Сироткин часто звонил Фомину. Старательный парень, но уж очень неповоротлив. Опять ему совет нужен? Ладно, потерпит до завтра. Но что понадобилось Налетову? Сам ведь отпустил.
— Больше ничего? — спросил Фомин.
— Официальная информация исчерпана, — интригующе произнес дежурный.
— Давай неофициальную!
— Прибыл Егоров… — Дежурный многозначительно помолчал. — И уже отбыл.
Егоров! Вот почему Петр Петрович забеспокоился.
— Спасибо за приятные новости! — Фомин тяжко вздохнул и набрал домашний номер начальства.
Он не собирался спрашивать: зачем вы меня искали или зачем приезжал на такой короткий срок Егоров. Вопросы задают старшие по званию.
— Ну, как съездил? — отечески спросил Петр Петрович. — Как настроение? Дома все в порядке? Жена здорова?
Трогательная забота начальства не ослабила бдительности Фомина. Он не поддался иллюзии, что начальник управления разыскивал своего сотрудника ради неспешного разговора о житье-бытье. Фомин дисциплинированно ждал, когда Петр Петрович перейдет к делу.
Все так же задушевно Петр Петрович передал Фомину привет от Егорова.
— У него к тебе просьба…
Петр Петрович не стал говорить по телефону о важнейших новостях, привезенных Егоровым. Еще успеет Фомин узнать и про бежавшего из колонии Гриню, и про удачливого Рудика Куртикяна, и про давнишнее знакомство Прокопия Лукича Смирнова с грузчиком Сухаревым, ныне отбывающим заслуженное наказание.
Про газорез, обнаруженный участковым Журавлевым, Петр Петрович тоже говорить не стал. Он только передал Фомину поручение Егорова.
— Надо, чтобы укрепился слух, будто мы усиленно ищем среди местных. Используй для этого дела сегодняшнюю дискотеку и сбор комсомольской дружины, шумни ребятам, дай им какое-нибудь задание по розыску. Подробности на твое усмотрение. Вопросы есть?
— Нет, — мрачно сообщил Фомин.
А что ему, радоваться, что ли? Выдумка Егорова ставила его в дурацкое положение.
— Ты меня правильно понял? — осведомился Петр Петрович.
— Понял и выполняю, — доложил Фомин служебным голосом.
— Желаю успеха. Привет жене.
При разговорах по телефону начальство первым кладет трубку. А потом, пожалуйста, можешь швырять свою.
На жалобный вскрик телефона выглянула из кухни встревоженная Валентина Петровна.
— Уходишь? Прямо сейчас? А я девочек пригласила на грибы!
Фомин заставил себя улыбнуться. Широко и жизнерадостно. Еще веселей. Шире рот — не бойся, не порвешься… Вот так! Ты счастлив и всем доволен! Позор тому мужчине, который норовит переложить свое дурное настроение на жену…
— Петр Петрович передает тебе привет! И до вечера я из дома ни шагу!
Если бы Налетов хоть намекнул по телефону, что обнаружились факты, дающие основание подозревать знахаря Смирнова… Все бы дальше пошло по-другому. Фомин тотчас бы доложил начальству про злополучную записку с черепом и костями! И конечно, отменил бы засаду на Парковой у дома двадцать пять!
Но, увы, Налетов ни словечком не обмолвился про знахаря. Ведь он не знал, что Прокопий Лукич Смирнов, весьма заинтересовавший Рудика Куртикяна, недавно обратился к Фомину за помощью и что Фомин — всегда образец службы! — на этот раз умудрился сплавить жалобщика своему общественному помощнику.
«Необдуманные поступки нередко приносят больше пользы, чем обдуманные» — так впоследствии оценил произошедшее недоразумение Киселев.
Фомин прибег к своему испытанному методу избавления от нервной перегрузки — залез под душ и принялся крутить то красный, то синий кран. Струя ледяной воды, струя кипятка… Теперь все в порядке!
Растираясь жестким полотенцем, он пришел к окончательному решению, какую задачу поставить сегодня перед дружинниками. Не совсем бесполезную…
Гостьи уже пришли и хозяйничали вместе с Валентиной Петровной на кухне. Соваться к ним туда не стоит. Непременно изловят, и придется помогать. Но с чего у них там такие страсти? Ага, летние впечатления о лагере старшеклассников. До директора школы дошло, что они показывали ребятам брейк.
«Ну, не глупо ли читать за это нотацию! Пусть учатся настоящему брейку. Разве лучше, когда у них получается вместо брейка провинциальная пародия. Все равно они не будут танцевать польку-бабочку, их привлекают новые, современные ритмы…»
Фомину не нравилось, что на кухне говорят о брейке с таким азартом. Увлеклись и забыли о грибах. Пригорят! Непременно пригорят! И уж наверняка пересолят!
Фомин решился.
— Альбертовне и Даниловне мой привет!
Такое обращение к юным коллегам Валентины Петровны придумал он сам. При первом знакомстве молодые учительницы, только что закончившие институт, признались, что не могут привыкнуть к обращению по имени и отчеству.
«Будто платье на три размера больше. И длинно и широко».
«Но нельзя же называть вас Леной и Светой», — сказал Фомин.
«Это почему же?»
«Коротко и узко, — пояснил он. — Уж лучше Альбертовна и Даниловна».
Появление Фомина на кухне вызвало восторг.
— Ну, рассказывай! Что там у вас? На след напали?
Прекрасная возможность намекнуть, что след ведет к кому-то из местных! Но жизнь уже научила Фомина не впутывать служебные дела в свою частную жизнь.
— Информацию не даю! — отрезал он. Вооружился длинной деревянной ложкой и пошуровал грибы на сковороде.
Альбертовна и Даниловна продолжали выпытывать:
— Все говорят — золото украли сами продавщицы.
— Информацию не даю, — повторил Фомин.
Его на такие разговорчики не купишь. Он твердо усвоил на собственном опыте, что сила отказа в однообразии ответов. Ни в коем случае нельзя пытаться объяснить то же самое, но другими словами. Как сказал — на том и стой. И произведешь впечатление человека, который уже все знает, но служба есть служба, не всякой информацией можно поделиться.
— А ребята считают, что золото уже за границей.
— Информацию не даю, — монотонно произнес Фомин и попробовал жареху на вкус. Минуток двадцать еще держать на огне. И чуточку недосолена.
Он досолил жареху и упрятал подальше кухонную деревянную солонку, а заодно и парадную, из хрусталя. Теперь они черта с два испортят грибы.
— Наша квартирная хозяйка уверяет — золото унесли черти…
— Информа… — завел Фомин, и его наконец выгнали из кухни.
Очень гуманно с их стороны. Фомин позвонил на городскую телефонную станцию и попросил разыскать Веню Ророкина. Не прошло и пяти минут, как Веня откликнулся. Фомин условился с ним насчет засады на Парковой. И прилег на диван.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
