Затем она представила себе лицо Камиллы, когда Райли сказажет ей, что она не сможет написать статью для юбилейного номера Шпильки.
Она представила, как говорит всему миру, что не может написать личную статью о влиянии Шпильки на ее жизнь, потому что бренд, который она создала для себя, был основан...
Ни на чем.
Ее запястье дернулось.
Дверь была не заперта.
Правда, Сэм? Нет никакой сигнализации?
Райли была более чем удивлена, обнаружив, что находится не в затхлой подсобке, а в уютном жилом помещении. Небрежно застеленная кровать была сдвинута в одну сторону, в то время как в другой располагалась простая кухня в деревенском стиле.
Все было опрятно, если не сказать первозданно, и Райли вошла в маленькую кухню, оглянувшись через плечо, прежде чем открыть холодильник.
Сливки для кофе со вкусом фундука были неопровержимым доказательством. Мужчина не очень любил сладкое, но ему очень нравился фундук с тех пор, как мама Райли познакомила его с «Нутеллой», когда ему было двадцать.
Следующим был крошечный шкаф в углу. Там была его любимая серая толстовка с капюшоном, бесконечное количество рабочих рубашек на пуговицах и костюм, который она никогда не видела.
Быстрый осмотр ящиков комода подтвердил её домыслы, когда она заметила по меньшей мере полдюжины знакомых футболок
Сэм не просто останавливался здесь время от времени.
Он жил здесь.
Райли даже не подозревала об этом. Она всегда полагала, что он все еще живет в многоквартирном доме вверх по улице от Лиама в Уильямсбурге.
Не то чтобы это имело значение, где он живет, но неожиданность все равно застала ее врасплох. Она всегда была уверена, что знает Сэма Комптона.
Но она даже не знала, где он живет.
Не то чтобы ему пришло в голову сказать ей, что он переехал. Он вообще не думал о ней.
Все определенно выглядело не очень хорошо для ее плана, но она зашла так далеко. Что самое ужасное может произойти — он скажет нет?
Вообще-то, если он не согласится будет довольно плохо. Ужасно.
Если подумать, ей, вероятно, придется покинуть страну...
Она провела пальцами по стальной рамке на его комоде, узнав в ней фотографию Лиама и Сэма, которую её мама подарила им обоим на Рождество в прошлом году. Это была почти несносная демонстрация великолепной мужской внешности. Лиам с его черными как смоль волосами и ярко-голубыми глазами, так похожими на ее собственные, и Сэм в роли идеального блондина. В каком-то смысле Райли могла винить старшего брата в своем нынешнем затруднительном положении. Неужели ему действительно нужно было выбирать в лучшие друзья самого красивого мужчину на планете?
Возможно, для взрослого мужчины не модно хранить на комоде фотографию лучшего друга, но, опять же, Лиам и Сэм были не просто друзьями. Они были практически братьями.
Она вспомнила, когда было сделано это фото. Это был ужасно жаркий летний день на заднем дворе ее родителей. Сэм только что разлил по бутылкам свою первую партию виски, и МакКенны настояли, чтобы он принес его на дегустацию.
Одна рука Лиама неловко обвилась вокруг шеи Сэма, а другая рука гордо держала первую бутылку виски ROON.
Выражение лица Сэм было таким же счастливым, хотя и немного неуверенным.
Она помнила, что он был ужасно смущен таким вниманием, что не имело смысла. Сам виски был фантастическим, и он почти сразу же распродал первую партию друзьям и родственникам.
Но вместо того, чтобы гордиться собой, он вёл себя... странновато. Может быть, Лиам был прав насчет скромности Сэма.
Нет. Она отложила фотографию в сторону. Он не скромничал ни в чем другом.
Взгляд Райли упал на дверь в углу. Она вела в удивительно большую и хорошо оборудованную ванную комнату. Она явно была не из той эпохи, что устаревшая кухня, а это означало, что он отдал предпочтение модернизации навороченной насадки для душа, а не приобретению навороченной плиты.
