4
Тем временем со всех сторонБыл можжевельник принесенИ ветви дуба, что упал,Грозой сраженный наповал.Был Брайан там, анахорет.Он в рясу черную одет,Бородкой чахлою оброс,Суров и мрачен, худ и бос,Все тело в ранах и в рубцах —Таков смиренный был монах.Нашествием нежданных бедБыл вынужден анахоретСменить молитву и покойНа шум сумятицы мирской.А впрочем, Брайан был на видНе столь священник, сколь друидИ по жестокости своейМог в жертву приносить людей.В своих языческих речахСулил он людям только страх,Взяв из учения ХристаОдни лишь скорбные места.Недаром из окрестных селНикто с бедой к нему не шел.Его завидя между скал,Охотник псов своих сзывал,И даже кроткий пилигрим,На узкой тропке встретясь с ним,Спешил с молитвой на устахСокрыть его объявший страх.
5
Носился слух — ужасен он, —О том, как Брайан был рожден:Мать понесла его во мглеНа кровью политой земле,Где груды праха и костейЛежат под небом с давних дней.Солдат испытанный — и тотПри зрелище таком вздохнет.Здесь корень руку оплетал,Что прежде гнуть могла металл;Где сердце билось много лет,Теперь был высохший скелет,Там иволга, синица, дроздСебе нашли места для гнезд,И, кольца мерзкие вия,Сквозь прах и тлен ползла змея.Хоть черепа размозженыУ полководцев той войны,Но, как венец, вокруг челаЦветов гирлянда расцвела.Всю ночь, одолевая страх,Блуждала дева в тех местах.Не прикасался к ней пастух,И ловчих не было вокруг,И все же девичий уборАлисе не к лицу с тех пор.Ушла веселость прежних дней,И поясок стал тесен ей,И с этой ночи роковойДевица в церковь ни ногой.Пришлось ей в сердце тайну скрытьИ без причастья опочить.
6
Один меж сверстников своихРос Брайан, сумрачен и тих.Сызмальства полный горьких дум,Был нелюдим он и угрюмИ, уязвлен молвою злой,Все думал, кто же он такой?Ночами лесу и рекеОн сердце поверял в тоске,Пока не вздумал как-то разВ людской уверовать рассказ,Что был родным его отцомТуманом созданный фантом.Вотще несчастному приютМонахи кроткие дают,Вотще ученые мужиВрачуют скорбь его души —Он и в томах старинных книгОтраву находить привык,И, в непонятные местаВсе углубляясь неспроста,Он в них отыскивал словаДля каббалы и ведовства,Пока, измучен и разбит,С душой, исполненной обид,В пещере горестной своейОн не сокрылся от людей.
7
В пустыне позднею поройПред ним вставал видений рой.Сын темных сил, у черных скалОн ключ кипящий созерцал,Пока, из пены вод рожден,Пред ним не возникал дракон;Туман спускался с высоты,Приняв бесовские черты,И неумолчный ветер выл,Как хор восставших из могил.И видел он грядущий бойИ поле смерти пред собой,—Так, отрешенный от людей,Себе он создал мир теней.Но был на свете уголок,Который сердце старца влек:Ведь с материнской стороныВ родстве с ним Элпайна сыны.И вот на дне его душиРаздался вещий глас бэн-ши,А ночью ржание конейНеслось с Бен-Харроу все сильнейИ топот конницы у скал,Где путь ничей не пролегал.Наутро смотрит — там виднаГрозой разбитая сосна.То знак войны! Он эту вестьВ клан Элпайна спешит принесть,Готовый клан родной опятьБлагословлять и проклинать.
8
Все приготовлено. ПришлаПора заклания козла,И патриарха тучных стадКлинком отточенным разят.И смотрит жертвенный козел,Как ток малиновый пошел,Но вскоре смертной ночи мглаЕму глаза заволокла.Священник, хил и слаб на вид,Молитву тихую творит,И крест из тисовых ветвейСпешит связать рукой своей.Вдали, в Инч-Кэльяхе видныДеревья — Элпайна сыныПод ними спят, и, к ним склонен,Тис стережет их вечный сон.Подняв рукой дрожащей крестИ дико поглядев окрест,Монах без воплей и без слезПроклятье трусу произнес:
9
«Кто, с этим встретившись крестом,Не вспомнит тотчас же о том,Что мы, покинув отчий дом,Выходим все на бой с врагом, —Проклятие тому!А тот из нас, кто бросит бойИ клан в беде оставит свой,Не жди пощады никакой!Нет, с прахом предков жалкий свойПрах не смешать ему!»Потом остановился он,И тут мечей раздался звон,И глас его был повторенВассалами со всех сторон,Все вторили ему.Сперва их клятва чуть слышна,Потом, как бурная волна,Восставшая с морского дна,Растет и ширится она:«Проклятие ему!»И этот грозный клич во мглеОрла встревожил на скале,И, словно отклик боевой,В лесу раздался волчий вой.
10
Когда утихнул гул в горах,Опять заговорил монах,Но глуше голос зазвучал,Покуда крест он возжигал.Безмерный гнев его не стих, —Хоть призывал он всех святых,Но тем лишь осквернял он их.И у горящего крестаТвердили злобные уста:«Вовеки будет проклят тот,Кто меч немедля не возьмет.Он от возмездья не уйдет:Огонь безжалостно пожретЕго в его дому.Ему придется увидать,Как будет кров его пылатьИ дети малые стенать,Но он о помощи воззватьНе сможет ни к кому».И женский крик со всех сторонБыл словно карканье ворон.Навек предатель осужден:Детьми — и то произнесенБыл приговор ему.И прозвучал всеобщий глас:«Пускай он сгинет с наших глаз,Пускай погибнет в тот же час,Пускай навек уйдет от насИ скроется во тьму!»И смесь стенаний, воплей, слезВ Койр-Эрскин голос эха нес,Туда, где ввысь ряды березВзбирались по холму.
11
