- Ваша пропаганда уже пятьдесят лет носится с этой ночью, - поморщился Фридрих. - Во-первых, это было при Хитлере. Партия давно осудила перегибы...
- Да, конечно. Осудила. Но для иехудим по-прежнему почти невозможно получить имперскую въездную визу. Мы для вас - такие же неарийцы, как негры или арабы, если не хуже.
- Воображаю, что началось бы, причисли мы вас к арийцам! - хохотнул Власов. - Так и вижу заголовки израильских газет: "Спасибо, господин Райхспрезидент, но не засунули бы свою любезность себе в..." Скажете, не так? И это было бы не в каких-то экстремистских листках, а в "Едиот ахранот". Прежде, чем обвинять нас в юдофобии, вам бы следовало прекратить делать германофобию своей официальной политикой.
- В какой-то мере вы правы, - согласился Гуревич, - но, видите ли, в Израиле многие считают, что для германофобии есть определенные основания. Может быть, они и неправы, но... Вам знакомо понятие "холокост"?
- Да, конечно, - ответил Фридрих нарочито нейтральным тоном. - Это греческое слово, означающее "всесожжение". С легкой руки кого-то из юдских публицистов так стали называть политику террора, проводимую арабами против юде как нации и Израиля как государства. Сами арабы называют это "интифадой". Осужден как форма геноцида 30-й сессией Генассамблеи ООН. Иногда термин употребляют в более широком смысле, для обозначения любой агрессии против юде, но такое употребление представляется спекулятивным.
- Верно, - кивнул Гуревич. - Но, видите ли, многие верят, что это слово могло получить иное значение, по сравнению с которым нынешняя "интифада" - просто мелкая неприятность. Что изначально понятие "окончательное решение юдского вопроса" имело другой смысл, и, если бы не смерть Хитлера...
Смысла изображать демонстративное непонимание больше не было, и Власов позволил себе дать волю раздражению:
- Послушайте, господин Гуревич, вы же умный человек, и вы не на митинге. Зачем вы тратите свое и мое время на повторение дешевых мифов британской пропаганды? Не можете же вы в самом деле верить в эту чушь? Да, Хитлер был юдофобом, этого никто не отрицает, и его ближайшие сподвижники тоже. И, кстати, нельзя сказать, что у них для этого вовсе не было оснований... Но физическое истребление юде как нации? Прежде всего, дойчи - цивилизованный европейский народ, а не какие-нибудь азиатские дикари. Но даже если предположить, что кому-то в высшем руководстве пришла такая идея, как вы представляете ее реализацию? Можно вырезать компактно проживающее племя, как поступали американцы с индейцами. Но как уничтожить народ, рассеянный по всему миру? Причем отнюдь не беспомощный народ. Да, своего государства и армии у юде тогда не было. Зато было серьезное лобби в финансовых и политических кругах Запада, не говоря уже о СМИ. Какой смысл уничтожать германских юде, если в это время американские, британские и прочие бросят все усилия, чтобы умножить число и непримиримость врагов Германии? Вы же сами всегда гордитесь своей солидарностью... В политическом плане это был бы просто самоубийственный шаг. Или вы полагаете, что уничтожение миллионов человек - и не где-нибудь в сибирских лагерях, а в центре Европы - возможно скрыть? Далее, допустим, подобное идиотское решение все-таки принято. Как его реализовать чисто технически? Вы представляете себе, что это такое - убить несколько миллионов человек? Повторяю, я не об этике, я о технологии. Допустим, вместо пересыльных лагерей у нас лагеря уничтожения, и допустим, мы удачно запудрили мозги всем, кого туда везут, так что сопротивление незначительно. Что дальше? Расстреливать их? Оцените расход боеприпасов и количество солдат, которых придется для этого привлечь. Во время тяжелой войны, замечу, когда все это необходимо на фронте. Загружать в баржи и топить, как это делали большевики во время Первой гражданской? Барж не хватит. Морить жаждой и голодом? Слишком долго, и опять же потребуется целая армия для охраны - обреченные поймут, что обречены, раньше, чем у них иссякнут силы для бунта...
- Газ, - негромко сказал Гуревич. - Например, цианид. В Германии промышленно производились специальные гранулы, выделяющие его в воздух, это называлось "Циклон Б". И мощностей для его производства в нужном количестве вполне хватало.
