— Поверни кристалл, о Королева, — сказал Джусс, — и, если есть кто-нибудь внутри стен, ты сможешь увидеть их и описать их наружность.
Королева какое-то время молчала, сосредоточенно глядя в кристалл. Потом сказала: — Я вижу пиршественный зал со стенами из темно-зеленой яшмы, испещренными красными пятнами, и массивный карниз, который поддерживают статуи трехголовых гигантов, вырезанные из черного серпентин; каждый гигант склонился под тяжестью гигантского краба. В зале семь сторон. Стоят там два длинных стола и еще одна поперечная скамья. В середине зала стоят железные жаровни и горящие светильники на серебряных подставках. И вижу я гуляк, пьющих за длинными столами. Темноволосый молодой человек с черными бровями и тяжелой челюстью, и рядом с ним другие, похожие на солдат, быть может братья. С ними еще один, краснолицый и более приятный на вид, с длинными рыжими усами. Есть там еще один старик, в медной кольчуге и зеленом, как море, камзоле, жирный и неуклюжий; его редкие серые бакенбарды окружают дряблые щеки. Не самый приятный на вид человек.
Она замолчала и Лорд Джусс спросил: — Кого еще ты видишь в пиршественном зале, о Королева?
— Пламя светильников скрывает тех, кто сидит на поперечной скамье, — ответила она. — Сейчас я опять поворачиваю кристалл. Вот. Теперь я вижу еще двоих, забавляющихся игрой в кости перед поперечной скамьей. Один неплох собой, хорошо сложен, с благородной осанкой, вьющимися коричневыми волосами и бородой, и острыми глазами, как у моряка. Другой кажется самым молодым из всех них, даже моложе тебя, милорд. Он гладко выбрит, крепок телом, у него прекрасные вьющиеся волосы, и он украсил себя праздничным венком. Чрезвычайно сильный и симпатичный молодой человек. И, тем не менее, видится мне в нем что-то злое: несмотря на приятную внешность и королевские одежды он мне не нравится.
— В зале находится еще одна дама, она смотрит на игроков. Одета она в роскошное платье, и очень красива. Тем не менее едва ли я могу похвалить ее… — и с внезапным недовольством Королева отбросила кристалл.
Глаза Лорда Брандох Даха сверкнули, но он ничего не сказал.
— Умоляю тебя, о Королева, еще, — сказал Лорд Джусс, — пока дым не улетучится и видение не исчезнет. Что ты видишь за стенами пиршественного зала?
Королева Софонисба опять поглядела в подзорную трубу и через некоторое время сказала: — Под внутренней стеной этого оплота древней ночи находится терраса, выходящая на восток. По ней идет человек, освещенный светом факелов, на нем королевская корона. Он очень высок: узкое тело и длинные ноги. На нем черный дублет, усыпанный бриллиантами, его корона сделана в виде краба, и камни на ней могут затмить великолепие солнца. Но я даже не вижу его наряд, ибо гляжу ему в лицо, и оно более ужасно, чем лицо любого другого человека, которого я видела в своей жизни. Весь он наполнен темнотой, ужасом, силой и властностью, и даже адские духи должны трепетать перед ним и исполнять все его повеления.
— Сохрани нас небеса, — сказал Джусс, — но, похоже, исполнились наши самые сладостные надежды. Завтра утром мы посмотрим, не растаяли они, как дым.
— Рядом с ним идет, — продолжала Королева, — человек, который говорит с ним так, как слуга разговаривает с хозяином, у него длинная черная борода, курчавая, как овечья шерсть, и блестящая, как крыло ворона. Бледен он, как луна в дневные часы, и слаб телом, у него тонкие черты лица, большие темные глаза и крючковатый нос; и выглядит он слабым и печальным, хотя и благородным.
— А не видишь ли что-нибудь, о Королева, — спросил Брандох Даха, — в восточной галерее над внутренним двором дворца?
— Вижу я высокую спальню, увешанную гобеленами, — ответила Королева. — Темно в ней, ибо освещают ее только свечи, горящие в двух ветвистых подсвечниках, стоящих перед большим зеркалом. Я вижу даму, стоящую перед зеркалом, на ее густых огненно-рыжих волосах королевская корона, украшенная фиолетовыми аметистами. Через дверь за ней входит человек, раздвигая тяжелые занавески направо и налево. Это очень большой мужчина, выглядящий как король, на нем плащ из волчьей шкуры и красно-коричневый бархатный камзол, отделанный золотом. Седые волосы вокруг лысой макушки и кустистая борода, соль с перцем, говорят о том, что его первая весна давно прошла. Но в глазах горит молодой задор и его походка упруга, как у юноши. Она поворачивается и приветствует его. Она высока ростом, молода и прекрасна, у ней гордое и нежное лицо, и, если ее взгляд не обманывает меня, у нее веселое и нежное сердце.
Королева Софинисба закрыла глаза и сказала: — Милорды, больше я ничего не вижу. Кристалл затуманился, его как будто наполнила белая пена водоворота. Моим глазам тяжело глядеть на это зрелище. Давайте поплывем назад, ибо ночь на исходе и я устала.
Но Джусс остановил ее и сказал: — Дай мне еще немного помечтать. Неужели из руин опять поднялась двойная колонна того самого мира, в котором живем мы, слепые инструменты непостижимых Небес? Неужели начиная с этого времени я и он, он и я, вечные и бессмертные, всегда будут спорить, кто из нас будет править землей? Если это только призрак, о Королева, ты ввергла нас в самое сердце жестокости. Если бы мы ничего не знали и ничего не видели, то пережили бы это, но не сейчас. Но неужели боги сжалились над нами и время повернуло вспять?
И заговорила Королева, и как пробуждающийся свет звезд оживает вслед за тающей синевой, так и ее голос походил на падающие тени вечера, за которыми скрывается пульсирующий блеск. — Король, наполненный злобой и нечестивой гордостью, носит на своем большом пальце подобие змея Уробороса, как если бы хочет сказать, что у его королевства нет конца. И, тем не менее, когда пришел назначенный судьбой час, он был свергнут в глубины Ада. И если сейчас он вновь явился оттуда и дни его жизни продолжились, то не из-за его добродетелей, но только ради вас, милорды, вас, которых любят Всемогущие Боги. Поэтому я прошу вас наполнить свои сердца смирением, принять волю самых великих богов, и не говорить неподобающие речи. Давайте вернемся назад.
Рассвет уже вытянул свои золотые пальцы к земле, но лорды Демонландии все еще лежали на своих ложах, отдыхая после волнующих ночных событий. Только за три часа до полудня великие лорды появились в величественном приемном зале, и, как и четыре года назад, три брата сели на свои троны между золотыми гиппогрифами. Но ныне рядом с ними стояли троны для Королевы Софонисбы и Лорда Брандох Даха. С удивлением смотрела Королева на роскошь приемного зала, ибо до сих пор не была она здесь и все вызывало в ней восхищение: беспримерная красота и редкости, орнамент и резьба на стенах, прекрасные картины, самосветящиеся лучезарные лампы из лунного камня и карбункулов, чудовища на двадцати четырех колоннах, драгоценные камни, такие большие, что два человека с трудом могли обхватить их руками, и горящие созвездья из лазури под золотым балдахином.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
