восторга.
— Он работал на меня, когда мы размещались в Бан Me Туоте.
Директор нахмурился:
— Не припомню, чтобы ты мне об этом рассказывал.
— Ничего удивительного. Он был назначен к нам из сил особого назначения. Хотел присоединиться к Фонду, но я отверг его кандидатуру. А вообще это был человек с блестящими способностями, по проникновению на территорию противника ему не было равных — верный ученик Макиавелли, одним словом.
— Почему же ты его забраковал?
— Он неуправляем. И обожал то, чем нам приходилось заниматься скрепя сердце.
— То же самое можно сказать и о Киме.
— Верно, но есть разница: Ким напичкан идеологией — она руководит его поступками и составляет его суть. Ким опасен, это так, но он поддается контролю, им можно управлять, потому что вы всегда имеете возможность вычислить его мотивацию. То есть он стабилен. В Макоумере такой стабильности не было. Возможно, он тоже руководствуется чем-то в своих действиях — если откровенно, я в этом убежден: если судить по тому, как он планировал и проводил операции, у него есть стержень, но какой — никогда не мог понять.
— Объясни, с чего вдруг ты упомянул Макоумера?
— Мне необходимы досье по «Операции Султан».
Некоторое время Директор молчал, потом нагнулся к переговорному устройству и нажал кнопку. Понизив голос почти до шепота, он что-то сказал секретарю и бросил взгляд на Трейси:
— Какое отношение «Операция Султан» имеет к Макоумеру?
— "Операция Султан" и Макоумер — это суть одно и то же, — ответил Трейси. — Мне рассказал об этом в Гонконге Мицо.
И Трейси поведал Директору обо всем, что говорил ему Мицо.
— О Боже! Ты хочешь сказать, что оружейная империя, которую он создавал двенадцать лет, фирма, у которой правительство Соединенных Штатов приобретает средства запугивания всего мира на сумму пятьсот миллионов долларов ежегодно, — эта самая империя создана на прибыли от «Операции Султан»?!
