— Не думаю, что Аликс понравится, если он нарвется на неприятности, — заметил Гордон, — Может, лучше отозвать его?
— Ага, черта с два! — обреченно улыбнулся Барни, — Сам останавливай.
Робот вдруг забегал еще быстрее и вдруг обхватил один из сегментов стены мощными руками.
— Нет, Пёс, нельзя! — Калхун подбежал к роботу и замахал руками, — Так не получится! Не надо…
Но стена, поддавшись невообразимой силе робота, тяжело заскрежетала и загудела. Лязг металла больно резанул по слуху. И Пёс медленно поднял часть стены, обнажая канализационное отверстие без крышки люка.
— Чтоб меня… — прошептал Барни, ошеломленно переглянувшись с не менее пораженным Гордоном.
— Ничего себе, — Гордон смотрел то на робота, то на поднятую часть стены, — Это сколько же он тонн поднял?.. Вот это пёсик…
Робот оглянулся на Фримана и призывно взвыл.
— Эй, приятель, по-моему, он хочет, чтобы ты лез туда, — Барни взглядом указал на канализацию, — Цитадель в нескольких метрах, наверное, этот проход ведет к ней?
— Ну, не знаю…
— Давай-давай, — поторопил его Калхун и даже подтолкнул вперед, — Это же такой шанс! Быстрее, долго он стену продержать не сможет.
Фриман осторожно залез в канализационный люк, косясь вверх и в любую секунду ожидая, что многотонный кусок железа сейчас оставит от него лишь кровавое пятно. Но Пёс все еще удерживал стену.
— Что-то мне это не нравится, — с сомнением сказал ученый.
— Давай, друг, не дрейфь, — подбодрил его Калхун, — Удачи тебе там! Смотри не суйся на риск понапрасну.
— Не беспокойся, — Гордон уже начинал обретать уверенность и даже азарт, — И не в таких передрягах бывали. Ты тоже подтягивай своих как можно быстрее. А я попытаюсь пока найти Аликс.
И он, махнув рукой, начал спускаться вниз по ржавым перекладинам лестницы.
— Гордон! — услышал он сверху, — Если увидишь там доктора Брина, скажи ему, чтобы шел на х…
Грохот стены, которую, наконец, опустил Пёс, заглушил последнее слово. И Фриман, улыбнувшись, спустился вниз, в мокрый туннель. О, он передаст, он обязательно передаст эти слова Администратору. И еще добавит кое-что от себя…
Туннель оказался коротким и неожиданно теплым. Долгое время Гордон, видя перед собой темный конец коридора, думал, что это просто поворот. Но, когда он дошел до него, он чуть не сорвался в бездонную, огромных размеров пропасть. Прямо перед ним, в нескольких метрах, из самых недр Земли вырастала громадная железная башня удивительной асимметричной архитектуры, которую люди метко окрестили грозным, полностью подходящим ей словом — Цитадель.
Глава 13
Наши Покровители
Логику не-людей людскому уму понять не дано. Что движет строителями из иных миров? Стремление к рациональности? Или нечто большее? Человек, строящий для себя жилье, думает об удобстве, прочности, эстетике, тепле, иногда — о роскоши. Но какие же непостижимые понятия существуют, кроме этих, у строителей с других планет, если за счет них они пренебрегли красотой, симметрией, гармонией?
Глядя на Цитадель, Гордон понимал — в ней главное не внешний вид, или материал, из которого она сделана. Все в ней — и форма, и материал, каждый изгиб были подчинены единственной цели — функциональность. Сказать, что Цитадель огромна — значит не сказать ничего. Гордону вспомнился старый отечественный фильм, герой этой картины употребил в такой ситуации слово «колоссальный». Цитадель была колоссальна. Стоя так близко от ее железных, идеально гладких стен, Фриман ощущал себя ничтожной букашкой, микробом, тараканом, которого этот металлический монстр даже не заметит, как раздавит.
