Вшестером мы сгрудились в маленькой каморке длиной чуть больше моего роста, к углу сходившей на нет, а у выхода расширявшейся примерно до той же длины. Потолок нависал низко, сидеть можно было только сгорбившись.
Бай единственный из всех поместился лежа — да и то потому, что головой его уложили мне на колени, а ногами он упирался в самый угол. Мальчишка спал на коленях у матери.
Один из гребцов шутливо кивнул на него:
— Крепкий желудок, как у моряка: хоть сейчас в гребцы.
Мать мальчика едва улыбнулась. Я четко услышала ее мысль, будто высказанную вслух: если так пойдет дальше, то брать детей в гребцы придется уже скоро.
Сестру Коса бил озноб. Она пересела поближе ко мне, я обернула ее покрывалом.
— Не заболела? — спросила я тихо.
— Нет, просто холодно. — Ее трясло. Всего несколькими годами моложе меня, очень хорошенькая. Без сомнения, ее не обошли вниманием в Пилосе.
— Как тебя зовут?
— Тия, — ответила она. — Я дочь Ясона, корабельного мастера. Кос — мой старший брат.
В темноте я на миг закрыла глаза.
Когда служишь Ей, всегда так. Что-то неуловимо кружит рядом, и порой в сплетениях проступает смысл, словно касание Ее руки, словно тонкий шепот о будущем, о прошлом.
Среди ночи гребцы сменились, пришли двое других — тоже промокшие и изможденные. Один из них, друг Бая, занялся раненым, который к тому времени проснулся и захотел пить. Лихорадки у Бая по-прежнему не было, кровотечение стихло: кровь под повязкой чуть проступала лишь тогда, когда он шевелил рукой.
Ночь тянулась бесконечно. Я даже не надеялась уснуть, но неожиданно для себя задремала, склонившись к плечу Тии.
Мне снился холм над коричневой рекой — молодая поросль пригретых солнцем олив, ровные ряды виноградных лоз… На склоне рядом со мной стоит девушка с рыжими, как пламя, волосами, в развеваемом ветром черном хитоне. На бледном лице — черные глаза, словно провалы подземных пещер. Я узнала Ее.
— Великая Владычица, — сказала я, — мне неведомы твои замыслы. И я нарушила запрет видеть кровь.
— Ты исполнила мое требование, — ответила Она, простирая ко мне белую руку, усыпанную золотыми веснушками. — Ты следуешь моей воле.
— Нести тебя в себе, куда ты укажешь. Но, Владычица… — запнулась я на мгновение, — ноша слишком тяжела, от меня так многое скрыто. Я не могу нести тебя одна.
Она обратила ко мне лицо и улыбнулась гранатовыми губами:
— Ты не одна.
Я проснулась от того, что корабль встряхнуло. Кажется, начинало светать.
Я выбралась наружу.
Дождь налетал бурными клочьями, парус рвался с мачты. Рассвет уже близился, очертания корабля смутно проступали сквозь тьму. Ксандр стоял у кормила, привязавшись к нему веревкой: живой или мертвый, он не сойдет с места.
Я решила было добраться до кормы, но в борт ударила волна, чуть не смахнув меня с палубы. Я упала под скамью для гребцов, меня окатило потоком соленой воды. Тяжело поднявшись, я вернулась обратно в каморку.
К полудню шторм только усилился, нас швыряло из стороны в сторону. Каждый раз, когда корабль накрывало волной, я не знала, суждено ли нам вынырнуть. Вода просачивалась сверху сквозь щели, мы начали выплескивать ее за дверь, где трое гребцов, привязанные веревками к ограждению, вычерпывали ее за борт. Из еды у нас оказались только оливки, а идти на корму, где были сложены остальные припасы, никто не рискнул. Тия не могла есть, Баю хотелось только нить. Я не отказалась бы от хлеба, но его все равно не было.
В дверь постучался кто-то из гребцов — звать тех двоих, что сидели с нами.
— Выходите. Надо убрать парус: не ровен час сорвет ветром.
— А что значит идти без паруса? — спросила я.
— Это значит идти, куда вынесет шторм. И стараться держать корабль носом к волне.
Они вышли.
Я прислонилась спиной к двери. Все мольбы к Владычице Моря уже исчерпаны и у меня, и у других. Я закрыла глаза. «Владычица, будь милостива к твоему народу, — подумала я. — Будь милостива».
Наступила ночь. Кто-то из гребцов принес кувшин вина, полный бурдюк воды и соленую рыбу, которую не надо готовить. Тию затошнило от одного взгляда на рыбу, Бай немного поел. Лихорадки у него по-прежнему не было, и я начинала надеяться, что он выздоровеет. Если к тому времени мы все не пойдем ко дну.
После полуночи показалось, что дождь стихает. Корабль по-прежнему бросало на волнах, зато ветер вроде бы ревел не так яростно. Я выглянула наружу.
