Конечно, околдовать нескольких людей сложнее, чем одного, и всё же зелье сработало. Не могло не сработать. Удивлённые возгласы стали всё тише, глуше… Наконец они умолкли. Магда выждала какое-то время, поднялась и подсыпала в огонь ещё немного своих трав. Уже ни от кого не скрываясь, глотнула противоядие. Сняла башмаки и тихо обошла постоялый двор. Все были в сборе и спали, даже слуги. Магда тихо прокралась в кладовку, где хранили колбасы. С трудом отодвинула засов. При тусклом свете свечи перерезала верёвку, которой Вилю связали руки и ноги. С трудом усадила спящего батрака, разжала ему челюсти и влила в рот бодрящего зелья. Он проглотил, но не просыпался. Магда заставила его выпить ещё, а после наотмашь отвесила оплеуху.
— Просыпайся! — прошептала она ему на ухо.
Виль проснулся, да так, как ведьма и не ждала вовсе. Он взметнулся как гадюка и схватил свою спасительницу прежде, чем она успела заметить его движение. Цепь, не брякнув, обвилась вокруг её шеи, и Виль опрокинул Магду на пол рядом с собой.
— Тихо, — почти нежно шепнул он. — Без шума, понял?.. Поняла?
Магда похолодела. Виль никогда так с ней не разговаривал. Такой тон у него был, когда он допрашивал своего врага. Ничего хорошего этот тон не сулил.
Цепь на её шее слегка ослабла. Виль зажал ведьме рот и с той же опасной ласковостью произнёс:
— Если будешь вести себя тихо, останешься в живых. Поняла? Кивни.
Магда послушно кивнула.
— Теперь мы встанем и выйдем во двор. Будешь дёргаться, придушу. Кивни.
Она снова повиновалась. Они прошли мимо спящих людей во двор и там Виль, наконец, освободил её рот. Магда закашлялась.
— А теперь отвечай, кто ты, — предложил ей убийца.
— Дурак ты, Виль, — бросила ведьма вместо этого. Грязь холодила босые ноги. — Вот и освобождай тебя после этого.
— Маглейн? — удивился батрак, но цепь на шее ведьмы не ослабил. — Ха! А я-то думал, зачем ты в лапы к святошам полезла! Совсем жить надоело?
— Пусти! — дёрнулась Магда и снова закашлялась: цепь больно врезалась в горло.
— Тихо, Маглейн, не спеши. Ты, я вижу, для них что-то значишь, а? Рано мне тебя отпускать.
Ведьма закатила глаза.
— Они проспят до утра.
— А, так ты их усыпила? — приятно удивился Виль и отпустил, наконец, ведьму. — Хоть какая-то от тебя польза.
— Виль, послушай…
— Не трать слов, Маглейн, не надо, — отмахнулся батрак. — Что тебе нужно? С девчонкой твоей что?
Магда вздохнула.
— Виринея увезла её в Белую башню.
Виль хрипло засмеялся.
— Вот тебе, Маглейн, и дружба с белыми магами. Доигралась?
— Виль, я прошу тебя. Я на колени встану, если хочешь. Всё, что скажешь, выполню. Верни мне дочь!
— Ишь ты! — хмыкнул батрак и обошёл вокруг ведьмы. — Ишь ты! Как жареным запахло, так сразу Виль!
Магда снова вздохнула. Ноги мёрзли, прохватывал холодный ветер.
— Пошли в дом, — предложила она. — Всё равно никто до утра не проснётся.
Колдовские травы тем отличались от обычных лекарственных, что действие их определялось желанием ведьмы — если та правильно их зашептала.
На пороге она остановилась, оторвала клок у сорочки и тщательно вытерла испачканные в грязи ноги. Виль, поганец, даже не думал отвернуться.
— Запри дверь, — приказал убийца. — Вдруг кто-то ночью нагрянет.
Обошёл зал, заглядывая каждому спящему в лицо.
— Эй, а главный святоша где?
— Его заперли отдельно, — ответила Магда и кинула перепачканный лоскут в очаг.
Виль ушёл и вскоре вернулся.
— Хорошие у тебя травки. Спит твой святоша. И все спят.
— Ты его не убил?
— А зачем? Мне за него не заплатили.
О присел на лавку и хлопнул по ней ладонью.
— Садись, поговорим.
— Погоди, — покачала головой Магда.
Она сходила в свою комнату и принесла свёрток, припрятанный на дне её сумки.
— На, — протянула она. — Переоденься. Держи, тут деньги, железки твои. Не знаю, на что они сгодятся, но решила взять. А, и вот.
Она вытащила тот самый, заговоренный ею когда-то нож Виля.
