Нет, определенно, женщины – странные существа. Меньше, чем за неделю до похода в Долину, Женька имел неосторожность намекнуть на ее чувства к Вереску – так Юля посмотрела, как на идиота. И ведь недоумение было вполне искренним! Пусть Женька и не эмпат, но у нее по лицу все видно, не умеет девушка притворяться. Кто бы мог подумать, что она так отреагирует на смерть чужого ей полуэльфа?
Горло перехватило спазмом. Ох… Некстати он вспомнил Вереска.
Женька уже отплакал свое – разумеется, не у погребального костра, а позже, за закрытой дверью… рыдал, как сопляк, стыдно вспомнить. Первая, самая острая, боль уже прошла, выплеснулась слезами. Но тот уголок души, который принадлежал молчаливому полуэльфу, до сих пор ныл и кровоточил – такие раны не затягиваются быстро.
Женька сам не понимал, чего ему недостает больше. Советов Вереска – редких, лаконичных, но всегда – в точку? Его фантастического умения добывать информацию едва ли не из воздуха? Двух клинков, которые в любом бою готовы были защищать его, Женькину, спину?… Он рефлекторно передернулся – между лопатками пробежал холодок. Нет, не в том дело. Без всего этого можно обойтись: и сам не дурак, и оружие держать умеет – пять лет в Эртане не прошли даром. Но разве друг это только острый ум да пара клинков?
Женька привычно сглотнул едкий комок – горечь утраты пополам с чувством вины. Не время предаваться чувствам. Не сейчас.
Взгляд президента скользнул по молодому человеку, но не задержался на нем: опытный дипломат, Милославский отлично понимал, кто здесь главный. Он повернулся к герцогу и склонился в глубоком поклоне:
– Рад приветствовать вас, милорд Дагерати.
Как официальный представитель своего государства, он был почти равен герцогу по статусу и вполне мог довольствоваться сдержанным полупоклоном. Смысл его жеста был прозрачен даже для Женьки: президент давал понять, что прибыл сюда как частное лицо.
– Располагайтесь, господин Милославский, – лорд Дагерати учтиво, хоть и без особого радушия, указал на стул. – Не обращайте на меня внимания. Я присутствую здесь в качестве наблюдателя и не собираюсь вмешиваться в вашу беседу с господином белль Канто.
Только после этого приглашения президент позволил себе выпрямиться и обратить внимание на человека, с которым у него была назначена встреча.
– Здравствуйте, Женя. Вы разрешите так себя называть?
– Конечно, – молодой человек привстал, пожимая протянутую руку. Если президенту хочется поиграть в демократию, то отчего бы и не подыграть ему? – Добрый день, господин Милославский.
Глава Корпорации непринужденно опустился на жесткий стул. Его, казалось, совершенно не смущали ни спартанская обстановка кабинета для допросов, ни тишина, которая повисла после завершения ритуала приветствия. Женя не торопил собеседника, сохраняя на лице вежливо-безразличное выражение, хотя внутри все кипело от любопытства. Интуиция наемника подсказывала, что загадочный беглец может оказаться важной деталью головоломки.
– Я понимаю, Женя, что у вас есть все основания ненавидеть меня, – осторожно начал Милославский. – И, полагаю, извинения здесь неуместны: вы все равно не поверите в их искренность.
Женька шевельнул плечом, молчаливо признавая справедливость этого утверждения.
– Возможно, вас несколько утешит тот факт, что я жестоко наказан за свою нечестную игру. Поверьте, Женя, если бы вы сами решили мне отомстить, вряд ли бы у вас хватило фантазии на более изощренное наказание. То, что я потерял, обладает для меня огромной ценностью, и я готов на многое, чтобы… исправить ситуацию. В противном случае, как вы понимаете, я бы не согласился встретиться с вами на таких оскорбительных для меня условиях.
Женька невольно покосился на лорда Дагерати – все-таки заявление насчет «оскорбительных условий» напрямую касалось его. Но герцог со скучающим видом рассматривал ногти.
– С вашего позволения, я перейду сразу к делу, – продолжил президент. – Во время побега ваша сестра и ее помощник увели с собой одного человека. Я хочу его вернуть.
– А вы уверены, что этот человек захочет возвращаться? – хмыкнул Женя.
Лицо собеседника осталось невозмутимым, лишь зрачки на мгновение дрогнули. Что скрывалось под вежливой маской дипломата – боль? сомнение? досада? Черт, как не хватает Юльки!
– Вы говорили с ним?
– Лично я, – подчеркнул Женька, – нет.
Он не хотел раньше времени дать Милославскому понять, что парень исчез практически сразу. Когда собеседник думает, что у вас есть альтернативный источник информации, он обычно становится куда более откровенен.
– Вы его даже не видели, – догадался проницательный господин президент.
Женя неопределенно пожал плечами. Это можно было трактовать и как «Думайте, что хотите», и как «Вы правы, не стану спорить».
– Видите ли, Женя, я не знаю, что именно вам удалось узнать от вашей сестры, но… этот человек не отдает себе отчета в своих поступках. Он находился на лечении в частной психиатрической клинике.
– Корпорация оказывает еще и медицинские услуги? – не удержался от иронии Женька.
– Он был временно отпущен из клиники, – терпеливо пояснил Милославский. – Я предоставил свою территорию для его встречи с опекуном. Но опекуна задержали дела, он не успел вовремя подъехать, а у молодого человека случилось обострение. Никто этого не ожидал – обычно он не страдал повышенной агрессивностью, поэтому у охранников не было успокоительного, а применять силу они не решились. Разумеется, ребята бы в итоге справились с ситуацией, если бы ваша сестра не прихватила его с собой. Поймите, Женя, этому человеку нужна медицинская помощь! – заметив скептическую гримасу на лице у собеседника, Милославский горестно вздохнул. – Я вижу, вы мне не верите.
– Не верю, – с мстительным удовольствием подтвердил Женька. – Но история, несомненно, жалостливая. Добавьте в нее сердобольную красотку и предложите журналу «Космополитен». Под рождество прокатит на ура.
Президент с излишней тщательностью поправил манжету, выбившуюся из рукава пиджака, потом снова поднял глаза на собеседника:
– Увы, я не могу поделиться подробностями. Это не моя тайна. Но я готов купить у вас информацию о том, что случилось с пропавшим человеком. Назовите свою цену.
– Цену… – с едва заметной насмешкой протянул Женька. – Надеюсь, вы понимаете, господин Милославский, что речь пойдет не о деньгах? За деньги у нас с вами дружба как-то не складывается.
– Хорошо. Назовите ваши условия.
Молодой человек испытующе вгляделся в лицо собеседника, пытаясь отыскать хоть отблеск его истинных чувств. Кто для него этот таинственный беглец? Дорог ли он сам по себе или это еще один заложник, рычаг для управления влиятельными фигурами? Хранитель тайны, которую президент надеется заполучить – или наоборот, похоронить навсегда? На профессионально доброжелательном лице дипломата не отражалось ничего, кроме вежливого ожидания.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
