– Нет проблем! Дуэль мы можем устроить в саду, или лучше всего в Чапультапеке [Чапультапек – замок-крепость в пригороде Мехико.]. Какое оружие вы предпочитаете?
– Луис Альберто, я думаю только о Марианне, и хочу ей только добра. Но придет день, и мы с вами рассчитаемся за все.
– А что? Я сказал правду. Марианна любит меня, я – ее. И если ты настолько слеп, что не замечаешь, твое дело, архитектор.
А за стеной, в библиотеке, падре Адриан старался употребить всю силу своего влияния, чтобы уговорить Марианну не спешить со свадьбой.
– Что ж, никто не против, девочка. Но не лучше ли все-таки подождать два месяца? Ты еще молода, Марианна, и, кто знает, может еще влюбишься в кого-нибудь по-настоящему. Но ты будешь уже не свободна. Что тогда?
– Пожалуйста, не надо меня мучить, падре. Я решила и, мне кажется, что так будет лучше.
– Хорошо, дочка. Твоя воля.
– Леонардо, наверное, меня заждался. Я могу идти?..
Луис Альберто закончил свой разговор с Леонардо и хотел уйти, но его остановил комиссар Ривас.
– Я должен задать вам несколько вопросов в связи с убийством в доме сеньориты Вильяреаль.
– К вашим услугам, сеньор, – несколько испуганно остановился Луис Альберто.
– Вы были знакомы с сеньоритой Патрисией Медина? Скажите, а где вы находились, что вы делали между девятью с половиной и десятью вечера в ночь убийства?
– Дайте подумать… Что же я делал?.. Ах, да, вспомнил, был в ночном клубе моего друга.
– Как он называется?
– Клуб «Две тысячи».
– Кто это может подтвердить?
– Владелец клуба, сеньор Фернандо.
– Во сколько вы оттуда ушли?
– Ну, примерно, в половине двенадцатого.
– А потом?
– А что, комиссар, обязательно нужно говорить, где я был? Луис Альберто окинул взглядом всех собравшихся в холле.
– Ну ладно. Я был с одной сеньорой в гостинице, у нее в номере…
– А как зовут эту сеньору?
– Ирма.
– А фамилия?
– Ирма, дьявол, не помню. Ирма…
– Попытайтесь вспомнить, это очень важно.
– Кажется, Рамос или что-то в этом духе. Да, да, Рамос. Ирма Рамос.
Название гостиницы и номер, в котором она живет?
– Это в центре, «Феникс Интернасьональ», номер 412.
– Как долго вы там находились?
– Боже, комиссар, прошу вас! Здесь же дама!.. – он многозначительно взглянул на Марианну.
– Извините, сеньор Сальватьерра, но поймите, это очень важно.
– Что ж, ладно! До двух ночи… Потом пошел домой. Марианна не могла поверить своим ушам: Луис Альберто знаком с ее мачехой! Назначал ей свидание!.. Но где они могли познакомиться? В ресторане она видела Ирму с совсем другим мужчиной, может сейчас речь идет о какой-то другой женщине? Просто совпадают имя и фамилия? Ведь случается же в жизни такое…
Диего с Ирмой последнее время виделись часто. Оба были обеспокоены создавшейся ситуацией. И было чего опасаться: они чувствовали сгущающиеся над их головами тучи, в который раз обсуждали они, как поступить осторожнее, умнее. Диего был более склонен поддаваться панике.
– Мы бессильны что-либо сделать, Ирма! Представь себе: существует версия об ограблении квартиры Марианны. Воры, заметая следы, убивают Патрисию. А теперь подумай: если сейчас кто-то убьет Марианну, то полиция выйдет на нас.
– Что же делать? Ты меня уверял недавно, что помешаешь Марианне выйти замуж. И затем мы… уберем ее.
– Да, но я передумал. В подобных обстоятельствах это невозможно. Ты ведь не хочешь попасть за решетку? А?
Ну, что ты предлагаешь, Диего? Я должна, должна получить наконец все, что мне причитается! Речь ведь идет о большой сумме!
