— Но пока я буду этим заниматься, Лилию и Берту могут убить!
— Они не станут этого делать. Ловушка не удалась, и они не имеют достаточно сил, чтобы победить тебя. Эти дети – их единственное преимущество! Никто не посмеет убить настолько важных заложников. Ты ведь это понимаешь?
— Понимания недостаточно. Вера не поддается логике!
— Слепая вера не привела их к победе. Теперь совету орденов придется задуматься над дальнейшими действиями, и твой ответ может спасти жизни не только твоим друзьям. К тому же мне знаком один человек, имеющий власть в церкви Керенора. Я попрошу его проследить за безопасностью Лилии и Берты.
— Амулет, способный остановить Вельзевула, находится у Германа. Я не смог его догнать и теперь понятия не имею, где он находится. А этот амулет нужен на случай, если я окажусь недостаточно силен…
— Мне известно местонахождение Германа. Он сейчас в одном городке далеко к югу отсюда. Я могу переправить тебя туда, но искать самого мага тебе придется самому.
— В городе это не составит труда.
Элло кивнул.
— Но для начала нужно остановить безумие. В этом я помочь тебе не смогу.
— Надеюсь, мне в этом помощь не понадобится, – ответил я и поднял голову.
На черном беззвездном небе сияла кроваво–красная луна. Я откуда‑то знал, что именно через луну лежит путь к реальному миру.
Эфир возвращал мне контроль над моим же собственным телом с нескрываемым недовольством. Пламя его ярости все еще было обжигающе горячим, ведь некоторая часть наших врагов пока еще оставалась жива, но мне удалось уговорить симбионта опомниться и ослабить напор. И, прочитав мои мысли, Эфир стал медленно отступать.
Моим глазам предстало поле битвы, которое почему‑то перенеслось из горного ущелья в форт. Очевидно, понеся серьезные потери, командующие и немногочисленные выжившие священники попытались укрыться за крепостными стенами, но разве камень, дерево и засохшая глина способны защитить от впавшего в безумие демона?
Они защищались. Заперли ворота, отстреливались из башен, применяли магию. Но все было тщетно. От крепких, мощных, обитых сталью ворот остались только щепки и стружка, одна из башен была разрушена до основания, вторая имела ряд пробоин, словно по ней стреляли из крупнокалиберных пушек. Крепость превратилась в настоящие руины: горящие остовы строений, разрушенные лестницы, залитые человеческой кровью, обвалы, погребавшие под собой людей и многочисленные окровавленные тела, тела, тела…
Эфир уничтожал всех вокруг, без разбору, и чем сильнее была ненависть к нему, тем страшнее была его ярость.
Сознание прояснилось, когда я упорно и неустанно разбивал магическую защиту, возведенную Инферрио. Щит трещал и разрывался, силы покидали мага, но он знал, что, если расслабится хотя бы на мгновение, его и всех, кто прячется под его щитом, сметет в ад яростью демона.
Я перевел взгляд вправо и увидел кардинала Карла. Вернее его голову, глядящую на меня из‑под завала мертвыми остекленевшими глазами. Судя по ширине завала, у него отсутствовало более половины тела, значит, в смерти оскопленного красавца можно было не сомневаться. Меня сильно поразило выражение его лица. На нем был не страх, а лишь недоумение.
— Больше… не могу… – Инферрио упал на колени. Тяжело закашлял, выплевывая на пол кровавый сгусток. Поднял голову, возвел глаза к небу. – Боже, что мы наделали!
И затем рухнул.
— Магистр! – К нему подбежал молодой маг в красной от крови мантии. Поднял упавшего ректора за руки, заслонил собой.
— Демон… Он остановился… – неуверенно произнес паладин Гюнтер, указывая на меня левой рукой. Правую руку он поджимал к телу, она у него была как‑то неестественно загнута, вероятно, сломана.
Я действительно остановился. Ужасная бойня отняла огромное количество сил и у меня. Столько, что я едва мог стоять на ногах. Эфир как‑то умудрялся компенсировать непомерную потерю энергии магической подпиткой и точечными затратами, но я с моим человеческим разумом не мог сделать так же. И хотя «демон–хранитель» пытался помочь мне в контроле энергетических потоков организма, мне казалось, что на плечи упало небо.
Обессиленно опустившись на одно колено, я посмотрел на врагов.
Герцог–паладин Гюнтер, молодой маг, защищавший учителя своим собственным телом, несколько священников, раненый рыцарь, – выживших можно было по пальцам пересчитать, – все они завороженно смотрели на меня, боясь отвести взгляд, боясь даже моргнуть. Ведь после падения защитного барьера последующее мое движение должно было означать для них смерть.
— Безмозглые фанатики! – говорить было тяжело, но я был немного доволен тем, что язык снова шевелится. – Ваша беспросветная глупость едва не загнала меня в пучину безумия. И едва не погубила вас самих!
— Ты разговариваешь? – поднял глаза Инферрио. – Снова?
— Но ваши уши, похоже, услышали меня только сейчас! – Я поднялся с колена. Не следовало показывать им свою слабость, действия фанатиков невозможно предугадать. – Я закончу вашу миссию и предотвращу пробуждение Вельзевула. Либо уничтожу его. Но при этом я ставлю условие… Два условия… Когда я закончу, вы прекратите преследовать меня и всех, кто со мной знаком. И второе условие: пока я буду занят, с голов девушек не должен упасть ни один волос. Если кто‑нибудь, по глупости или недосмотру, навредит им, то, обещаю, вы пожалеете, что сегодня остались в живых. Элло! Перенеси меня отсюда! Я не хочу выслушивать их бредовый лепет!
Последние слова мне следовало передать телепатически, но таинственный маг меня и так услышал. Он появился в своем любимом облике безликой тени в серой мантии возле разрушенной стены и посмотрел на выживших церковников. Те занервничали.
— Элло! – Инферрио попытался подняться, но не смог. – У меня к тебе множество вопросов!
— Я не собираюсь отвечать на твои вопросы, маг, – презрительно отозвался Элло и повернулся ко мне. – Мне казалось, что тебе потребуется больше времени… на сборы. Что же. Применим заклинание прямо… сейчас.
Глава восьмая
Я даже не успел сообразить, как же работает заклинание телепорта. Внезапно из‑под ног пропал пол, я завис в воздухе на мгновение, а потом полетел вниз, упав на что‑то твердое, но недостаточно крепкое. Ударился копчиком. А затем, под хруст древесины и испуганное кудахтанье кур, рухнул на кучу сена, перьев и яичной скорлупы. Приземление было весьма неприятным, но могло быть еще хуже.
Пока я отряхивался и приводил себя в порядок, на шум и крики прибежал хозяин курятника. Он был недоволен появлением нежданного гостя и проломленной крышей.
— Что? – завопил он. – Опять? И откуда вы только беретесь, нелюди! И снова на мой разнесчастный курятник. Будьте вы прокляты!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
