Некоторое время Дримм провел у большого ростового зеркала, любовался на себя в доспехе, так же глядя в зеркало повертел мечи, потренировался доставать из-под творения фейрийской магии пузырьки, свитки, гранаты, как всегда в восхищении прицыкнул, когда пальцы как сквозь чуть прохладный туман прошли сквозь вполне материальный на вид светло-серый металл, еще раз прицыкнул, когда ладонь с глухим стуком хлопнула по вновь непроницаемому нагруднику, а затем небрежным движением руки развеял столь замечательный доспех.
Потом Дримм проверил два дополнительных ножа — скорее дань традиции, чем реально способное когда-либо пригодиться оружие. Впрочем старофейрийской работы ножи были хороши: первый — любимый Дриммом бебут из кости хтонического существа, густо покрытый рунной вязью по лезвию и с несколькими вплавленными в рукоять амулетами; второй — довольно короткий обоюдоострый нож, способный послужить и как метательное оружие, с бонусами против демонов и прочих созданий Тьмы, и как и лезвие Убийцы, лезвие этого ножа оставляло незаживающие раны. В общем конечно не живые мечи, но очень качественные и дорогие клинки.
*
Кстати, об оружии: пятый уровень магии фейри сделал доступным не только доспех-щит, но подобный ему меч — полуторометровый бастард такого же светло-серого металла. Магический фейрийский меч тоже был неплох, можно даже сказать больше, но в отличие от доспеха Дримм не стал заменять верой и правдой служивших ему старых друзей (живые мечи) и не вложил в него ни одного очка, а без серьезных вложений безымянный магический меч все же сильно уступал Крохобору и Убийце.
*
Напоследок фейри прошелся по содержимому сумки, стандартному комплекту вещей, который он брал с собой в битву или поход (Дримм не любил светить Холм даже перед членами клана): походный набор инструментов для резки рун — 1 килограмм 200 грамм; запас копченого мяса для быстрого перекуса на ходу — килограмм, плюс соль, травы, специи для только что убитой дичины, немного хлеба — всего вместе с мясом полтора килограмма; плотницкий топор, киянка, пила, складная лопатка, нож для снятия шкур, разделочный нож, котелок, пара тарелок, кружка и ложка (вилку обычно заменял нож) — 3 килограмма 600 грамм; небольшой запас зелий, если не хватит тех что в карманах — полкило, плюс-минус несколько грамм — всего почти семь килограммов полезного груза в мешке… и в тысячу раз больше места для добычи. Ну а подсчеты сколько килограмм и грамм — больше игра для ума, чем реальная необходимость — удивительная сумка все равно снижала любой вес размещенных в ней вещей до абсолютного нуля.
Незадолго до того как Дримм закончил со снаряжением, вернулась лишь только на время утихшая боль — к великому сожалению игрушечный кораблик не унес ее навсегда. Но все-таки Дримм закончил все дела и только потом, тяжело рухнув в кресло, бездумно уставился в пустоту, машинально гладя забравшегося на руки дракончика. Дар балдел, а вот его хозяину опять было тяжело. Вновь погрузившийся в меланхолию фейри провел в таком сумрачном состоянии целых 15 минут, а затем на него насела вернувшаяся от шестерок Туллиндэ и сунула ему в руку несколько листков — читать и критическим взглядом проверять ее выводы о шестерках, потом заставила его открыть Холм, вынудила помочь ей в лаборатории, потом потащила на ежевечерний ужин в офицерскую столовую, потом заняла его чем-то еще и говорила, говорила, говорила без конца, не давая Дримму сосредоточиться на мыслях в его голове, питомцы фейри помогали ей как могли в силу своего разумения. Нехитрая тактика эльфийки сработала на все 100, и фейри даже улыбнулся, когда подученный Дочкой Послушный неловко попытался пошутить, а когда все разошлись спать, сумел достаточно быстро уснуть.
