Ладно, — решился данталли и заставил себя открыть дверь.
В коридоре было пусто. Пугающе пусто. Звенящая тишина предвещала нечто недоброе. Успел ли Грэг предупредить стражу? Успеет ли Дезмонд известить Бэстифара?.. Он догадывался, что, если будет медлить, точно не успеет.
На негнущихся ногах, чувствуя, как внутренности от ужаса завязываются в тугой узел, он крался по коридору, стараясь не издать ни звука. Поэтому, когда тишина нарушилась чьими-то шагами, Дезмонд услышал это тотчас же и скользнул за длинную портьеру, взобравшись на подоконник, чтобы спрятать ноги. Укрытия надежнее он придумать не мог. Зубы застучали от страха.
Шаги приближались. Шло довольно много людей. Пара десятков? Дезмонд не мог расслышать точнее. Они не переговаривались, но их походка казалась решительной и воинственной — Дезмонд давно научился различать это на слух, вынужденный существовать во дворце, где буйствовал враждебный красный цвет.
Недалеко от портьеры среди идущих случилась какая-то заминка. Будто кто-то споткнулся или попытался саботировать это решительное шествие. Послышались звуки ударов, а затем решительное:
— Хватит!
Дезмонд задержал дыхание. Он узнал этот голос.
Бенедикт Колер.
— Подними его, Иммар, — снисходительно произнес знаменитый палач. Видимо, дождавшись, пока некоего пленника поднимут на ноги, он заговорил снова, и Дезмонд остолбенел от того, что услышал: — Жалкая попытка, данталли. На этот раз тебе через красное не прорваться. И дергаться бесполезно. Ты только увеличишь количество собственных травм, не более.
Дезмонд побоялся, что вот-вот лишится чувств.
Данталли? Он сказал «данталли»? Если так, то его пленником может быть только Мальстен Ормонт, других кукольников во дворце нет.
Дезмонд попытался вслушаться, чтобы узнать голос Мальстена, но тот не дал себе труда ответить Колеру. Может, ему заткнули рот? Трудно было сказать наверняка.
— Говорят, данталли испытывают ужас от слепоты, — вдруг замогильным голосом произнес кто-то. Этого голоса Дезмонду слышать не доводилось. — Каково тебе быть слепым?
Мальстен снова промолчал. Ни просьб о пощаде, ни проклятий… очень в его духе. Теперь Дезмонд не сомневался, что Культу каким-то образом удалось захватить Мальстена. Удивительно, что они пока оставляли его в живых. Выходит, они нашли на него управу.
Ослепили, — понял Дезмонд по словам Ренарда. Но он не верил, что, если бы Культ лишил Мальстена глаз, анкордскому кукловоду удалось бы держаться молча. Даже ему такое вряд ли под силу. Значит, способ какой-то другой…
Воинственная процессия возобновилась. Дезмонд понял, что Бенедикт ведет своих людей в сторону тронной залы.
Выходит, я опоздал, — сокрушенно подумал Дезмонд, не понимая, что его расстраивает: то, что он не предупредил Бэстифара вовремя, или то, что просто не успел спрятаться у него за спиной. Ему бы теперь попытаться сбежать, но отчего-то он понимал, что не сможет этого сделать. Не хватит духу? Или же он все-таки не готов вот так просто бежать из дворца, защищавшего его несколько лет?
Решив не мучиться сомнениями, Дезмонд дождался, пока группа Бенедикта минует портьеру, за которой он скрывался. Когда шаги немного отдалились, он осторожно выглянул, держась максимально близко к стене и стараясь себя не выдать.
Группа размывалась для его глаз в одно неразборчивое красное пятно. Вся группа. В том числе и пленник.
Они надели на него что-то красное! — понял Дезмонд. — Вот, почему Мальстен ослеп.
Чувствовал Дезмонд и нечто другое: стоило посмотреть на этих людей, как глаза начало щипать, будто в них насыпали жгучего песка. Данталли отпрянул за портьеру и почесал глаза, стараясь прийти в себя. Эффект тут же прошел.
Странно. Что это за бесовщина? — недоумевал он. Но это пугающее жжение в глазах навело его на еще одну догадку: вероятно, именно из-за этого ощущения Мальстен и попался в ловушку. Промедлил пару мгновений, которые стали для него роковыми. Дезмонд не представлял себе, что эти воины сделали с собой, но понимал, что эта уловка была изобретена специально, чтобы отвлекать данталли. Дезмонд понимал, что за таких людей уцепиться ни за что бы не смог. Возможно, не смог и Мальстен.
