в это время отслеживают чувства, которые у них возникают. На межличностном уровне я в роли посредника проясняю, что происходит между участниками группы здесь и сейчас. На групповом уровне я играю роль консультанта группы как социальной системы с динамическими паттернами взаимодействия, которые развиваются с течением времени.
На первой стадии участники ожидают от меня помощи и способа решения их проблем, на что я никак не реагирую, тем самым повышая напряжение в группе. Моя роль авторитета направлена на создание атмосферы спонтанности, которая помогает принять риск и установить связь между участниками.
На второй стадии я провоцирую группу на открытую конфронтацию. В результате этого участники разочаровываются во мне, начинают меня обвинять в своих неудачах. Я принимаю роль фасилитатора, чтобы помочь участникам проработать реакции, которые у них возникают по отношению к тому, что происходит в группе.
На третьей стадии (которая является собственно рабочей) формируются групповые нормы, возникает ощущение сплоченности. Здесь группа уже не зависит от меня и может самостоятельно работать в плодотворном русле. Ключевыми темами становятся близость и взаимозависимость. Я принимаю роль консультанта, помогаю участникам сблизиться и осознать незавершенные чувства и ситуации, которые не могут быть проработаны в группе.
Групповое слияние (конфлюэнция) может появляться уже на самых ранних стадиях развития группы, способствуя ее сплочению («У нас общие проблемы. Мы похожи»). Слияние защищает от чувства небезопасности, характерного для начала жизни группы. Чрезмерное стирание границ мешает участникам проявлять индивидуальные чувства, блокирует выделение личностных проблем и работу с ними.
На поздних этапах функционирования конфлюэнтной группы попытка кого-либо из участников выйти из привычного слияния (например, несогласие со сложившейся групповой нормой) вызывает единогласную враждебную реакцию группы. Если поведение «отступника» не грозит нарушением групповой работы, я поддерживаю его право на автономию. В то же время помогаю участнику осознать реакцию группы на нарушение им сложившихся норм.
В работе со слиянием эффективны упражнения, активизирующие контакт с чувствами: разыгрывание ситуаций или медитативные упражнения, помогающие участникам осознать свои проблемные зоны. Я прошу каждого высказать свое отношение к актуальности проблемы и необходимости терапии, свои ожидания от сессии. Это помогает увидеть особенность, «отдельность» позиции другого.
Участника с интроекциями я прошу озвучить интроективные послания, нарисовать соответствующую картину или описать сопутствующие телесные ощущения. При этом остальные члены группы хором «бомбардируют» участника его интроектами, обращая их к нему через «ты» («я должна быть самоотверженной» превращают в «ты должна быть самоотверженной»).
Я также предлагаю участнику произносить интроецированное послание в адрес других членов группы, которые дают ему обратную связь. Затем группа рассматривает содержание послания с различных точек зрения. Наконец, участнику предлагается произнести вместо бывшего послания фразу, начинающуюся со слов «я хочу…» и посмотреть, как развернутся события.
Интроективная позиция группы является нормальной в начале цикла групповых занятий. Преждевременная блокада интроективного механизма может спровоцировать чрезмерную тревогу и агрессию, поэтому на первых этапах я активно предоставляю информацию, предлагаю упражнения и формы работы. Однако, если я буду слишком долго выполнять эту роль, у участников не сформируется чувство ответственности за свою жизнь в группе.
При снижении моей активности интроективный механизм проявляет себя через высказывание участниками иррациональных убеждений («Вы должны руководить нами», «Никому нельзя довериться полностью»). Приходится вступать в конфронтацию с этими убеждениями лично или привлекать к дискуссии группу.
Работая с проекциями, я предлагаю участникам уточнять и прояснять то, как они слышат и понимают друг друга. Это помогает участникам отделить собственную проекцию от реальных желаний и чувств партнеров. Например, я обращаю внимание участника, что он делает заключение о всеобщем плохом отношении к себе, не глядя на людей, и предлагаю спросить у членов группы, что они сейчас испытывают к нему.
Затем участник может сказать о своем отношении к определенным членам группы и получить от них обратную связь. Ему предлагается также сказать от первого лица то, что он предполагает у другого человека: вместо «Я тебе не интересен» – «Ты мне не интересен» и т. п. Затем я спрашиваю его, нет ли доли правды в таком высказывании.
Большое количество негативных проекций в группе делает опасной работу с личностными проблемами участников. Для обеспечения безопасности я ввожу правила поведения, которые позволяют контролировать активность группы: «Когда кто-то работает на „горячем стуле“, остальные играют роль свидетелей. Если в это время очень захочется что-то сказать работающему участнику, обратитесь ко мне. Я попрошу вас поделиться чувствами, которые возникали у вас, во время обратной связи».
Поворот на себя (ретрофлексия) участника группы приводит к недостаточному проявлению им чувств, что препятствует получению остальными обратной связи и может переживаться ими как эмоциональное отвержение. Если участник с ретрофлексией не замечает ее проявлений или не осознает их значения, я усиливаю их, предлагая ему повторять его жесты, увеличивать их энергию, повышать напряжение и рассказывать о своих чувствах и ощущениях.
Групповая ретрофлексия является обычной для вновь сформированной группы. Основной стратегией в это время становится помощь в увеличении количества контактов внутри группы, в результате которых разрушаются негативные проекции. Конкретными приемами могут быть побуждение участников к свободной дискуссии, упражнения на взаимодействия в парах и групповое взаимодействие. При ретрофлексии, связанной с непроявленными внутригрупповыми отношениями, можно посвятить часть времени их прояснению.
Цель гештальт-терапии – принять реальность и играть с ней. В этой игре вы обнаруживаете, что так или иначе справились с ней.
Дж. Энрайт
Для активизации ретрофлексивной группы я вовлекаю ее в действие, например, поощряя работающего участника опробовать по кругу новые способы поведения во взаимодействии с группой, привлекая участников группы к исполнению ролей. Не только отдельные участники, но и вся группа может играть какую-либо часть клиента (например, его внутренний обвиняющий голос).
Экзистенциальная группа
Согласно экзистенциальному подходу, главная борьба человека – с данностями, конечными проблемами его существования: смертью, отчужденностью, свободой и бессмысленностью.
И. Ялом
По Дж. Кори (2003), основная роль ведущего заключается в развитии значимых отношений между участниками группы. Он задает тон группе, но не предлагая техники и делая что-то, а благодаря бытию и становлению другого. От ведущего требуется раскрыть себя, создать личностные отношения и осторожно конфронтировать с группой. Он может структурировать группу на основе одной из экзистенциальных тем – например, тревоги или вины, свободы или ответственности. При этом он делится с группой чувствами, возникающими у него здесь и теперь по отношению к группе или отдельным участникам.
Функции ведущего по Р. Кочюнасу (2020):
• фиксировать начало и конец занятия, поддерживать продуктивные и блокировать непродуктивные действия участников, ограждать их от деструктивных взаимных нападок;
• фокусировать внимание
