Контр-адмирал, кандидат военно-морских наук, член Союза журналистов СССР, автор многочисленных статей и очерков по истории военно-морского искусства и нескольких рассказов. Награжден орденами Ленина, "За службу Родине в Вооруженных силах СССР" III степени и одиннадцатью медалями. С 1977 по 1987 год - главный редактор журнала "Морской сборник", издаваемого в нашей стране с 1848 года.
Бегут, бегут годы! Уже моя дочь стала взрослой. Внучка учится в третьем классе. Но память сердца нет-нет и возвращает к дням былым. К тому рубежу, откуда начиналась большая жизнь. Часто спрашивают, существует ли морская романтика. Или это плод досужей фантазии? Беру на себя смелость утверждать: существует. Только моряки о ней не говорят. Настоящий моряк - человек сдержанный, несловоохотливый.
Мне кажется, что романтика явление приходящее. Часто ощущение свободы, которое дарят нам моря, радостное настроение, когда подводный корабль в несколько тысяч тонн водоизмещения свободно взламывает спокойствие воды родной бухты, следуя на выход в океан, экипажную приподнятость духа принимают за романтику. Профессия подводника - прежде всего постоянный, тяжелый будничный труд, порой месяцами без выходных дней.
И если человек просится на подводную лодку и при этом заявляет, что он романтик, я не верю ему. Такого романтика хватит в лучшем случае на один, да и то короткий, выход в море.
С большой душевной теплотой я вспоминаю первые самостоятельные выходы в море, когда моя командирская биография только начинала складываться. Это был период освоения атомных подводных лодок. В базе их уже было шесть единиц.
3 августа 1958 г. после пятой попытки атомная подводная лодка США "Наутилус" под командованием капитана 2 ранга У. Андерсена достигла Северного полюса.
11 августа 1958 г. другая атомная подводная лодка США "Скейт" под командованием капитана 2 ранга Д. Калверта всплыла у Северного полюса. Затем состоялся поход на полюс в 1959 г. "Скейта", в 1960 г. "Сарго" и "Сидрегона".
Нам, советским подводникам, было известно, что походы американских атомных подводных лодок к Северному полюсу проводятся прежде всего с целью изучения стратегических возможностей использования подводных сил в Арктике.
Мечтали о таких походах и мы.
И вот сегодня впервые наша подводная лодка идет под лед к тем широтам, куда еще не ходили наши атомоходы. Дорога к этому дню была тяжелой не только для нас, но и для создателей лодок, а особенно для энергетиков.
Мне пришлось двадцать лет прослужить на атомных подводных лодках. Двенадцать из них я командовал различными проектами и беру на себя смелость сказать, что человечество пока не создало более грандиозных технических объектов, нежели подводные корабли.
Взять к примеру, электронику на подводной лодке. Это основа наблюдения, обнаружения, слежения, ориентации, навигации, регулирования, управления.
Что значит командовать таким кораблём? Это значит непрерывно контролировать состояние трех взаимосвязанных систем - поверхности моря, подводной среды и атмосферы. Одновременно получать доклады с нескольких командных пунктов и десятков боевых постов, анализировать обстановку, принимать решения, отдавать приказания, контролировать работу подчиненных. Все это ложится на плечи одного человека - командира корабля. Не случайно в Корабельном уставе ВМФ на 23 страницах в 56 статьях стройно и четко излагаются многообразные и ответственные его обязанности. Отдельные пункты гласят, что многие вопросы он должен решать лично. Главное условие, накладывающее отпечаток на все действия командира,- он не должен допускать ошибок.
Все это связано с большими физическими и психическими нагрузками. У командира вахты - самые длинные, отдых - самый короткий, а ответственность за корабль, людей, за выполнение поставленной задачи-персональная.
Море наполнено опасностями: ураганы и штормы, рифы и мели, туманы и айсберги существуют вопреки всем достижениям науки и техники. Корабль сражается с океаном в одиночку. Море и риск - реалии взаимообусловленные. Но риск приносил первопроходцам не только лавры. На дне Мирового океана, по самым скромным подсчетам, покоится миллион затонувших кораблей. Такова плата за освоение Мирового океана.
В предрассветных сумерках с работы враздрай электромоторов начался отход подводной лодки от пирса. Каждое действие сопровождается записью в "Вахтенный журнал".
Наконец отдается команда "На флаг! Флаг поднять!", и в центральный пост передается текст записи: "Снялись со швартовов, хода и курсы переменные, выключены якорные, включены ходовые огни, открыта радиолокационная вахта".
Застывшие матросы и два офицера ждут команды, чтобы нарушить торжественную неподвижность - знак прощания с родными берегами. Тишину на мостике нарушают доклады радиометриста и акустика о расстоянии до поворотных ориентиров. Да изредка сигнальщик коротко доложит об обмене опознавательными и позывными с постами на берегу.
Закончен разворот лодки. Остановлены моторы. Вниз дается команда "Товсь турбины". Проходят считанные секунды, и вот на мостик следует доклад "Турбины товсь".
Я командую "Обе турбины самый малый вперед". Вздрогнул корпус корабля от подключенных к линии валов нескольких тысяч лошадиных сил.
В районе кормы возникает бурлящий водоворот, затем белая кружевная пенная полоса вытягивается за хвостовым стабилизатором лодки. Дирижаблеобразный нос начал рассекать застывшую гладь воды с плавающим льдом. Как громадные усы поползла длинная волна на берег. Я дал команду "Носовую и кормовую надстройки к погружению подготовить".
Три коротких старпомовских свистка привели в движение швартовые команды. На вьюшки в надстройках стали сматываться стальные тросы, заваливаться стойки.
Затем последовали доклады о готовности надстроек к погружению. Личный состав швартовых команд спустился вниз по команде. Подводная лодка шла по заливу в долгую пору северного рассвета.
На мостике осталось четыре человека: старший помощник, сигнальщик, я и штурман - капитан-лейтенант К. Олейник. Лодка так будет следовать до точки погружения.
Сзади у репитера гирокомпаса в специальном гнезде, точно таком же как у сигнальщика, покуривает папиросу "Казбек" начальник штаба дивизии, капитан 1 ранга В. Шаповалов, небольшого роста, с глубоко надвинутой почти до бровей шапке, с прозеленевшим крабом - свидетельство довольно частого пребывания в море. От его взгляда не ускользал плохо закрепленный конец трапа, или еще какая-либо мелочь. Но он не делал из этого трагедий, как это иногда случалось у некоторых больших начальников. Пожалуй, ему удавалось как никому и притом неназойливо воспитывать в нас лучшие черты хорошей морской практики, подлинного мастерства и умения управлять кораблем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
