— Оказывается, Лучинский увлекается не только рыбалкой и шахматами… Он, кроме того, радиолюбитель, — пошутил Кравченко.
— И шпион, — добавил Агафонов, доставая из ящика стола шифр.
— Теперь, товарищ Агафонов, уважаемую Елену Владиславовну оставим на попечение лейтенанта Зубова, а сами отправимся к Лагуниным… Может быть, Лучинского мы встретим там?
* * *
Хотя уже было около двух часов ночи, в номере у Лагуниных не был выключен свет. На звонок вышла Тоня. Увидев в коридоре у своей двери двух незнакомых офицеров, смутилась и сделала шаг назад. Тоня была в темном костюме и, судя по ее лицу, еще не ложилась спать.
— Вам кого? — нерешительно спросила она.
— Мы к Лагуниным, — ответил Кравченко.
— Лагунины живут здесь… Пройдите.
Кравченко и Агафонов вошли в номер. Номер состоял из двух смежных комнат. Первую комнату, по-видимому, занимал Лагунин. На столе стояли пепельница с окурками, стакан с остатками кофе и начатая бутылка ликера. На спинке стула висел светлый мужской костюм.
— Где Лагунин? — спросил Кравченко, остановившись у стола и рассматривая лицо девушки.
— Он с вечера ушел в парк и еще не возвращался.
— У вашего брата есть знакомые в Синеводске?
— Пока я не замечала, но, может быть, и есть. Не может же он один гулять до такого времени, — ответила
Тоня, глядя на ручные часы.
— А с Лучинским вы не знакомы?
— Кто это?
— Хороший знакомый вашего брата.
— Ах! Я слышала такую фамилию. Это, наверное, тот доктор-рыбак, который спас дочь профессора Антонова? Нет, я с ним не знакома, но знаю… Его знает весь Синеводск, — рассмеялась Тоня.
— А скажите, Антонина Андреевна, вас так, кажется, зовут сейчас? Откуда вы с братом приехали сюда?
— Я вас не понимаю… Во-первых, меня так звали с дня рождения. А, во-вторых, объясните, что это за допрос? — вспыхнула Тоня.
— Самый обыкновенный, какому подвергаются арендованные. Вы арестованы и брат ваш также арестован! — с ударением на слове «брат» ответил Кравченко. — Теперь как следователь я повторяю свой вопрос — откуда вы приехали?
— Из Куйбышева… — побледнела Тоня.
— Из областного?
— Да.
— Вы там никогда не жили и не работали. Ваши паспорта фальшивые. Вы не Лагунина и у вас здесь нет брата. Вы заброшены сюда иностранной разведкой… Скажите, зачем вы хотели утопить дочь профессора Антонова?
— Я не хотела этого. Лагунин приказал мне познакомиться с Галей Антоновой… Он показал ее мне в день их приезда… А это — на пляже — вышло случайно… Я была уверена, что все это так закончится, — опустившись на стул, сказала Тоня и зарыдала, закрыв лицо руками.
Дав девушке успокоиться, Кравченко продолжал.
— Вы пока не сделали преступления, но были на пути к этому. Наши советские законы строго карают шпионов и изменников Родины, но наше правосудие считается с такими обстоятельствами, как, например, чистосердечное раскаяние. Конечно, это учитывается только тем, кто раскаялся до того как совершил преступление, для тех, кто еще не успел нанести ущерб советскому государству.
— Значит я могу рассчитывать на смягчение приговора?.. Меня не расстреляют? — все еще плачущим голосом спросила Тоня, отведя руки от лица.
— Уверен, что нет, если вы нам будете говорить правду.
— Я расскажу вам все, только сохраните мне жизнь. — Хорошо. Отвечайте, но учтите, что многое, о чем я буду вас спрашивать, мне известно. Мои вопросы будут отчасти испытанием вашей искренности… Прежде всего, как вас в действительности зовут?
— Моя настоящая фамилия Загорина, а зовут Антонина Васильевна. Мне оставили мое имя для того, чтобы я не путалась. Мой возраст правильно указан в паспорте — мне двадцать лет.
— Откуда вы прибыли?
— Из Западной Германии. Правда, мы оттуда вылетели на самолете, а потом, не знаю где, пересели на геликоптер, который высадил нас в горах. Мы прошли около десяти километров пешком и вышли на приморское шоссе. Сюда мы приехали на автобусе междугороднего сообщения.
— А где вы первый раз встретились с Лагуниным?
— В Западной Германии за три дня до вылета. Мой начальник- капитан Лайнер — сказал мне, что я должна выполнять все требования Лагунина. Настоящая фамилия Лагунина мне не известна, но мне кажется, что он не русский.
— Вы раньше слышали что-нибудь об Антонове?
— Нет. Эту фамилию я услыхала впервые здесь в Синеводске от Лагунина, когда он сказал мне, что я должна познакомиться с его дочерью.
— Теперь скажите, какая задача была у Лагунина?
— Он не говорил мне, зачем мы приехали в Синеводск… Сегодня я спросила его: «Когда мы вернемся обратно?» Он ответил, что скоро наша миссия закончится.
— Куда он собирался пойти сегодня вечером?
— Я сказала правду — в парк. Он предупредил, что придет поздно. Я не могла лечь спать до его возвращения — меня волновали предчувствия. Я была уверена, что сегодня ночью решается наша судьба. Это настроение мне передалось от Лагунина. Он был сильно озабочен и нервничал. Ему казалось, что за нами следят ваши… Мои предчувствия подтвердились… — опять прослезившись, закончила Загорина.
Обыск, произведенный в номере Лагуниных, ничего не дал.
Кравченко взял с собой стакан, стоявший на столе в комнате Лагунина — на его стенках он обнаружил четкие отпечатки мужских пальцев. Загорину взяли под следствие. За гостиницей «Кавказ» было установлено наблюдение с целью задержать диверсанта в случае его появления.
* * *
— Вот, товарищ Агафонов, какие дела, — сказал Кравченко, сидя в кабинете у оперуполномоченного. — Оказывается, хищники покинули свои берлоги. Значит, кто-нибудь из нас действовал неосторожно.
— Но они, наверно, не откажутся от выполнения поставленной им задачи и будут продолжать преследование профессора Антонова? — предположил Агафонов.
— Нет сомненья… Но план действий им придется изменить. Сейчас наша задача усложняется. Раньше враги были у нас на виду, а теперь будут действовать из засады.
— Товарищ майор, а что вы думаете о показаниях Загориной?
— Думаю, что ей доверять нельзя… Обычно, опытные шпионы на допросах пытаются ложь подменить ложью и выдать ее за «чистосердечное раскаяние». Надо ее еще раз уличить во лжи и под тяжестью улик она может сказать правду.
Стенные часы гулко пробили три раза. Кравченко встал и протянул руку Агафонову. — Прежде чем уйти, хочу предупредить вас, товарищ Агафонов, что я должен выехать из Синеводска. Учитывайте новую обстановку, действуйте осторожно, но решительно. Обо всем новом своевременно информируйте капитана Окунева и не теряйте с ним связь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