Ничего удивительного. Она видела, как он — помогал” ее отцу готовить на гриле во время семейных обедов летом. Его навыки в приготовлении пищи были максимальны - он открывал бутылку с кетчупом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В этом нет ничего удивительного. Она видела, как летом он «помогал» ее отцу готовить на гриле во время семейных обедов. Его навыки приготовления пищи заканчивались на открывании кетчупа.
Ее взгляд упал на раздвижную амбарную дверь напротив той, через которую она вошла. Она могла вести только в саму винокурню.
Что могло привести к Сэму и, следовательно, к возможности того, что ее достоинство разлетится вдребезги в результате неудачного прыжка с парашютом.
Райли вернулась в ванную, чтобы проверить прическу и макияж. Если она собиралась пойти ко дну в куче униженных сердечных страданий, она могла бы выглядеть наилучшим образом. К тому же, этот план зависел от того, ну, вы понимаете... захочет ли её Сэм Комптон.
Она была уверена, что он хочет, по крайней мере, на физическом уровне. Сколько раз она чувствовала на себе его взгляд, когда он думал, что никто не смотрит? А в среду, когда он провожал ее до станции метро, он хотел ее поцеловать. Она почувствовала это, и теперь задавалась вопросом, может быть, это всегда было взаимно. Возможно, она просто была слишком увлечена своими желаниями, чтобы заметить его. Но никогда прежде она не провоцировала его так откровенно, как в тот вечер. И никогда прежде она не чувствовала, как его глаза прожигают ее спину, когда она уходила.
Он хотел ее, это точно.
Она просто надеялась, что он хочет ее достаточно сильно.
Райли открыла дверь так тихо, как только могла, с облегчением отметив, что шума почти нет.
Сначала она учуяла запах. Не пьянящий запах, как в баре, а восхитительный зернистый аромат с нотками сладости.
Когда она была здесь в последний раз, здесь не было ничего, кроме огромных ящиков для переезда и нагромождения металлического оборудования. Теперь выглядело все... по-другому.
Она посмотрела на несколько рядов деревянных бочек. Все они были тщательно промаркированы, с датами и отметками. Она знала, что он нанял несколько человек, чтобы помочь... ну, чем бы он здесь ни занимался, но этикетки были написаны его почерком. Она инстинктивно знала, что эти большие бочки были его детьми. Кто-то другой мог помогать ему наполнять их, но они были его.
Каково это? Принадлежать Сэму Комптону?
Перестань. Не надо рыдать по этому поводу.
Склад был организован по-деревенски и странно привлекателен, но не было никаких признаков присутствия мужчины. Она провела рукой по бочкам, пробираясь к другой стороне массивного строения, пока не дошла до двери. Она помнила, что это была одна большая открытая комната, но он явно возвел стены, чтобы сделать ее отдельным помещением с тех пор, как она была здесь в последний раз.
Ее сердце бешено забилось, когда она открыла изолированную дверь и вошла в основную часть винокурни. Если бы Сэм вообще был здесь, он бы находился именно в этой комнате.
Она не знала, что было бы хуже — обнаружить, что его вовсе нет, или обнаружить, что он здесь, но не один.
Вот что она получила за то, что не позвонила первой, но планирование наперед никогда не было стилем Райли. Ей больше нравилось просто действовать. За исключением секса, конечно.
Именно это и втянуло ее во всю эту чертовщину с самого начала.
Ее каблуки размеренно постукивали по бетонному полу, пока она искала признаки движения. Она обошла стол, заваленный, похоже, оборудованием для маркировки, кучу других страшных предметов, похожих на горшки, которые она не узнала, стопку коробок с пустыми бутылками, а затем...
Вот он.
Одетый в джинсы и обтягивающую белую футболку, выглядящий гораздо лучше, чем имеет право выглядеть любой мужчина, он присел на корточки перед одним из огромных медных чанов, которые стояли вдоль дальней стены.
Секунду она наблюдала за ним, пока он возился с каким-то инструментом, которого она не могла видеть, собираясь с духом и обдумывая, как лучше поступить.