*
Два блестящих, обнаженных телана скомканных простынях. Почти настоящая борьба из жарких объятий, влажных глубоких поцелуев и скользящих по горячей коже языков. Борьба, где побежденная радуется своему поражению не меньше победившей. Полное единение сердец и душ. Ритмичные, согласованные движения и пот, что стекает с груди на другую грудь. Плотно переплетенный узел из четырех ног с единым горячим, пульсирующим центром. Полный желания взгляд глаза в глаза, единое тяжелое дыхание на двоих. Откинутые на подушку светлые волосы и другие цвета свежепролитой крови, что щекочут искаженное сладостной мукой лицо. Две напряженные спины: одна из них с силой бьется о постель, другая опускается и поднимается словно на качелях, и по проступившим позвонкам как по перекатам реки стремительно бежит блестящая дорожка. Внезапный резкий перерыв, остановка в ритме, когда жаждущие поцелуя губы накрывают другие желающие того же. Долгий влажный поцелуй с напряженной борьбой языков. Перерыв закончен, возобновляется ритм. Ритм все сильней! Он набирает обороты! Его уже не остановить! Он выходит за грань! Тук, тук, тук…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
*
Дримм проснулся от слишком сильных и ярких эмоций в его голове, не принадлежавших ему эмоций, они буквально взрывали утомленный страданием мозг, будили быстрее побежавшую по венам кровь, будили казалось похороненные желания в теле, будили желание жить. Но не только буря эмоций в голове разбудила сладко спящего фейри, чуткие уши отчетливо улавливали за стеной ритмичный стук — тук, тук, тук…
Ему не нужно было гадать, что, вернее кто является творцом разбудившего его шума, а также обрывки чьих эмоций проникли в его спящий разум — Дримм прекрасно знал, чем занимаются эльфийка и питомица каждую ночь, причем не в иллюзорном пространстве общего сна, а на самой что ни на есть настоящей кровати, что стояла в каюте Туллиндэ. Нет, Дримма не оскорбляла их любовь, и он не злился на прерванный сон и на то, что ошалевшая от страсти Василиса не сумела полностью удержать водоворот эмоций при себе, наоборот фейри был искренне рад, что кто-то в отличие от него получает удовольствие от жизни и может испытывать счастье и любовь. Как бы он хотел испытать нечто подобное…!
— Подобное! Подобное?! Да, подобное! -
Неожиданно Дримм понял что хочет жить! Да, горе еще не прошло, и он еще долго будет горевать не только по образу не оставляющей его Дайтаны, что стояла перед ним как живая, но и по оставленной фейрийской семье, по его детям, про которых неизвестно были они или нет, и все же он хочет жить и не хочет умирать!
Как бы подводя итог его мыслям, за стеной раздался хоть и приглушенный, но вполне явственный крик и еще один почти сразу — как будто сама жизнь подала ему знак и на два голоса шепнула: — ''Я прекрасна!''.
Совсем скоро вновь послышался стук, ну а крики еще ни раз будоражили ночь и заставляли вздрагивать и просыпаться мирно спящего на подстилке Послушного, но уже ничто не могло помешать Дримму заснуть — фейри спал и видел удивительные, познавательные, ужасные сны.
А эскадра день за днем бежала по волнам и совсем скоро, всего через пару дней, добежала до искомого острова.
Глава 25
Глава 25
Безымянный остров (нет названия) где-то на просторах Великого Южного океана.
Дримм, Туллиндэ.
— Ничего так хибарка, внушает, — восхищенно пробормотал воин-орк, старший одного из восьми рейдов игроков, сопровождавших Главу клана в его высадке на остров.
Дримм посмотрел на остряка орка, посмотрел на циклопических размеров здание впереди и вынужден был признать: в чем-то орк был прав — ''хибарка'' внушала! Немалых размеров комплекс зданий немного напоминал знаменитый афинский акрополь на Земле, только целый и увеличенный раз этак в сто. Похожему издали на единое здание комплексу сильно не хватало не такого уж и маленького островка, и часть строений располагалась прямо в воде, и волны играли между относительно целых построек, живописных руин и гигантских колон. Не подлежало сомнению, что когда-то остров был частью гораздо более крупного куска земли и так же несомненно было, что большая часть зданий не сильно пострадали от времени, многообещающе белея абсолютно целыми стенами.
Василиса опередила фейри и поигрывая мечом первой спрыгнула на берег с водной тропы. Геройствовала питомица зря — к ее великому сожалению небольшой пляж оказался абсолютно пуст, только мелкие крабы и черепахи спешили убраться подальше из-под ног остальных членов отряда, что вслед за разочарованной Дочкой покидали водную тропу. Пляж действительно был невелик — чуть больше полусотни метров крупного песка, а за ним некое подобие парка с остатками былой роскоши в виде заросших лианами колон, беседок и почти невидимых из-за травы и кустов дорожек из белого песчаника. Немалых размеров парк тянулся до самой большой из лестниц, которую Дримм да и другие игроки видели в жизни, и даже залезал на нее нитями лиан. Не нужно иметь семи пядей во лбу чтобы предположить: раз уж пляж оказался чист, то именно в лабиринте кустарников и руин бывшего парка развернется основная схватка по пути к лестнице, так что игроки не спешили дуриком бросаться вперед, а сперва основательно и неторопливо закидывались зельями, бафились, проверяли снаряжение, примерно тем же занимались и спецназовцы (около сотни бойцов).