- Да, да, - кивнул Власов. - "Циклон Б" даже применялся в пересыльных лагерях. Как инсектицид. По-русски говоря - клопомор. Но юде не клоп, не так ли? Отравить таким образом человека можно, но для этого нужно время. Как минимум минут десять. Далее необходимо проветрить помещение, забрать тела и загнать внутрь новую партию. Если охрана будет работать в противогазах, обреченные опять же все поймут раньше времени. Значит, придется потратить еще по меньшей мере полчаса - если помещение и партии небольшие, плюс имеется хорошая вытяжка. Далее вам надо что-то делать с трупами. Закапывать такие количества - нереально. Значит, сжигать. Обратитесь к любому оператору крематория, и он вам скажет, что один труп полностью сгорает за два часа... И, кстати говоря, пепел потом тоже надо куда-то девать. Вы когда-нибудь видели урну с прахом? Представьте себе пять миллионов таких урн...
- Да, я слышал обо всех этих проблемах, - смиренно подтвердил Гуревич. - Но, знаете ли, я верю в германский гений. Дойчи - очень талантливая нация, они бы справились.
- Да ведь нет ни единого документа, подтверждающего эту чепуху! - потерял терпение Власов. - Ни одной бумаги за подписью Хитлера или других руководителей... Конечно, вы можете утверждать, что мы прячем их в секретных архивах. Но этак можно сказать и что руководство Израиля прячет в архивах рецепты мацы на крови христианских младенцев...
- Заметьте, господин полковник, я не говорил, что такие планы действительно существовали. Я лишь говорю, что они теоретически могли бы существовать, и что многие в это верят. Потому что, по правде говоря, то, как с нами обращались ваши товарищи по партии перед войной, дает некоторые основания в это верить. Но история пошла по другому пути, к счастью для обоих наших народов. Хотя осадок остался. Да, вероятно, и у вас тоже. Но это не мешает разумным людям наших стран конструктивно сотрудничать, не так ли?
- Вы так и не ответили на мой вопрос, - напомнил Власов. - Почему вдруг разумные люди в правительстве Израиля проявляют такую заботу об интересах Райха. Ведь не только же ради того, чтобы выторговать у нас право первой ночи с Зайном?
- Именно потому, что они - разумные, - развел руками Гуревич. - Как ни крути, Райх - наш самый сильный и надежный союзник в борьбе с арабским террором. И мы заинтересованы, чтобы он таковым и оставался. Общие враги порою сплачивают гораздо лучше, чем общие друзья... А вы сейчас переживаете скверное время. Очень, очень скверное. Ваши лидеры затеяли опасную игру. Делать этого не следовало, но уж раз начали - надо выигрывать. Мы не знаем, помогут ли этому бумаги Эренбурга и большевистские тайны, но полагаем, что в руках разумных людей они, по крайней мере, не повредят.
- Что вы имеете в виду под игрой? - насторожился Фридрих.
- Этот дурацкий референдум, конечно! Вы простите мне недипломатические выражения, но я не думал, что доживу до дня, когда дойчи учинят такую глупость. Ставить судьбу государства в зависимость от мнения толпы, это ж надо...
- Мне казалось, Израиль - демократия, - усмехнулся Фридрих. С прозвучавшей оценкой он был полностью согласен, но одернуть разошедшегося юде стоило.
- Ой вэй! В Израиле когда-нибудь был референдум? В Израиле есть выборы в кнессет, это да. Знаете свежий анекдот? Выступает премьер-министр и говорит: "Половина депутатов кнессета - идиоты". Депутаты оскорбились, потребовали, чтобы он взял свои слова обратно. Он согласился, выступает снова и говорит: "Половина депутатов кнессета - не идиоты". Эти клоуны могут сколько угодно вести дебаты перед фернзекамерами. Всё равно реально всё решают президент, премьер и еще три-четыре человека. Да что я вам рассказываю, вы же сами хорошо знаете, что такое Райхстаг... Да, формально у наших полномочий побольше, чем у ваших. Но если они вздумают артачиться, президент просто объявляет чрезвычайное положение. Благо поводов наши арабские соседи всегда дают в избытке - хоть какая-то польза от них...
- Вы полагаете, мы можем проиграть референдум? - осведомился Фридрих, и это был не праздный вопрос. Если израильская разведка располагала информацией на сей счет, к ней стоило прислушаться. - Конечно, всякая шушера мутит воду, но, по-моему, ситуация в Райхе вполне благополучна во всех значимых для простого гражданина сферах. Массовым протестным настроениям просто неоткуда взяться.
- Вот это-то и плохо, что все благополучно, - проворчал Гуревич. - Будь у вас серьезные объективные проблемы, можно было бы сплотить нацию под лозунгом борьбы с ними. Пока мы ведем с арабами войну за выживание, заикаться о смене государственного строя в Израиле может только сумасшедший или самоубийца... А когда все хорошо, люди тупеют и начинают беситься с жиру. Им начинает хотеться чего-нибудь новенького, остренького, неважно даже, если ради этого придется сломать надежное, но надоевшее старое. При этом они совершенно не думают о последствиях. За годы благополучия они привыкли к безопасности и уверились, что ничего плохого с ними случиться просто не может...
