Другое дело, что она — ОДНА, а мечей — двое. Как быть? Неужели придется пилить? Вернувшись домой, я достал драгоценность и начал задумчиво покусывать губу. Внешне — стекляшка невзрачная, но вот при магическом взоре… Красотища. Как целая галактика в космосе — мириады искорок, завихрений и тучи туманностей. Блестит, переливается и, кажется, даже живет своей жизнью.
Эх, ладно, попытка не пытка. Сколдовав "лезвие воздуха", я поднес его к камню и сделал пробный надрез. Шпинель, злорадно мигнув, мгновенно всосала в себя всю манну заклятия, растворив его без остатка. Захотелось совершенно по детски открыть рот: как так?! Все дальнейшие попытки окончились тем же — чертов камень впитывал магию, словно губка — воду. Лишь в самый последний раз, когда я накачал "лезвие" энергией под завязку, удалось добиться целых трех секунд его жизни. И то результат нулевой — ни царапки на камне. Тьфу! Это явно вызов моей гениальности!
Я начал крутить шпинель перед глазами, детально осматривая каждую грань. Должен же быть способ ее разломать! Может, магию заменить физическим действием? Присев на корточки, я с силой потер камень об пол. На полу — царапки, камню — хоть бы хны. Хм-м. А что, если попробовать точечный удар? У любой, пусть даже сверхпрочной поверхности, есть уязвимая точка. Если ткнуть в нее чем-то острым — можно сломать даже самое толстое бронестекло, одним слабым ударом. Следовательно, стоит найти в шпинели что-то подобное.
Осмотр продолжался минут пять. Стоп! А это что? Застыв на миг, я нахмурился. Примерно по центру "галактики" внутри камня пролегала тонкая трещина — черная, едва заметная глазу линия. При беглом осмотре — незаметная абсолютно, при не-беглом — тоже, если не знать, куда вглядываться. От предвкушения засосало под ложечкой — неужели пилить ничего не придется?
Сосредоточившись, я выпустил тончайший "щуп воздуха", уменьшив его настолько, насколь был способен. Вместо силы сделаем ставку на скорость — авось не всосется. Получилось нечто вроде тонюсенькой ниточки, едва видимой на фоне искорок в камне. Эх, была не была! Я стиснул зубы и потянулся концом нити к трещине. Затем, замерев, покачал головой. Негоже, мсье Темпус! Вновь забыли про технику безопасности…
Спустившись в подвал (а зачем он еще нужен? если камень рванет — хотя бы мебель спасу!), я подвесил шпинель на щупе и вновь протянул нить. Передо мной крутилось несколько направленных полусфер — таких же, какие защищали кузню от пыли. Других способов защиты от магии я колдовать пока не умел — увы.
Чем дальше был камень от глаз — тем хуже было видно то, что внутри. Напрягая зрение и действуя больше по наитию, я подвел "нить" почти к центру трещины. Затем, стиснув зубы, решился и… разогнав на пределе возможностей, ткнул ее глубже. Некоторое время ничего не происходило, и я даже расслабился, но затем…
Последовавший взрыв с легкостью снес полусферы и отшвырнул меня, словно кутенка. Пролетев несколько метров, моя тушка с хрустом врезалась в стену и обессиленно стекла на пол. Сквозь наступающее затмение я уловил звук падения: целых два звука, один за другим. Два кусочка шпинели. Два…камня. Две…рукояти. У меня… Получилось.
***
Я пришел в себя от прикосновения чего-то влажного. Свопл, как мама-наседка, хлопотал около меня, прикладывая на лоб мокрую тряпку. Рефлексы убийцы на этот раз не сработали — видимо носитель подсознательно чует настрой окружения, и реагирует лишь на угрозу. Ворг по щекам ударить хотел — вот и огреб в ответ. Гоблин же — помогает, вот и остался нетронутым.
Спина болела неимоверно — казалось, на меня упал дом. Большой. Каменный. О пяти этажах. Хотя в данном случае, скорее, верно обратное: на дом упал я. Интересно, сколько ребер в такой ситуации сломал бы обычный людишка? У хумансов тело явно слабее…
С кряхтеньем поднявшись, я благодарственно кивнул Своплу и пополз в центр подвала. Сокровище нашлось относительно быстро — почти там, где упало. Две половинки немного разнесло взрывом, но все же не так далеко — нашлись почти сразу. Схватив одну из них "щупом воздуха", я со всей дури припечатал ее в пол. Жестоко конечно, но… Надо же свойства проверить. Чудно! Ни единой царапины на шпинели, а на полу — отколот кусочек. И форма хорошая — прямоугольный треугольник, с одним концом подлиннее, и одним — покороче. Могло быть и хуже
— Молоток принеси. — скомандовал я.
Свопл пискнул что-то в ответ и испарился. Пока его не было, шпинели подверглись нешуточной трепке: долбились о стены и потолок, да друг об друга… Вершиной издевательства над камнями стал урок рисования: высунув язык от усердия, я принялся чертить ими по полу, используя вместо мелков. На удивление, они с честью выдержали испытание, с легкостью процарапав рисунок.
Раздавшийся скрежет заставил меня испуганно замереть. Такое бывает, когда кто-то волоком тащит за собой что-то тяжелое. Мерзкий звук, до ужаса похожий на тот, что был в подземелье на пустошах. Там, где я спрыгнул в яму с костями. Там, где мое прошлое тело сожрали. Я невольно поежился и на автомате призвал Керро'тарн. Выходи по одному, сволота!
К скрежечащему звуку прибавилось усердное пыхтение, сбив с меня агрессивный настрой. Свопл?! Раздавшееся следом бумканье, а следом за ним испуганный писк, подтвердили мое предположение. Наконец, тяжело дыша и отдуваясь, гоблин заполз в комнату, с натугой волоча за собой молоток. Двуручный. Тяжеленный. Размерами больше его самого.
— Из сарая. — кое как отдышавшись, быстро протараторил он, испуганно прижимая уши. — Друго-уво не было.
Я лишь усмехнулся, развеивая проклятый лук и колдуя "щуп воздуха".
— Йех! Дзынь! Ух! Хщ-щ! — с молодецким уханьем, молот несколько раз долбанул по шпинели.
Прекрасно! Как и думалось — никакого эффекта. Идеальное украшение для идеальных клинков. Улыбаясь до самых ушей и то и дело покряхтывая, я вышел из дома и поковылял к кузне.
***
Наконец, томительное ожидание прекратилось и бородач устало вышел во двор. Я тут же заинтересованно подался вперед — неужели мучения кончились?
— Готово. — усмехнулся кузнец куда-то в усы. — Пошли. — и, грузно переваливаясь, удалился обратно.
Я, словно собачка на привязи, побежал следом. Даже не любопытство, нет — Жгучий Интерес с больших букв жег мою душу, заставляя увеличивать скорость с каждым мгновением. Не выдержав, я перешел на бег и, едва не снеся дверной косяк, залетел в комнату вперед коротышки.
В отдалении, на простом верстаке, лежали ОНИ. Захотелось взять, и заплакать, а то чего хуже — опуститься на колени посреди комнаты, да разрыдаться дварфу в жилетку. Недостижимый идеал — по-другому не скажешь. Любовь с первого взгляда и до самого гроба. Вечная. Безразмерная. Непреходящая ценность.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