– Прежде всего, надо помешать Фернандо. Он-то выкрутится, свалив все на нас!
– О, нет, я не буду ему мешать. Ты уже раз предал меня, был готов оставить нищей. Может, ты хочешь выиграть время? Снова строишь какие-то планы насчет Марианны? От тебя ведь всего можно ожидать.
– Аи, о чем ты говоришь, Ирма! Нам надо спасать свои шкуры. Конечно, не хочется, чтобы Фернандо отправил меня на тот свет… Нои в тюрьму я не хочу!
Дон Альберто и донья Елена сидели в гостиной. Они выглядели утомленными и от этого постаревшими. Но как всегда на донье Елене был со вкусом подобранный наряд, свежая прическа, а дон Альберто подтянут и внешне спокоен.
– Ты что, против этого брака, Альберто? – тихо спросила сеньора.
– Нет, Елена, но я вижу, что она не любит Леонардо, и мне становится не по себе от мысли, что девочка испортит себе жизнь. Она так молода.
– Давай не будем пессимистами. Леонардо очень хороший. Убеждена, что он сделает все, лишь бы она была счастлива. – А вот и Марианна! Садись, девочка, посиди с нами!
Лицо Марианны было расстроенным – это видели оба.
– Дон Альберто, я вчера забыла сказать падре Адриану – мы с Леонардо хотим, чтобы нас венчал он.
– Хорошо, я ему передам. Думаю, он будет этому рад.
– Итак, дочка, надо начинать готовиться к свадьбе. Правда, Альберто? – оживилась донья Елена: все-таки свадьба – это приятные хлопоты.
– Да. Вы выбрали дату, Марианна?
– Да, двадцать седьмое.
– Остается так мало времени, нужно торопиться. Собрать приданое. Купить подвенечное платье, разослать приглашения. Договориться о церемонии… – в голосе сеньоры звучало беспокойство.
– Леонардо сказал, что обо всем позаботится.
– Пусть церемония состоится здесь, в нашем доме, высказал пожелание дон Альберто. – Я имею в виду вечер после венчания. А где будете праздновать свадьбу, решайте сами. Все расходы я беру на себя.
– Мне никогда не отблагодарить вас за доброту, дон Альберто, – как-то особенно проникновенно произнесла Марианна.
– Нам с Альберто только хочется, чтобы ты была счастлива, девочка, – донья Елена поцеловала Марианну. – Об остальном не беспокойся!
Эстер снова рисковала. Осведомившись у Рамоны и узнав от нее, что утром дома никого не будет, Марианна с доньей Еленой уехали за покупками к свадьбе, Луис Альберто и сеньор отправились в контору – Эстер уступила настойчивости Диего: тот просил о неотложном свидании. У нее из памяти еще не изгладилось впечатление от последнего тяжелого разговора с доньей Еленой: та настойчиво требовала объяснить, почему Рамона пошла в сад к Диего, и с какой стати – ей очень отчетливо слышалось – они не раз упоминали имя Марианны… Поскольку ни Эстер, ни Рамона ничего толком не объяснили, подозрительность сеньоры росла, становилась для Эстер с каждым днем невыносимой: ей уже стало казаться, что каждый ее шаг тщательно контролируется домашними. Помимо этого, самодурство мужа, как она считала, дошло до абсурда: он запретил ей даже выходить из дома, и она теперь жила, словно в клетке.
Диего нашел Эстер побледневшей, с лихорадочным блеском в глазах. Но и капли жалости не было в его душе к измученной женщине, он настойчиво, едва вошел, стал твердить о том, что она должна всеми правдами и неправдами расстроить свадьбу Марианны и Леонардо. Но это не в ее интересах, доказывала Эстер, пусть Марианна скорее уберется из этого дома. Пусть хоть он, Диего, как отец ребенка сжалится над нею, молила Эстер. Но он был неумолим, цинично вспомнив ее же слова – о необходимости оставить ребенка.
