— Мерси! — Володя поискал глазами: где Фома? Ну, конечно, уже устроился с комфортом на чужих мешках с картошкой. — Мерси! — повторил Володя, усаживаясь. — Комман са ва?
В ответ на участливое «Как поживаете?» Софья Авдеевна стукнула кулачком по портфелю, туго набитому бумагами.
— Са ира!
Припев старинной французской революционной песни. «Са ира» дословно значит «это пойдет», то есть «мы победим».
— Же ву фелисит! — вскричал Володя. Это означало: «Я вас поздравляю!»
Он понял, откуда возвращаются Софья Авдеевна и Боря. Да уж, окончательный расчет старшеклассников с колхозом бывает непрост. Такое по силам только Софье Авдеевне. У нее свой метод деловых переговоров. Лингвистический шок. В подмогу берется кто-нибудь из лучших учеников. Беседа с председателем колхоза ведется, конечно, на понятном ему русском языке. Но между собой школьные представители переговариваются по-французски. Председатель теряет уверенность — кто их знает, о чем они уславливаются. И в результате представители школы одерживают победу.
Володе пришлось выслушать подробнейший рассказ о нынешних переговорах. Разумеется, на французском. О, магия языка бессмертного Александра Дюма! Препирательства между Софьей Авдеевной и колхозным главбухом звучали, как словесный поединок где-то в Лувре между д'Артаньяном и кардиналом Мазарини.
А Боря Шумилин просто молодец — бойко стрекочет по-французски.
Ах, Боря, Боря! Когда-то Володя возлагал на него большие надежды. Боря занимался в изостудии Дома культуры и мог часами торчать в музее, в зале знаменитого земляка художника Пушкова. А что, если Путятин даст миру еще одного крупного художника?! Боря получил доступ в кладовые музея, к эскизам и рисункам Пушкова, к альбомам с узорами ситцев.
Володю привлекали в мальчишке не только способности. Детство Бори напоминало ему собственные лишения и надежды. Именно такие трудные житейские обстоятельства способствуют формированию истинного таланта! Но в позапрошлом году Боря перестал ходить в музей, оставил изостудию. Володе он сказал, смущенно краснея, что пробиться талантом в наше время — пустой номер, засядешь на всю жизнь в Путятине. Это был явный намек на Володину судьбу.
«Не хочу разбрасываться, — заявил Боря. — Мне надо заниматься. По-настоящему. Без школьной медали я еще обойдусь. Но вступительные в институт должен сдать на пятерки». Он не сообщил, в какой институт собирается поступить. Может, и сам пока не решил. Но, конечно, это будет не областной педагогический, а престижный институт, откуда есть пути «наверх».
Что мог сказать Володя в ответ на такие речи? Только пожелать удачи.
Софья Авдеевна и Боря принялись рассказывать, что решили купить ребята на заработанные в колхозе деньги.
За Володиной спиной трещали без умолку две старухи из Крутышки. Обе глуховаты, говорят громко — не хочешь, а подслушаешь. Может, про знахаря посплетничают?
Старушечьи секреты оказались полной ерундой. Какая-то их подружка встретила на кладбище черта. Самого натурального. С рогами и хвостом. Старухи беззубо хихикали: «Ох, и вруша! Да кто ей поверит…»
Володя понял, что существование чертей старухи допускали. Но подружка явно не заслуживала доверия. Осудив подружку, они перешли на другую тему: красивые памятники нынче стали устанавливать, денег у народа — куры не клюют.
…В придорожной деревеньке осталась махать вслед автобусу женщина в кургузом ватнике, делающем ее короче и толще. Девчонка лет пятнадцати распихала чужие корзины, уселась на чей-то бочонок и сказала неизвестно кому:
— Как же! Будет он меня слушать. Дожидайся… — Девчонку, кажется, очень разозлил разговор, происходивший на прощанье. Разговор с матерью — фамильное сходство не вызывало сомнений, тоже коротышка. И увы, тоже не удалась лицом.
Меж тем девчонка покрутила головой, заметила Софью Авдеевну с Борей и радостно выпалила:
— Здрасьте вам! Ой, извиняюсь! Бонжурчик!
— Бонжур, ма шер, — сдержанно ответила учительница.
Боря отвернулся к окну.
Девчонка забеспокоилась и вытащила круглое зеркальце. Взглянула на себя и вмиг приободрилась. Ну и ну!.. Своей внешностью она, оказывается, вполне довольна.
Интуиция подсказывала Володе, что перед ним характер весьма неординарный. Правда, не из добрых. Кремень! А женщину украшает слабость. Но человек она надежный. И есть в Путятине кто-то, за кем ей велено присматривать. Ничего… Она присмотрит!
Софья Авдеевна и Боря заговорили о неприятной истории, случившейся летом.
— Бет нуар! — произнесла Софья Авдеевна. Чисто французское словцо, непереводимая идиома. «Черный зверь». В том смысле, что личность крайне отвратительная.
Кто же это? Оказывается, тот самый Маркин. По аттестации дяди Васи — начальник крупнейшей стройки. А в действительности — бригадир шабашников.
Потом Володя услышал про какого-то Эдика, тоже весьма подозрительную личность. Эдик приходил по вечерам к старшеклассникам, живущим в сельской школе. Среди шабашников у него друзей нет — потому его и тянуло к ребятам. Эдик вообще случайно залетел в бригаду интеллигентов, решивших подработать в отпуск. По его собственным словам, он — тунеядец, бич, шаромыжник. В разных краях таким дают разные клички, но суть одна. Можно еще называть богодульником, бомжем, ханыгой.
Понятно, что интеллигентные шабашники Эдику не компания. Они трудятся честно. Маркин уговорился построить кому-то в Нелюшке гараж для «Жигулей». Но шабашники отказались иметь дело с частником. У них договор с колхозом. Маркину помогал только Эдик. Его дело маленькое — подбросить на самосвале кирпич и раствор. А строили частный гараж трое ребят из девятого «Б». Маркин им платил по пятерке за вечер. Причем сразу: бери, заработал…
На комсомольском собрании все трое каяться не стали: «Мы заработали. Своими руками. Имеем право. И никто нам не запретит. Мы на картошке норму даем. А свое свободное время проводим как хотим!»
«Правильно! — закричали старшеклассники. — Имеем право зарабатывать!» Комсомольское собрание превратилось в экономическую дискуссию. «Почему школьникам платят в колхозе по другим нормам, чем шабашникам? Вкалываем, как взрослые!»
Вот, значит, в чем заключалась неприятная история. Учителя, разумеется, пришли в ужас. А Боря, как комсомольский секретарь, выступил против шкурных тенденций. Хотя ему-то свой заработок нужнее, чем другим, — у матери зарплата сто рублей.
…Рядом старухи из Крутышки тихо обсуждали свои проблемы. Искусственные цветы куда лучше, чем живые. Живые-то вянут, не напасешься. А возьми, к примеру, хризантемы из отходов пряжи. Прекрасно стираются порошком «Био» в холодной воде. Постираешь — и как новенькие.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
