Ситуацию в России Г. Малинецкий охарактеризовал как «инновационный разгром». По сравнению с советскими временами поток инноваций упал в 15 раз. Одна японская корпорация «Панасоник» сейчас регистрирует патентов на различные изобретения и новые технологии в 4 раза больше, чем вся Россия. «Чтобы страна инновационно развивалась, она должна иметь инновационные гиганты, — говорит Малинецкий. — Когда наступает беда, каждое животное реагирует способом, который ему близок — заяц убегает, лев нападает и так далее. Кризис расставил оценки странам. В частности в инновационной сфере. США и Германия уменьшили количество регистрируемых патентов на 10 %. Япония увеличила на 10 %. Рекордсмены две страны — Китай увеличил количество изобретений и внедряемых технологий на 30 %, Россия на 30 % сократила».
Почему все это происходит. С одной стороны мы слышим заявления в духе «Догоним и перегоним!» со всех высоких российских трибун. Медведев и Путин по этой части вроде бы как соревнуются между собой. Кто круче поставит задачу. Задачи-то ставятся, но не выполняются. Причин тут несколько. «Одна из них — у нас нет, так называемых, «локомотивных» отраслей промышленности, — поясняет Г. Малинецкий. — Все развитые страны имеют свой технологический прогноз для своей страны и для мира в целом. У нас ничего такого нет. У нас нет руля, мы не проектируем будущего. Для корабля, у которого нет порта следования, не может быть попутного ветра. У нас царит, если можно так выразиться, диктатура бухгалтеров — все сводится к тому, как освоить деньги, как «распилить» бюджет».
В РФ давно уже собирались создать свой аналог Силиконовой долины в США, где работают мощные НИИ и конструкторские центры. Весной 2010 г. Медведев объявил, что будет и в РФ такой центр — в Сколково. В США между тем давно уже работают 50 мозговых центров, которые занимаются проектированием будущего. Они основываются на работах Кондратьева (русский и советский экономист, основоположник теории больших циклов экономической конъюнктуры). Он разработал систему технологических укладов. Согласно этой теории сейчас идет 5-й технологический уклад. В свое время СССР выиграл гонку за 4-й уклад, где ведущую роль играли такие отрасли, как машиностроение, тяжелая промышленность, энергетика и так далее. Но с развалом СССР сотни тысяч лучших ученых и рабочих высших квалификаций уехали в США, так как в РФ их обрекли на голодное существование и ежедневные унижения. Результат — тотально отставание России, скатившейся до уровня сырьевой страны, по всем параметрам.
«5-й технологический уклад мы полностью упустили, — утверждает Георгий Малинецкий. — Это компьютеры, химия, интернет и так далее. Если сейчас построить завод по производству мобильных телефонов, он прогорит, он не нужен. В России 180 миллионов мобильных телефонов, и все они произведены за рубежом. 6-й технологический уклад будет основываться на биотехнологиях, нанотехнологиях, робототехнике, технологиях виртуальной реальности. Сейчас определяется, какие страны будут лидерами».
6-й уклад наступит, по расчетам ученых, уже в 2014–2018 годах. Что делать? Как догонять?
Вице-президент Нанотехнологического общества России прямо обращался к дуумвирату, предлагая реальный путь инновационной революции в РФ: «Нужно определить цели и приоритеты, — какие отрасли нам нужно развивать, где мы хотим быть первыми, — говорит он. — Нужно развивать прикладную науку, которая бы превращала теоретические разработки в опытные образцы и механизмы вывода их на рынок в массовое производство. У России очень мало времени. Наша задача вскочить в последний вагон уходящего поезда. Иначе с большой вероятностью нас не будет», — прогнозирует Малинецкий.
Для этого, по мнению ученого, необходимо четкое понимание целей, куда мы хотим прийти, и сверхусилия. Подобные сверхусилия предприняла в свое время Южная Корея, когда модернизация проводилась благодаря политической воле правительства, жестким решениям на государственном уровне вплоть до того, что 40 % ВВП вкладывалось в развитие новых технологий.
«Чтобы была модернизация, а не ее имитация, нужно четко определить, что мы хотим быть, а не казаться. Государство должно взять на себя целеполагающие, проектирующие будущее функции. Кроме того, необходима прозрачность и открытость — объем взяток в России сейчас превышает госбюджет. Поэтому важна декриминализация страны. По этому принципу шел и Китай, и США, и Южная Корея», — говорит Г. Малинецкий. Кстати, по утверждению ученого, полную прозрачность денежных потоков могут дать нанотехнологии — особые нанометки позволяют отследить каждую купюру. Но, по словам Малинецкого, ему уже неоднократно намекали, что об этой возможности лучше помалкивать.