— За ножик спасибо, — хмуро ответил батрак, — но я тебе свои тайники не показывал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Арне нашёл, — пояснила ведьма. — Ещё в тот раз. Унюхал.
— Фу, плохой оборотень, — поморщился убийца. — Чужие портки нюхать, фу!
— Он умер, — без выражения сказала Магда.
— Хоть что-то приятно слушать, не придётся самому возиться, — оживился батрак. — Кто ж его так? Твоя белая подружка?
— Она. Он пытался отстоять Эрну… а она сделала его обратно человеком. Он умер от ран… Тех, которые… От той раны, которую ты нанёс.
— Не надейся, не зарыдаю, — фыркнул Виль. — Туда ему и дорога. Значит, теперь уже и папаша Виль стал хорош, а, Маглейн?
— Заткнись, — отозвалась Магда и принялась снимать повязку с левой руки. Рана только-только затянулась… не дай Освободитель кровь снова прольётся… — Иди сюда, к очагу. Руки протяни.
В левой руке у неё под кожей была спрятана ёж-трава, та, что ломает любое, даже самое крепкое железо. Ведьма наложила руку на оковы и закусила губу.
Это было больно.
— Хорош, Маглейн, отпускай.
Ведьма с трудом разжала руку. Посмотрела на перепачканные кровью кандалы. Выглядело так, будто их раскрыли зубилом. Оторвала ещё один лоскут от сорочки и вытерла кровь. Подобрала с полу испачканную солому и кинула лоскут вместе с соломой в очаг. Виль хмыкнул.
— Дура ты, Маглейн. Всё бы тебе колдовать.
Он унёс кандалы в кладовку и прихватил оттуда колбасу.
— Оставайся здесь, — приказал он, — дряни своей, вон, понюхай, чтобы не заподозрили.
— Подожди! — взмолилась ведьма. — А Эрна?!
— Потом поговорим.
Он шагнул за порог. Ведьма оставила дверь такой, какой она была до того, как убийца заставил её выйти во двор, убедилась, что в зале не осталось следов её прогулки, и высыпала в очаг ещё немного колдовских трав. Опустилась на пол и глубоко вдохнула усыпляющий дым.
* * *
Пробуждение было неприятным. От смешения противоядия и снотворного болела голова. Кто-то кричал, кто-то бегал, кто-то ругался.
— Да разбудите же вы эту ведьму! — потребовал Флегонт. — Пусть скажет, куда она девала преступника!
Магду потрясли за плечо. Она с трудом разлепила глаза, в них как будто насыпали песку. Поднялась и огляделась по сторонам. Проснулись ещё не все, некоторые только-только начали шевелиться.
— Проклятая ведьма! — выплюнул ей в лицо Флегонт. — Отвечай немедленно, куда…
— Вы его выпустили? — удивлённо спросила Магда. Седой кнехт отвёл глаза.
— Первым хозяин проснулся, — пояснил он. — В кладовку сунулся, а там!.. От его криков один из этих встал, ну, и…
— А что там? — немедленно спросила ведьма, с трудом поднимаясь на ноги. Тело одеревенело и озябло. — Что случилось? Почему… почему всё… так?! Как я здесь уснула?
— Как?! — взвыл Флегонт. — Ты ещё спрашиваешь?!
— Украли! — подхватил хозяин постоялого двора. — Украли все колбасы из кладовой! А я говорил! Говорил, не надо его сюда запирать!
— Кто украл? — растерянно спросила Магда, прижимая пальцы к вискам. — Какие колбасы?
— Да тот душегуб, которого монахи везли, — пояснил седой кнехт. — Исчез вместе с колбасами. В кладовой теперь пусто, только кандалы валяются. Сбил кто-то, пока мы тут валялись.
— Заступник, какой ужас! Вы же сказали, он убийца! И теперь он на свободе?!
— Лошадь у Мориса увёл, — кивнул седой кнехт на огорчённого товарища. — Видать, далеко собрался.
Флегонт схватил ведьму за плечи и больно встряхнул.
— Не строй из себя невинность! — рявкнул он. — Это твоих рук дело, ведьма!
Морис оттащил священника.
— Не тронь её! — потребовал седой кнехт. — Вы сами плохо следили за своим пленником, почему госпожа должна за него отвечать?!
— Я ничего не понимаю! — воскликнула Магда. — Нас кто-то усыпил?! Всех? Заступник, нас могли зарезать во сне!
— Брось своё притворство, — потребовал Флегонт. — Ты лучше всех знаешь, как это было проделано. Семь лет назад ты точно так же сбежала у меня из-под носа!