Дождь и вправду стих. Лишь брызги рассыпались по палубе, залитой водой почти на пядь. «Дельфин» шел носом к волне, у кормила стоял Кос.
Я прошла на корму. Вода плескалась выше колена.
У веревочных ступеней меня захлестнуло ветром. Ксандр, показавшийся в дверях носовой будки, при виде меня замер — и поддержал меня за руку, когда корабль накренился.
— Что случилось? — крикнул он. — Бай?
Я помотала головой.
— С ним все нормально, — прокричала я в ответ. — Просто вышла оглядеться. Дождь вроде стихает.
Ксандр поднялся по веревочной лестнице на палубу.
— Кос, иди вниз, твоя очередь. — Он отвязал Коса от кормила.
Одеревеневшими руками Кос привязал его на то же место. Я забралась наверх по ступенькам; ветер с силой хлестнул в лицо, я уцепилась за поручень. Внизу море вскипало белой пеной, ударяя волнами в корабль. Среди туч впереди виднелась проплешина — краешек неба с тускло блестящими звездами.
— Правлю туда, — крикнул Ксандр. — Смотри, чтоб не смыло за борт. Лучше ступай вниз.
При мысли о темной зловонной норе меня передернуло.
— Пока побуду здесь.
Ксандр покачал головой:
— Ну как хочешь, твоей Владычице виднее.
Я крепче ухватилась за поручень — рисковать было незачем.
Ветер меня освежил. Корабль несся вперед, перескакивая через вздымающиеся валы, но уже без боковой качки. Я прокричала об этом Ксандру, придвинувшись к самому его уху. Он кивнул:
— Волна идет более ровная. Выбираемся из шторма. И корабль вроде бы цел — редкое везение. Ее рука, не иначе.
Мы шли к востоку, небо впереди начинало светлеть.
— Интересно, где остальные? — крикнула я.
Ксандр покачал головой:
— Разбросаны по морю. Если вообще выбрались.
Прошло еще не меньше часа. Я не отрывалась от поручня; дождь иссяк, на меня попадали только редкие брызги. Над головой проявились звезды, последние клочья грозовых туч остались позади.
«Благодарю тебя, Владычица, — подумала я, — благодарю за милость, дарованную твоему народу. Милость — и рассвет».
Розовая полоска протянулась по дальнему краю горизонта. Большие зеленые волны, вздымаясь, укачивали корабль.
Ксандр, отвязав веревку, закашлялся.
— Тут где-то был бурдюк… — Его голос охрип от крика.
Я принесла ему бурдюк и открыла. Он, поведя бровью, протянул бурдюк мне:
— Попьешь, сивилла?
— Здесь хватит двоим. — Я отхлебнула немного, остальное отдала ему. Он пил жадно, губы двигались в такт глоткам.
Люди либо укрылись внизу, либо спали. Казалось, мы наедине в огромном море, где брезжит рассвет и летят по небу звезды. Влажные волосы Ксандра легли на плечи, идеально ровная капля воды застыла на загорелой коже. Лицо отрешенное, спокойное, словно притихшее перед внезапной, неожиданной красотой рассветного часа.
Меня будто что-то коснулось, ранее неведомое.
Я не успела этого осознать: внизу открылась дверь, вышел Кос.
— Парус ставить будем?
Ксандр отдал мне бурдюк.
— Да. Поднимайте до середины мачты — определиться с направлением. Надо выяснить, где мы.
Я оглядела море при свете разгорающейся зари. Позади нас что-то темнело на горизонте, похожее на черный корабль со спущенным парусом.
— Ксандр, посмотри!
Пока ставили парус, мы не спускали глаз с корабля; затем Ксандр повернул «Дельфина» так, чтобы оказаться впереди и идти наперерез. Через некоторое время стало ясно, что это и вправду один из наших.
— Разбит, что ли? — недоуменно сказал Кос. — На палубе никакого движения.
— Название разглядишь? — спросил Ксандр. Я заметила, что мы с Косом видели дальше, чем он.
Следующая волна приподняла корабль, мы одновременно различили рисунок на носу.
— «Облако»! — крикнул Кос. Теперь стало видно, что кормило на месте, за кораблем тянется белый след. Значит, на корабле кто-то остался, хотя бы у руля.
Над поверхностью моря возник алый край солнца.
Я стояла на корме, пока Ксандр отдавал приказания спустить парус и подойти на веслах к «Облаку». Оказалось, что корабль наполовину залит водой, вся команда вычерпывает воду. Ксандр крикнул, ему ответили, завязался разговор. Я не услышала всего, но по репликам Ксандра выходило, что «Облако» захлестнула огромная волна и трех гребцов смыло в море. Повернуть корабль не удалось, никого не спасли. В начале шторма рядом с «Облаком» шла «Крылатая ночь»: та вроде бы держалась крепко, однако след ее утерян с прошлого вечера. Они видели еще два корабля, проходившие в отдалении; наши ли, ахейские или случайные торговые — неизвестно.
