пляс, что совершенно точно было не совсем уместно в рабочем помещении управления.
«Да, Да, Да! Она согласна встретиться! Да! Да! Супер! Супер! Супер! Йе-ху!!!»
Покосившись на расположенный в дальнем конце комнаты стол Сидора Егоровича, Гоша хихикнул. Вот бы грозный шеф сейчас рассказал, что он думает о потерявшем голову из-за девчонки сотруднике. Гоша снова хихикнул, сдерживаясь, теперь уже, чтобы не начать смеяться во весь голос.
Добравшись до спортшколы и за время пути собравшись с мыслями о деле, а не о предстоящей встрече с самой прекрасной девушкой, Гоша, первым делом, отправился в буфет, где работала Вероника Ефремова.
Пышнотелая Раиса Захаровна, под чьим началом находилась погибшая, охотно ответила на вопросы юного следователя о том «какой была Вероника».
Собственно, пришел Гоша по другому поводу. Но нужно было «установить контакт». Как-то пообщаться и расположить собеседника, в данном случае, собеседницу, чтобы получить потом как можно более достоверную информацию на интересующую тему.
— Хорошая, хорошая девчонка была Вероничка. Ох! И что ж это делается-то? День ото дня прямо страшнее становится жить… Что ж за нелюди такие попадаются? Как таких земля только носит?! Такая она девушка спокойная, вежливая. Аккуратная очень. Порядочная. Добрая душа. За мать переживала за больную. Все еду для кошек бездомных собирала. Жалела всех.
Женщина всхлипнула и помахала перед лицом полной рукой, стараясь успокоиться.
— До сих пор поверить не могу…
— Раиса Захаровна, а ведь такой девушке как Вероника, те кто её знал наверняка доверяли?
— Ну, да, конечно. Вероничка ведь очень верующая была. Честная. Никто про неё дурного бы не сказал, да и не подумал… Я сколько раз бывало её просила кассу вместо меня сдать. У меня ведь тоже мать более. На будущий год девяносто исполнится… Вот, иногда пораньше уйду, а Вероничка вместо меня выручку сдавала. Бухгалтерия не возражала… И мысли никогда даже не было, что что-то не так будет. Все до копеечки сходилось.
Гоша покивал.
— А в тот вечер кто кассу сдавал?
Раиса Захаровна покачала головой.
— Я сдавала. Вероника работу закончила и ушла. — Она пожала плечами. — Так если б деньги какие-то пропали, я б разве не сообщила полиции? — в голосе Раисы Захаровны прозвучало удивление с некоторой долей обиды.
— Да, конечно, я даже не сомневаюсь. Уточнил, просто, потому что положено. — Поспешил Гоша успокоить буфетчицу. Та покивала головой.
— Ну да, ну да, я ж понимаю. Положено так…
— А как Вы думаете, мог кто-то из сотрудников ну или из тех кто занимается в школе, попросить Веронику, к примеру, передать достаточно крупную сумму денег, скажем, каким-нибудь родственникам или знакомым, которые живут с ней по соседству. Ну мало ли, вдруг срочно нужно было, всякое ведь бывает. А Вероника как раз туда шла…
Буфетчица решительно помотала головой.
— Попросить, может и могли. Не знаю. Да только она бы сама деньги ни за что не взяла. Тем более, если сумма крупная. Чего другое, да, помогла бы если бы кто о чем попросил. А деньги нет. Не понесла бы.
— Почему?! — Гоша с удивлением посмотрел на собеседницу. — Я же не имею ввиду миллион. Ну, к примеру, не знаю, пятьдесят тысяч.
— Не-не-не. Ни за что бы не понесла. Говорю же. Она денег очень боялась.
Гоша улыбнулся.
— В каком смысле боялась?
— Она с матерью жила. Без отца. Мать инвалид. Жили на её пенсию. Денег всегда было в обрез. Только на еду и хватало. И для Веронички пять тысяч уже была крупная сумма. Нам в прошлом месяце премию дали. Ну и Вероничке тоже, хоть она и только устроилась. И, вроде как не положено. Но вошли в положение. Руководство у нас нормальное, не как в некоторых местах… Так вот, у Веронички премия как раз пять тысяч была. Уж она как обрадовалась, даже не представляете!.. Так она эти деньги знаете как спрятала перед тем как домой идти? В обувь засунула. Я удивилась. А она говорит, мол у неё соседку недавно обокрали. Сумку разрезали. И она теперь боится. Деньги, мол, очень нужны. Мама болеет. И эти пять тысяч для неё прямо подарок судьбы. Вот так вот…
Раиса Захарова снова всхлипнула.
— Вот ведь чудно кажется. А прямо так мне жалко её тогда было… И зарплату тоже также домой носила. В обувь прятала. Ох! Прямо вот сердце разрывается, как вспомню ее, бедную и что с ней стало.
Понимая, что женщина от всхлипываний вот-вот перейдет к самым настоящим рыданиям, Гоша быстро сменил тему разговора, расхвалив пирожки и вкусный кофе, и заодно уютную обстановку и чистоту вверенного Раисе Захаровне заведения. Та, успокоившись, начала улыбаться, и даже засмущалась от похвалы молодого служителя закона.
— Стараюсь, стараюсь, товарищ следователь. Давайте я Вам с собой пирожков дам. Вам ведь, наверное, и поесть-то некогда.
Гоша отнекивался как мог, но в конце концов все же взял один пирожок, решив что съест его по дороге из школы. Пироги и впрямь были необыкновенно вкусные.
— Я ведь видела в тот день, как Вероничка уходила домой. — сказала Раиса Захаровна, когда Гоша уже собирался уходить. Она снова всхлипнула. — Она спокойная была, улыбалась. Если бы она все же и взялась кому помочь, с деньгами-то, как Вы говорите, так она бы места себе не находила, нервничала бы. А ничего такого не было. Помахала мне…
Буфетчица извлекла из кармана отутюженный белоснежный платок и утерев им выкатившиеся из глаз слезинки, шумно высморкалась.
— Спасибо большое, Раиса Захаровна, Вы мне очень помогли, — сказал Гоша, ободряюще улыбаясь женщине своей обаятельной улыбкой. Раиса Захаровна, однозначно подпав под это обаяние расплылась в ответ.
— Да что там… Лишь бы уж нашли этого паразита!
Гоша кивнул и покинул владения добродушной буфетчицы.
Разговоры с другими сотрудниками спортшколы никакого результата не дали. Все положительно отзывались о девушке. Особенно близко с ней никто не общался. Вероника была доброжелательной, приятной, но немного замкнутой. На вопрос вызывала ли она доверие все отвечали что вызывала. Но никто не подтвердил, что просил Веронику кому-то передать деньги или еще что-то.
Отрицательный результат это тоже результат. Гоше казалось, что он уже как будто сам знаком с убитой. И все маленькие подробности которые он узнавал говорили об одном — Вероника стала случайной жертвой. Просто оказалась не в том месте не в то время. Глупое несчастное стечение обстоятельств, приведшее к трагедии. Как сказал следователь Корниец — это всегда особенно бесит.
По сути, убийство девушки это вообще не его дело. И можно со спокойной душой оставить дальнейшие