Ученый стоял на краю пропасти, далекое дно которой скрывал седой туман. Цитадель росла из самых глубин Земли, словно пробила кору планеты изнутри. Как коварная плотоядная личинка овода, которая развивается в теле хозяина и в один прекрасный день прорывает его кожу, тянется окровавленной головой к свету. Словно гигантский указующий перст, эта невообразимая башня острым мечом вонзалась в небеса, уходя выше облаков, туда, куда даже птицам нет дороги. Туда, откуда пришли новые хозяева Земли. Ее стены не имели прямых или тупых углов, и от этого она еще больше напоминала меч с острыми тонкими краями. Даже приближаться к этой громадине казалось смертельно опасным. Она монолитным столпом стояла перед ученым, недвижная и мертвенно холодная, но все равно она словно дышала, жила. Как гигантский организм, она подрагивала, шумела, а откуда-то снизу, там, где она уходила в землю, шел жар. Изредка какие-то из ее частей приходили в мощное и грузное движение — пласты металла, огромные продолговатые блоки с шумом и паром опускались вниз, с гулом ударяя о землю, а затем снова поднимались вверх, на свое место. Цитадель жила своей жизнью, ее выступающие ребристые части, еще секунду назад казавшиеся неотъемлемым ее целым, вдруг начинали грузно двигаться вдоль нее. Она дышала, работала, словно огромный насос, выкачивая из планеты последние капли ценных ресурсов. Сосчитать ее стены из-за ее размеров и абсурдности было невозможно. От краев пропасти к ней со всех сторон тянулись навесные мосты, по некоторым из них изредка проходили тощие, похожие на тени, фигуры. Ниже мостов, даже ниже той канализационный пещеры, в которой стоял Гордон, от стен пропасти к стенам Цитадели тянулись толстые трубы, перекладины, балки, провода. Цитадель была словно искусственный орган, вживленный в тело больного. Огромный металлический шпиль не пускал сюда солнечного света, и поэтому здесь всегда было темно. А тем более сейчас, когда солнце уже зашло за горизонт. Фриман, чувствуя, что у него кружится голова, осторожно подошел к краю пропасти — и откуда-то у него из-под ног с писком рванулась вперед стайка летучих мышей. Гордон отпрянул назад. Нет… нельзя так сразу. На дне этой пропасти и так покоятся сотни несчастных.
Фриман наконец немного отошел от первого шока при виде Цитадели вблизи. Он присел у края пропасти и задумался, глядя на металлические стены, отливающие бирюзовым отблеском.
"Всего лишь большой кусок железа, — пытался внушить себе он, — И потом, у меня все-таки есть шанс. Цитадель не монолитна, у нее есть какие-то движущиеся части — насосы, отдушины, или что там еще… А значит, должны быть отверстия, лазейки. Я нахожусь ниже уровня земли, а значит, тут нет нормальных входов, и эта часть Цитадели снаружи не охраняется. И правильно — вряд ли до меня был дурак, который сюда сунулся бы… Внизу к Цитадели тянутся какие-то трубы, достаточно толстые, чтобы пройти по ним….".
И Гордон решил — будет идти вдоль краев пропасти до ближайшей трубы и смотреть, нет ли в стене Цитадели хоть какой-нибудь лазейки, щели, изредка открывающегося отверстия. И он осторожно подошел к краю обрыва. Мелкие камешки посыпались вниз, в черную пустоту. Ученый нервно сглотнул и отвел взгляд повыше, решив не смотреть вниз. Невдалеке, насколько ученый мог видеть сквозь легкий туман, на скалистом уступе в стене пропасти стояла на трехногом станке продолговатая лампа холодного света. По логике туда и нужно было направиться. Ведь кто-то, кто ставил эту лампу, как-то оттуда ушел. И Гордон осторожно поставил ногу на уступ чуть ниже края пропасти.
Где-то закаркала ворона, сверху загудела канонада далеких взрывов. Гордон еще раз вдохнул холодный воздух и передвинул вторую ногу еще ниже, на другой выступ. Пальцы левой руки — в первую попавшуюся трещину в скале. Правую руку — чуть ниже, наугад, под какой-то торчащий камень. Снова левую ногу чуть ниже, правее… Тело настолько сильно прижималось к отвесному краю пропасти, что грудной бронещиток костюма мерзко скрежетал о камешки. Пот гулко капал вниз, растворяясь в пустоте пропасти, превращаясь в этот легкий пепельно-серый туман. Фриман уже не считал, сколько он прошел таким вот способом, и сколько еще осталось. Но, спустя десять минут, уже сходя на большой уступ с яркой белой лампой, он вспомнил, как несколько лет назад он вот так же, боясь дышать, шел по краю отвесных скал каньона, в тысяче с лишним метрах над горной рекой.
Лампа была лишена проводов и вообще каких-либо признаков того, что ее можно открыть, чтобы вставить аккумулятор. Просто монолитные стекло и металл. Гордон отвернулся. Скалу под его ногами сильно тряхнуло — еще одна из продольных частей Цитадели резко опустилась вниз, ударив по дну пропасти, совсем как те вибрационные устройства, которые защищали Нова Проспект от полчищ муравьиных львов. Фриман прищурился и поправил покосившиеся от удара очки. Ему, что, показалось? Да нет, отъезжающий вверх-вниз фрагмент Цитадели, уйдя вглубь пропасти, открыл небольшую щель в стене гигантской башни, совсем неприметную, и если бы внутри не блеснул свет. Гордон ее бы и не заметил… Значит, там есть свет! Ученый улыбнулся — ну вот и шанс протиснуться внутрь. Щель была довольно узкой, и он сомневался, пролезет ли в нее в таком громоздком костюме, но попробовать стоило.
