Не включались Лесковым и не введены в настоящий том две полемических заметки — ответы критикам «Мелочей архиерейской жизни» Е. А. Попову и А. И. Предтеченскому. 1) «Из мелочей архиерейской жизни» — «Новое время», 1879, 5 ноября, № 1325, стр. 2 (без подписи), и 2) «Последнее слово о «Мелочах». Письмо в редакцию» — там же, 10 ноября, № 1330, стр. 3.
Кроме того, Лесковым в течение ряда лет на страницах различных газет и журналов многократно печатались статьи и заметки, посвященные жизни русского православного духовенства, в том числе и архиереев: в отдельное издание Лесков их не включал (перечень их см. в назв. библиографии П. В. Быкова).
Отношение Лескова к религии, и в частности к русской православной церкви, было сложным и во многом противоречивым. Но каковы бы ни были субъективные намерения писателя,[107] его книга оказалась обличительной. Она по праву заняла одно из первых мест в литературе о русском духовенстве: документальный характер книги придавал ей значение обвинительного акта, а мастерство писателя позволило создать яркие художественные образы. Книга Лескова разоблачала не только отдельных лиц, но подбором множества разнообразных фактов создавала типы современных ему высших и низших священников. Они предстают перед читателем как алчные, властолюбивые и корыстолюбивые владыки, давно потерявшие связь с народом и не принимающие никакого участия в его духовной жизни; склочники, бюрократы и ханжи, утратившие подлинную веру, они нещадно эксплуатируют низшую, безраздельно подчиненную им массу мелкого бесправного духовенства. Но и эту темную и забитую массу Лесков рисует достаточно мрачными красками: невежество, пьянство, растраты, взяточничество и вымогательство, также при полном отсутствии веры, и без внешней маскировки, как у старших, характеризуют ее в полной мере.
Сбрасывая покров святости, Лесков рисует архиереев как обыкновенных людей; официальная церковь негодовала по поводу «непочтительного» характера описания жизни и быта духовных владык («архиерейские запоры», «припадки… геморроидального свойства», «желудочные недомогания»).
7 января 1881 года Лесков писал И. С. Аксакову: «Я никогда не осмеивал сана духовного, но я рисовал его носителей здраво и реально, и в этом не числю за собою вины… В одних «Мелочах арх. жизни» я погрешил (по неведению), представив архиереев, как писал мне один умный владыка, «лучше, чем они есть на самом деле». Вы говорите: «их надо дубьем…» А они дубья-то Вашего и не боятся, а от моих шпилек морщатся…» (Не издано. Архив Института русской литературы Академии наук СССР, фонд 3, опись 4, № 337, лист 3.)
Духовное ведомство рисуется как бюрократическое и скопидомное управление, неспособное по-настоящему откликаться на запросы жизни (вопрос о браке и др.); нескрываемой иронией звучат строки о чудесах и об очереди мертвых иерархов церкви на открытие их мощей и т. д.
На фоне всего этого отдельные положительные образы ярких и своеобразных людей, нарисованные Лесковым с подлинной любовью и симпатией, воспринимаются не более как исключения.
Нет ничего удивительного, что уже печатание «Мелочей архиерейской жизни» в «Новостях» вызвало целый ряд резко отрицательных отзывов в периодической печати. Выход в 1879 и 1880 годах подряд двумя изданиями имевшей значительный успех книги определил отношение к ней русской критики.
Положительно отозвались о «Мелочах…» «Отечественные записки». Они отметили несомненный интерес книги, знакомившей русского читателя «с малоизвестным бытом» (1879, № 4, стр. 201–204, без подписи). Более определенно выразиться журнал, конечно, не мог.
Из ряда отзывов заслуживает быть отмеченным отзыв «Молвы». «Нам далеко не симпатичны, — читаем в этом отзыве, — скажем, даже просто антипатичны, тенденции г. Стебницкого, которыми он постоянно портил лучшие свои вещи и за которые справедливо подвергался нападкам прогрессивной части нашей прессы, но отказать ему в даровании, даже довольно значительном, мы никак не решимся». В отзыве отмечен анекдотический по преимуществу характер рассказов. Тем не менее «большая часть сообщаемых автором фактов крайне характеристична, и личности архиереев очерчены у него большей частью очень рельефно… Книга его, без сомнения, найдет себе массу читателей» (1879, 26 марта, № 83, стр. 1–2, подписано — ***).
Положительны были и отзывы журнала «Слово» (1879, № 5, стр. 148–157, Б. Л. (Б. П. Онгирского?) и газеты «Новое время» (1880, 31 октября, № 1680, стр. 3, без подписи). «Современные известия» ограничились простым изложением содержания книги (1881, 9 февраля, № 39, стр. 2, без подписи).
