Отметим эту фразу: «Дибров получил замечание». В советские годы за такие «художества» ему бы светил либо тюремный срок, либо запрет на профессию. Но в постсоветской России все было иначе: так называемая «демократия» для того и создавалась, чтобы ушлые люди получали лишь замечания. Перефразируя В. Высоцкого: «За что я гнил и мерз в 91-м году?» Вот за это самое: чтобы потом «прихватизировать» всю страну.
В августе 1999 года, отвечая на вопросы корреспондента еженедельника «Собеседник», Дибров, касаясь нюансов этого дела, сообщил следующее: «Я не входил даже в число учредителей, а лишь рекламировал лотерею на ТВ. Поначалу все шло успешно, доход компании за первый месяц составил триста тысяч долларов. Потом начались проблемы, все закончилось уголовным делом. Я проходил в качестве свидетеля, что, впрочем, не защитило меня от грязи и оскорблений в прессе. Окружавшая это дело пакость — газетная, репутационная — меня многому научила. Я понял, что мне не с руки заниматься бизнесом, не связанным с телевидением, но нельзя и программу превращать в средство заколачивания бабок…»
После этого скандала отношения Диброва с НТВ расстроились, и он вынужден был уйти с канала. На несколько лет он распростился с ролью ведущего, но это не значит, что он ушел с телевидения. Его приютил 5-й (Петербургский) канал, где Дибров в качестве руководителя телекомпании «Свежий ветер» стал выпускать 6-часовой утренний блок программ «Доброе утро». Его деятельность на этом поприще имела большой успех. Во всяком случае, многие мэтры телевизионного авангарда в один голос называли «Свежий ветер» в целом и «Доброе утро» в частности самым интересным, что есть на Российском телевидении вообще. Однако в самом начале 96-го «Доброе утро» сняли с эфира. Почему? Вот как ответил на этот вопрос сам Д. Дибров:
«Причина самая что ни на есть прозаическая — у меня и моего друга-спонсора Лисовского не хватает денег на рассылку сигнала, «покрывающего» аж сто двадцать миллионов зрителей. Пятый канал вещает на огромную территорию. Канал был, по определению, некоммерческий, его не спасала никакая реклама — мы делали веселое, новое, экспериментальное и в каком-то смысле эстетское телевидение. И мне очень жаль всех тех, кто вынужден смотреть теперь ежедневную банальщину… Но своего зрителя мы хотим успокоить: не пройдет и двух месяцев, как вы увидите всех наших ведущих в новом телеканале…»
В 1997 году Дибров вновь возник на голубых экранах в качестве ведущего. На «Телеэкспо» стала выходить его ночная авторская программа «Антропология». Однако продержалась она недолго: вскоре новый генпродюсер НТВ Леонид Парфенов (кстати, астрологический «родственник» нашего героя — тоже Свинья, только Водолей) пригласил Диброва вернуться на свой канал, и тот с удовольствием принял это приглашение. На этот раз Диброву предстояло сесть в кресло ведущего дневной передачи «Старый телевизор».
В новом качестве Дибров проработал до весны 99-го. А потом случился новый конфуз, который вновь заставил Диброва сменить одно кресло на другое. Что же произошло? Да все то же самое — поборник свободы Дибров вновь решил расширить горизонты великого и могучего русского языка и привить простым людям (тем, кто ездит в метро) новые вкусы. В один из выпусков «Телевизора» он пригласил хулиганствующего ортодокса — писателя Раскина, который в прямом эфире рассказал анекдот с употреблением четырехбуквенного слова на «ж». В этот момент у телеэкрана сидел кто-то из влиятельных чиновников, традиционные вкусы которого не совпали с новомодными вкусами Диброва и Раскина. В итоге уже на следующий день (!) руководство канала приняло решение заменить Диброва благонадежным Борисом Ноткиным. А что же Дибров? Да все то же — он без работы не остался: на том же НТВ возродил свою «Антропологию». А в сентябре 99-го запустил на НТВ еще один проект — передачу «О, счастливчик!», где он также выступал в роли ведущего (это был слепок со свежей (1998 года) английской программы «Как стать миллионером», лицензия которой продана в 51 страну).
В декабре Дибров стал ведущим еще одного телепроекта — «Аутодафе». Суть передачи заключалась в следующем: известные российские исполнители должны были что-нибудь сымпровизировать из своего творчества и таким образом предстать перед зрителем в новом, доселе невиданном и неслыханном качестве. Как заявил сам ведущий:
«Аутодафе» по отношению к «Антропологии» — принципиально иная вещь. Если участникам моего ночного проекта все равно, собирают они стадионы или нет, но зато каждый раз, создавая нечто новое, они искренне полагают, что штурмуют небо, то участники «Аутодафе» — это только самые популярные исполнители. В том числе и попсовики, которые сочиняют легкоусвояемые вещи».
Отметим, что в первом выпуске передачи гостем был Александр Градский, который является астрологическим «родственником» Диброва — тоже Скорпион (3 ноября), только Бык (1949).
Из интервью Д. Диброва конца 90-х: «Я как много лет назад прилип к «Останкину», так вот и по сей день здесь. Как только я переступаю порог храма, а для меня это храм, душа наполняется ликованием (думаю, истинно верующие люди с этим мнением поспорят: российское телевидение 90-х (впрочем, как и нынешнее) вело людей не к храму, а в диаметрально противоположном направлении. Однако у Диброва на этот счет свое мнение. — Ф. Р. ). И вплоть до самого утра, когда я покидаю его, это чувство не оставляет меня. На самом деле меня уже мало что интересует в жизни. Первые годы волновало что-то еще, а сейчас только телевидение… Я обнаружил, что у телевизионщиков задача вот какая: где-то рядом с ними находится зритель, так вот их задача — всего лишь быть связующим каналом. Мне кажется, что мои программы отличаются тем, что сами являются источником живой протоплазмы, эстетическими событиями, а не просто каналом, трибуной для высказываний…
Тут был со мной анекдот. Я остановился помыть машину. Как ни странно, мыли ее дамы. И вот одна из них узнала меня: «Боже, это ж ты каждый день работаешь? Как же ты, должно быть, устал!» А у меня слезы на глазах (опять эти слезы «за простых людей»! — Ф. Р. ). Я смотрю на ее покрытые цыпками руки, резиновый комбинезон и думаю: «До какой же степени благородна природа человека, если женщина мне сочувствует». Что значит работать?! Я встречаюсь четыре раза в неделю с людьми, с кем бы я посчитал за счастье сесть на одной скамье, а не то чтобы даже открыть рот в их сторону. Мои доходы скромны не по годам, но они несравнимы с теми копейками, которые получаются у тебя, моя милая, в результате расчетов со всеми бандитами и теми, кто тебя окружает. Ты же работаешь с восьми до восьми весь день в этой холодной яузской воде. И ты меня пожалела — вот это и называется «Антропология»!..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
