Он подхватывает меня за плечи. В руках его нежности нет. Зато она сквозит в пальцах, что легко проходятся по моим губам.
– Иди к себе, Ника, – произносит он ровно и отпускает меня. Я теряюсь немного, а потом срываюсь с места. Бегу почти вслепую. Удираю. Так, что ветер свистит в ушах, хотя в доме нет и не может быть никакой стихии. Но это обман. Потому что природный катаклизм всё же поселился в этом чёртовом доме. И он остался позади. Наверное, смотрит, как сверкают мои пятки в белых носках…
Глава 15
В комнате меня ждал сюрприз: паспорт, телефон и ноутбук показательно лежали на кровати. Выделялись на кремовом покрывале, разложенные, как на витрине. Наверное, если померить линейкой расстояние между ними, там будет точно, как в аптеке.
Радости мои вещи не приносят. Не той ценой они вернулись.
Хочется содрать платье, но я под ним голая. Ковыляю в ванную, а там ждёт сюрприз: вещи исчезли. И намыленные трусы – тоже.
Всё это… унизительно. Я тоже как на прилавке – без трусов и лифчика, в чужом васильковом платье. На стуле я нахожу единственную вещь, которая тоже не моя – белую чистую футболку. Мужскую. Неймановскую.
Она не новая – пахнет стиркой, но эта вещь – его, моего врага, который несколько минут назад целовал меня в коридоре.
Губы у меня горят. В голове – муть. Я не знаю, как к этому относиться.
У меня не складывались отношения с мужчинами. Я их сторонилась. Они ко мне тянулись. Всегда. Сколько себя помню с тех пор, как из девочки превратилась в девушку. Чем-то я их притягивала, хотя никогда не давала поводов. Я и не влюблялась ни разу, даже в детстве.
Нейман. Может, это и хорошо, что он так близко. Он моя цель. Не стоит роптать, когда сама судьба даёт в руки отличные карты.
Дан прав. Видит меня, наверное, насквозь. Может, поэтому не получается и его ненавидеть за прозорливость.
С Нейманом всё намного сложнее. Я не могу быть уверена, что он тупо делает вид, что нет во мне ничего подозрительного. Либо слишком самоуверен, либо знает то же, что и Дан, а поэтому просто выжидает.
Я переодеваюсь. Футболка доходит почти до колен. Сгребаю паспорт, телефон и ноут, бросаю их небрежно на стол. Падаю в чистую постель. Хорошо. Согреваюсь под одеялом и засыпаю. К чёрту всё. Зачем думать и гадать? Река жизни умная, вынесет меня куда-то – эта мысль становится моим проводником. Я умею плыть по течению.
Утром меня будит та же Мария. Сегодня она другая – я чувствую. В ней меняется градус отношения. Теперь я для неё не «одна из них», а нечто другое. Поменялись инструкции?
Она приносит вещи – мои. Выстиранные и выглаженные, пахнущие кондиционером для белья.
– Ваш завтрак и лекарства, – вежливая, очень вежливая и вышколенная. Безупречная и без панибратства. Больше никакого «ты», что она позволила себе вчера, когда отчитывала меня за «побег». И взглядов любопытных она тоже не кидала. Запугали её, что ли. Но выяснять, так это или нет, я не хотела. Чувствовала себя плохо, будто экскаватор по мне проехался и сверху ковшом приложил.
Часа через два я немного очухалась и выбралась «на волю». Нейман разрешил – значит никто больше не будет препятствовать.
Пошла к Тильде. Но от вчерашней старухи ничего не осталось. Сидела изваянием, не поднимая тяжёлых век. На голос мой не реагировала. Лишь только когда я её за руку взяла, почувствовала, как сжимаются её пальцы.
Притворяется. Зачем? Голову с этими Нейманами сломать можно.
– Не бойтесь. Я осталась. Никто больше нам мешать не будет, – сказала тихо, но старуха не дрогнула.
Зато дёрнулась и взвизгнула, как «болгарка» я, когда нечто тёмное и тяжёлое плюхнулось ко мне на колени. Я тут ору, а Тильде хоть бы хны – сидит пнём, только уголок губ дёрнулся – я заметила!
– Ты кто такой? – спросила котяру, что смотрел на меня не мигая. Два жёлтых огромных глаза. Белые усы. А сам чёрный, как чёрт. Тоже Нейман. Властный кот, который делает, что хочет.