А сможет ли Бэстифар?
Если нет… вероятнее всего, его просто убьют. Его… Кару… Аэлин… Грэга… Мальстена… циркачей…
От этой мысли сделалось дурно. Прислушиваясь к себе, Дезмонд понимал, что ни за кого из них не отдал бы жизнь — он вообще не представлял, можно ли кем-то настолько дорожить, — но и смерти он никому из них не желал. Стоило вообразить их всех жестоко убитыми здесь, во дворце, и у Дезмонда начинали бешено колотиться от ужаса оба сердца.
Так нельзя! — отчаянно вскричал его внутренний голос. Его мать сказала бы так, в этом он не сомневался. И он был с этим согласен — это чудовищно!
Попытаться сбежать?.. Спасти свою жизнь?
Но сможет ли Дезмонд Нодден жить, не мучаясь, что даже не попытался спасти от смерти стольких людей? Он проклинал свою совесть, но догадывался, что не сможет.
С другой стороны… как помочь? Что в его силах? Если эти воины неуязвимы для силы данталли и, возможно, силы аркала, как их одолеть? Что он, Дезмонд, может предпринять?
Мальстен что-то смог бы, будь он не в красном. Возможно, ему понадобилось бы несколько мгновений на концентрацию, но у него получилось бы уцепиться, и тогда всех можно будет спасти, — думал он. После всего, что демонстрировал Мальстен, трудно было не делать ставку на его чудодейственные способности. Аэлин Дэвери ведь говорила, что у него даже есть возможность самостоятельно избавляться от расплаты, хотя он почему-то боялся этим пользоваться.
Дезмонд воинственно сжал кулаки и прислушался. Группа Бенедикта удалилась достаточно, чтобы можно было выйти из укрытия. Осторожно, боясь произвести хоть какой-то шум, Дезмонд спрыгнул с подоконника и почти опрометью бросился в покои Бэстифара. Там, в царской спальне, должна была остаться красная накидка, которая послужит маскировкой.
Да, она, по идее, ослепит Дезмонда. Но, на его удачу, он много раз передвигался по дворцу с закрытыми глазами, чтобы уберечь их от враждебного влияния красного цвета и дать им отдохнуть. Первое время он часто натыкался на стены, но теперь сможет пройти достаточно уверенно. Если он будет в красном, чужаки точно не признают в нем данталли. А в тронной зале от накидки можно будет быстро избавиться и, если повезет…
Нужно взять кинжал, чтобы освободить Мальстена от накидки или от пут… или от того и от другого, — напомнил себе Дезмонд, продолжая бежать. Он не знал, где именно в тронной зале будут держать Мальстена, но вряд ли в самой гуще сражения. Если Колер до сих пор его не убил, значит, анкордский кукловод нужен ему живым. А следовательно, его будут беречь… насколько это понятие применимо к Культу.
Дезмонд бежал, считая мгновения, и надеялся успеть. Только бы боги помогли ему! Воистину, это был самый смелый поступок за всю его жизнь.
***
— Проклятье! — сквозь зубы процедил Бэстифар. Аэлин и Кара одновременно с двух сторон рванулись к нему и потянули назад: в попытке уцепиться своей силой за налетчиков он перегнулся через ограждение балкона так сильно, что едва не рухнул вниз.
— Ты свалишься, идиот! — в сердцах воскликнула Аэлин.
Бэстифар обернулся к ней и ожег ее гневным взглядом.
— Я их почти достал! — возмущенно воскликнул он.
Улицы Грата теперь заполнял вовсе не успокаивающий пульс ночной жизни. По городу, совсем близко от дворца слышались боевые кличи и перепуганные крики. То тут, то там раздавались вопли раненых и умирающих. Город захлестнула резня, но налетчики отчего-то не попадали в поле действия сил аркала.
— Что-то не так, — тихо заметила Кара, напряженно глядя на ночные улицы. — Ты рассказывал, что было в дэ’Вере. Твоя сила должна была дотянуться до этих людей.
— Она бы дотянулась, если б вы не лезли под руку! — выкрикнул Бэстифар, теряя самообладание от гнева. Однако миг спустя рассудительность и хладнокровие Кары начали действовать на него, и из глаз постепенно стало уходить разъяренное безумие. — Я должен выйти туда. С близкого расстояния не подействовать не может, — уже спокойно произнес он.
