решили прогнать меня… Прощайте!» – с этими словами Эжен ушёл в ночь, тогда, год назад. Эти слова врезались в память Эмилии каленой печатью, стали её ночным кошмаром, кровоточащей раной. «Ах, если бы…» – восклицала она в ответ всякий раз, но не решалась закончить эту фразу. И здесь, сейчас, Эжен соединил эти два события:
– Изменилось ли что-нибудь с тех пор, Эмилия? Я всегда был сыном своего отца, всегда подозревал свое высокое происхождение. Это ли питало мою дерзость любить вас? Да и вы всё также прекрасны и далеки… Нет, мир не меняется, разве только некоторые мелочи. Например, сейчас ваши новые знакомые заставляют вас принять известное решение. Но я бы не хотел, чтобы вас ввели в заблуждение. Быть игрушкой в руках таких людей, опасное развлечение. Вам ещё не рассказали, как герцог едва не четвертовал моего брата Жана?
Эмилия медленно подняла на Эжена тяжёлый взгляд, но юноша опередил её:
– Вам не мешает знать, что, во-первых, герцог объявил войну семье Лаганов ещё до нашего с вами рождения. Это слишком старая история для таких юных созданий как вы, тем более что вас не выкрадывали из родной колыбели и не делали из вас нищенку, как это случилось с Виктором и со мной. Из вас не растили отцеубийцу, как это чуть не случилось с Жаном. Ваших родителей не отравили, а на вашего брата не примеряли ярлык раба, как это может сказать графиня де Монсар. Анри де Монсар, её старший брат, и тем стал поперёк горла барона… И, во-вторых, вам может быть интересно, что отец Марианны и Анри де Монсар является дальним родственником моей матери, лучшим другом моего отца. Больше, чем уверен, что Марианна отдаст свою руку Жану, и во время их свадьбы я намерен быть рядом с ними в качестве свидетеля. Не правда ли, наша семейная история неплохая тема для романа. Но примите дружеский совет, остерегитесь искать в ней место для себя… по крайней мере на стороне наших врагов.
С этими словами Эжен сдержанно поклонился, вскочил на подоконник, взмахнул шляпой и… спрыгнул вниз. Сердце Эмилии оборвалось. Она кинулась к окну, но за ним всё тихо, спокойно, словно это появление Эжена было всего лишь порывом ветра. Нет, он был здесь! Перед её мысленным взором всё ещё стояло его лицо. И что она увидела в этих синих глазах? Печаль, боль?.. Жуткой силы недосказанность! С его уходом Эмилия словно лишилась своей половины. Такой опустошенной она себя никогда прежде не чувствовала!
Сколько времени Эмилия просидела так перед зеркалом, ничего не видя, ничего не слыша, она не знала. Но наконец-то её одиночество снова было нарушено. Словно из далекого небытия она расслышала стук в дверь. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы встать и открыть. Как она уже и ожидала, это был её брат, маркиз де Рельгро.
– Вы не здоровы, сударыня?
– Почему же, здорова, – томно отозвалась девушка, и тут же поймала себя на мысли: «А он никогда не зовет меня Эмилией?»
– Вы уверены? – маркиз всё-таки продолжил волноваться.
– Вполне, – девушка гордо повела головой и поинтересовалась, – Чему обязана столь ранним визитом?
– Ранним? Помилуйте, скоро полдень. Но в одном вы правы, я хотел вас видеть прежде, чем вы встретитесь с герцогом и бароном.
На лице Эмилии появился интерес.
– Да, дорогая, речь пойдёт об этом нахале Ровиньоле.
– Но, кажется, он оказался не Ровиньолем, а Лаганом, – сестра тут же поправила брата и невольно лукаво улыбнулась.
– У графа де Лаган один сын, Антуан де Валеньи! – невольно вскинулся маркиз.
– Н-да, один меньше, чем четыре… – усмехнулась Эмилия, – Так чего же вы хотите?
Что ж, маркиз опустился в кресло и кинул на сестру растерянный взгляд:
– Почему вы так уверены?
– В том, что их всё же четыре? Так ведь вчера разговор состоялся и в вашем присутствии.
– Мне не нравится ваше настроение, сударыня.
– Я не в духе, это правда, – легко призналась Эмилия.
– Не Эжен ли тому причиной?
– Что?!! – тут же вспыхнула девушка.
– Успокойтесь, я только опасался, как бы вы не перенесли кое-что из событий годовой давности в настоящее. Уж лучше бы не Виктор, а этой проходимец покоился бы на дне морском. Мне, во всяком случае было бы много спокойнее.
– Я отказываюсь вас понимать.
– Его претензии на звание дворянина, возможно небезосновательные, его безрассудная наглость, его мечты о вас, наконец! – распалился маркиз, но тут же честно постарался взять себя в руки, – Всё это заставляет меня просить вас быть осторожнее. А я в свою очередь сделаю всё возможное для вашей безопасности. Я не позволю ему не то, что подходить к вам, даже смотреть в вашу сторону!..
При таком заявлении брата брови Эмилии удивлённо приподнялись, и она рассмеялась: «Подходить?! Смотреть в мою сторону!? Вы только гляньте на этого героя!! Это ОН-то собирается не подпускать ко мне Эжена?!!» Но заметив, как потемнел маркиз, Эмилия усмирила своё веселье:
– Не преувеличивайте, маркиз. Прошел целый год!
– Мы вчера видели, как мало изменилось за этот год.
«Уже второй раз за утро! Неужели они сами в это верят!?» – нахмурилась Эмилия.
– Сударыня, – маркиз даже не пытался скрыть своё раздражение, – Уж вам-то не надо объяснять, как неприятно и беспокойно существование это человека…
–… для перешедших ему дорогу? Лучше расскажите это герцогу и барону. Хлопот у них прибавилось, это точно, – недобро усмехнулась девушка.
– Сударыня, позвольте вам напомнить, что вчера вы обещали им содействие…
– И что?
– Они ведут свою сложную игру. Я не уверен, что вам стоит в неё ввязываться.
– Да? Тогда я вас не понимаю. Вы предостерегаете меня ото всего мира, не так ли? Может быть, мне сразу в монастырь пойти? – и Эмилия склонилась над сидящим в кресле братом, – Все мы игрушки в руках судьбы, не так ли? Я уверена, она уже решила, как нам быть.
– И как же? – маркизу стало душно.
– Признайтесь честно, вы можете в чём-либо помешать герцогу? Сейчас не вы хозяин в этом доме. Вот правда. Что касается меня, то я считаю самым разумным ни во что не вмешиваться, по крайней мере настолько, насколько это будет возможно.
При таких словах сестры маркиз невольно сощурился:
– Что я слышу! Признавайтесь, сударыня, что изменилось со вчерашнего вечера? Ведь на далее, как вчера вы обещали герцогу активное участие…
– Разве? Активное?! Вы что-то путаете. Если я не стану ни во что вмешиваться, это уже будет большим содействием с мой стороны, вы не согласны? – Эмилия выразительно повела бровью и тут же поставила точку в этом разговоре, – Я всё сказала. И оставьте меня в покое.
– Но ведь именно о вашем покое я и волнуюсь! – неожиданно рьяно вскинулся маркиз, – Меня очень беспокоит появление Ровиньоля!
– Вы уже говорили об этом, – томно обронила Эмилия, разворачиваясь к зеркалу.
– Сударыня, умоляю! Будьте