Я погладила его. Очень осторожно. Кот благосклонно принял ласку, потоптался по моим коленям, как слон, заурчал и, вздохнув, улёгся в виде чёрной загогулины.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я смотрела на кота и моргала. В горле стоял ком, но глаза оставались сухими. Во мне давно не было слёз, однако просто чёрный кот всколыхнул во мне старую, почти забытую тоску: когда-то, в прошлой жизни, я мечтала, что у меня будет крепкая семья, дом, кот и собака. Обязательно.
Жизнь мечты подправила, а некоторые развеяла по ветру. И вот сейчас, когда гладкий котяра спит у меня на коленях, я вспоминаю свои глупые детские мечты. Кот в доме Неймана. У меня нет, а у него есть. И дом, и кот, и семья. Ведь Тильда ему родная?.. Это уже хоть что-то. Лучше, чем пустота внутри и ненависть, которая выжигает меня, не оставляя ничего.
– Не скучайте, – сказала я Тильде, – я приду ещё сегодня.
И ушла, унося кота с собой. Я несла его на руках – мой первый трофей в неймановской крепости. Кот довольно жмурился, зевал на всю пасть, показывая мощные, чуть желтоватые клыки, потягивался, растопыривая лапы с красивыми когтями. Благо, не царапался – почему-то благоволил ко мне.
– Я буду тебя любить, Чертяка, – сказала я ему, осторожно укладывая на покрывало. На кремовой поверхности кот смотрелся красиво, но спать без меня не стал – перелез на колени, когда я уселась за стол, чтобы включить ноутбук.
Мне нужно немного информации, если удастся раздобыть. А потом я передумала. Меня проверяли. Ноут побывал в руках злого Дана. Вполне вероятно, что и в телефоне, и в компьютере – жучки, а в комнате – камеры слежения. Поэтому не буду радовать Дана – пусть следит и бесится. А я отдохну.
Мы с Чертякой уютно устроились на кровати. Кот согревал меня и убаюкивал, и я только на минуточку глаза сомкнула, а оказалось – провалилась в сон.
– Ника, – дёрнулась, как только моего плеча нерешительно коснулась рука Марии. – Как вы себя чувствуете?
В глазах её плещется тревога. Переживает? Странно. А может, я просто отвыкла от простого участия.
– Не знаю, – ответила честно.
– Вот ты где, – пожурила Мария кота. – Спрятался? А мы тебя ищем.
Я прижала чёрную тушку к себе. Расставаться не хотелось, но кот посчитал иначе: вырвался и, зашипев на горничную, рванул в полуоткрытую дверь.
– У-у-у, зверюга, – выругалась Мария, – опять забежит куда-нибудь, а мы потом купай его да от блох лечи.
– Такой милый Чертяка, – пробормотала я.
– Сантана, – поправила меня горничная. – Его зовут Сантана, но мы называем его Сатана. Чертяка – слишком по-доброму к этому проходимцу. Тут, наверное, нет ни одного человека, кого бы он не укусил или не подрал. Разве что Стефан Евгеньевич не покусанный.
Я представила, как Чертяка вонзает клыки в Неймана, и мне стало смешно. Не удержалась. А ещё рисовала картину, как искажается его замороженное табло. Я бы посмотрела. В первом ряду с большим ведром попкорна.
– Такой милый кот. Не подумала бы, что он такой злобный.
– Настроение сегодня хорошее, вам повезло, – покачала головой Мария. – Обедать пора. Стефан Евгеньевич приказал, чтобы вы с Матильдой Эдуардовной ели, если хорошо себя чувствуете.
– Нормально я себя чувствую, – постаралась улыбнуться искренне, но меня бесил «Стефан Евгеньевич», который раздавал приказы налево-направо, не спрашивая моего мнения. Он мог бы сам сказать, чего ждёт от меня. Нет же, через прислугу командует.
А для меня он Стефан, – вдруг подумалось. Не Евгеньевич и не хозяин. Не лгал. Но я всё равно решила поиграть ему на нервах, как только представится такая возможность.
Тогда я ещё не знала, что попортить ему кровь удастся не сразу.
Глава 16
Время почти остановилось. Текло медленно, плавно, почти уныло. Казалось бы: в доме не появляется всего один человек, а всё замерло. Прислуга сновала, словно сонная. Охранники расслабились. Да, они есть, я их теперь узнаю. Шёл восьмой день, как Нейман исчез.