Для тех, кто не очень понимает, что такое нанотехнологии, он привел простой пример. «Раньше люди стирали детские пеленки, мое поколение уже покупало подгузники, сейчас есть памперсы. Это пример нанотехнологий. Памперс впитывает в 10 раз больше, чем весит сам, там нанотехнологичная ткань. В России есть три компании, которые готовы заполонить памперсами весь российский рынок. Но их не пускают. Надо, как минимум, отвоевать российский рынок для российских компаний», — говорит ученый.
Но как сейчас развиваются в России нанотехнологии, показывают цифры, которые понятны каждому. «Допустим, вы имеете прекрасный проект. Вы приходите с этой технологией в «Роснано». Проходите экспертизу и так далее. Но «Роснано» не имеет никакого отношения к созданию опытных образцов, он дает кредит под 20 % годовых, и дальше выживайте и развивайтесь сами. Обрабатывающая промышленность выживет, когда кредит не превышает 12 %, а хай-тек — 5–6 %. Нам нужно ответить на вопрос: мы хотим быть или просто пытаемся казаться», — подытожил ученый. Вот тут-то собака и зарыта. Не говоря уже о том, что в ходе проверок Генпрокуротурой в 2007–2009 гг. было обнаружено большое число финансовых нарушений в ходе реализации «инновационных программ», в результате чего ряд высокопоставленных чиновников были вынуждены уйти в отставку.
Председатель правления Национальной ассоциации инноваций и развития информационных технологий Николай Никольский в интервью агентству «ФК-Новости» высказался на этот счет еще более откровенно:
«Отсутствие профессионализма, недостаток мотивации и наличие собственных финансовых интересов у руководителей «профильных» ведомств на сегодняшний день ставят крест на любых серьезных инициативах в области развития инноваций». По мнению этого эксперта, «о какой разумности и профессиональности действий может идти речь, если фактически провалены все федеральные программы в сфере инновационного развития. Строительство технопарков, создание особых экономических зон, формирование системы потокового финансирования перспективных проектов отечественных разработчиков — ни по одной из этих программ не удалось достичь сколь либо заметных результатов».
Говоря об эффективности политики страны в вопросе технологического прорыва, он заявил: «В течении четырех лет с момента официального объявления о переходе к политике инновационного развития, несмотря на огромное бюджетное финансирование в размере нескольких триллионов рублей, России так и не удалось представить рынку, сколько либо значимых технологических решений. Россия как была, так и осталась страной, способной рождать гениальные технологические идеи, но не способной реализовывать их на практике. В вопросах технологий, наша экономика, как и раньше, очень сильно зависит от Запада».
Вопрос тут напрашивается сам собой: «А куда же ушли эти триллионы рублей? На что потрачены?» Или теперь господа казнокрады уже не довольствуется статусом подпольных долларовых миллиардеров и трудятся над созданием новой российской разновидности триллионнеров?
Никольский отмечает, что «общие задачи в области инновационного развития и содержание базовых «инновационных» программ, в принципе, возражений не вызывают. В них достаточно объективно и взвешенно определен комплекс задач в области инновационного развития, которые требуется решить, и представлены вполне действенные программы по реализации намеченных целей. Все проблемы начинаются на этапе реализации этих программ. А им, по его словам, «не хватает действенной системы контроля и наличия экономических критериев оценки результативности инновационных программ. Говорится просто о развитии технологий и инновационного сектора, но не говориться, какие практические результаты следует считать успешными. То есть, не содержится четких требований — сколько инновационных проектов необходимо запустить в течении года, или какой объем технологий следует поставить на внутренний и мировой высокотехнологические рынки к определенному сроку. Это приводит к фактам повальной коррупции, за которую невозможно никого наказать, ведь в юридическом смысле непонятно, какие конкретно задачи люди не выполнили» («ФК-Новости», 13. 05. 2010). Это означает — воруй, не хочу! Никто даже не отслеживал, куда идут выделенные на инновации триллионы! Разве что заинтересованные лица отслеживали откаты и их поступления на их счета в зарубежных банках.