Некоторые периодические издания отнеслись к книге сдержанно-положительно и, для того чтобы ослабить впечатление от разоблачений, обвинили Лескова в анекдотичности и мелочности: общие выводы, на основании приведенного материала, они считали невозможными. Так, в другом отзыве «Нового времени» выражено недовольство тем, что Лесков ничего не пишет о современном духовенстве, а посвящает свои очерки прошлым временам. Книга признается интересной, «но от автора «Соборян»… мы вправе ожидать, чтобы он, не покидая избранной сферы исследования, не разменивался на «мелочи», а дал ряд крупных сцен и типов» (1879, 30 марта, № 1108, стр. 3, подписано — Н. К.). «Вестник Европы» указывал, что книга занимательна, «но с более общей точки зрения книга г. Лескова очень не удовлетворяет, в ней есть и большие неполноты и неловкости. Отдельные положительные личности не составляют еще типа», а Лесков хочет обобщить свою «защиту», но не подымается до общего вопроса о положении церкви и духовенства. В книге много длиннот, «автор увлекся беллетристикой и ввел много лишнего и растянутого, без чего сюжет мог легко обойтись». В языке также много «излишеств» (1879, № 12, стр. 822–830, без подписи; ср. аналогичный, но более короткий отзыв в № 8 на стр. 3 обложки. Примерно того же характера отзыв «Сына отечества», 1879, 14 и 16 марта, №№ 60 и 62, стр. 1–2, без подписи).
Если, как видим, либеральная пресса хотя и с оговорками, но признавала достоинства очерков Лескова, то совсем иную позицию заняла правая, в основном церковная печать. Нет надобности приводить все отзывы, достаточно отметить некоторые характерные. Так, Никанор, епископ уфимский, немедленно же по выходе книги Лескова напечатал в «Церковно-общественном вестнике» большую статью «Памяти преосвященного Смарагда». В ней автор всячески стремится доказать лживость написанного Лесковым, прибегая даже к свидетельским показаниям. Его статья снабжена дополнительными подписями еще трех «свидетелей», подтверждающих истину сказанного епископом (1879, 2 и 4 марта, №№ 26 и 27, стр. 3–5 и 2–4). Никанору вторил Ионафан, епископ ярославский и ростовский. В том же журнале он тоже напечатал свои «Воспоминания о преосвященном епископе Смарагде»; он «опровергал» Лескова, но между прочим сообщил, что Смарагд не любил «прогрессистов-вольнодумов»: с ними «он был грозен и не щадил жезла своего» (21 марта, № 34, стр. 5–6).
Статья Никанора была перепечатана в «Церковном вестнике» в составе другой статьи, названной «Непоправимо-позоримая честь». «В последнее время, — читаем в этой статье, — вышла целая книга, спекулирующая на лесть грубо эгоистическим инстинктам малоразвитой толпы. Составленная по преимуществу из сплетен низшего разбора, она без застенчивости забрасывает грязью и клеветой досточтимых представителей русской церкви» (1879, 24 марта, № 12–13, часть неофициальная, стр. 7-10, без подписи).
Особенно бурную деятельность по «разоблачению» Лескова проявил протоиерей Е. А. Попов. В книге «Великопермская и пермская епархия. 1379–1879» (Пермь, 1879, стр. 306–319) он посвятил ряд страниц книге Лескова. Его разоблачения были признаны настолько важными, что соответствующая, полемическая часть книги были перепечатана в «Пермских епархиальных ведомостях» (1880, № 23, часть неофициальная, стр. 232–242, без подписи).
Все эти (и многие другие) отзывы предопределили судьбу книги, когда Лесков спустя десять лет рискнул повторить ее в составе собрания сочинений. Отпечатанная тиражом в 2200 экземпляров книга была представлена в С.-Петербургский цензурный комитет 14 августа 1889 года.[108]
Уже 18 августа, по докладу цензора С. И. Коссовича, книга была задержана гражданской цензурой. С.-Петербургский цензурный комитет нашел, что Лесков выставляет в крайне неблагоприятном свете высшее и низшее духовенство и что он одних попов обвиняет «в непомерной гордыне и себялюбии, других в любостяжании, драчливости и распутстве… Все многочисленные пороки высшего духовенства возбуждают нелюбовь к ним народа, выражающуюся, по указаниям автора, в изображении на картине Страшного суда архиереев, охваченных одной цепью с корыстолюбивым Иудой… Отзывы о мощах «проникнуты тонким ядом кощунства». Комитет считал, что в конце третьей части содержится «дикий мистико-революционный бред». Вообще, «вся шестая книга сочинений Лескова, несмотря на неоспоримую общую благонамеренность автора, оказывается, к сожалению, дерзким памфлетом и на церковное управление в России и на растление нравов нашего духовенства» и представляет «дело православия как бы погибающим. Для колеблющихся в делах веры его книга может оказаться крайне вредною, хотя бы и мимо воли самого писателя».[109]
