Летчик, ты, почему молчишь?
- Я ж не вижу ничего, только слушаю. Договаривались, пока сам не позовешь, при других не разговаривать.
- Так я для тебя и сказал что один. Не могу же я с собой таскать постоянно камеру.
- Обруч на голову с объективом.
- Это ты до Стругацких добрался? - с подозрением спрашиваю. - Хорошо я буду выглядеть в таком виде. Ты еще ошейник на шею предложи. И потом, где я тебе возьму объектив такого маленького размера? Вот в следующий раз обязательно посмотрю в магазине - торжественно обещаю. Что-нибудь такое шпионское.
Ты его слушаешь?
- Естественно, - удивленным тоном ответил Летчик. - Самому интересно. Пока ничего нового и интересного. Великий Вождь раздает указания и распределяет трофеи. Результатом сделки он доволен и попытается хапнуть кусок вашей земли, чисто из жадности и для поверки вашей бдительности. Так что хлебалом не хлопай и гони разведчиков проверять, где и кто ходит. Он раз упоминал в разговоре про межевые камни. Должны они быть - смотрите внимательно. Кстати, дарить телефон нужным людям под хорошим предлогом - неглупая мысль.
А кто такой егерь? - неожиданно спросил он.
- В смысле? - удивился я.
- Вы там говорили - это егерь, - терпеливо пояснил он.
- Меньше надо фантастику читать и больше интересоваться историей Народа, - позлорадствовал я. - Обычно это ты мне рассказываешь новое, а выясняется, что простейших вещей не знаешь!
До Войны, - наставительно сообщаю, - где-то южнее места, где мы находимся, проходила граница с другим государством. Там жили егери - это тоже, вроде нас, искусственно выращенные. В старые времена мы с ними вечно дрались. А после Войны никто их больше не видел. Мы сидели на равнинах и никуда не ходили, только сказители байки рассказывали. Некоторые уже не слишком верили. Что пощупать нельзя, то звучит как сказка. Детей еще пугают: "Не будешь слушаться - егерь заберет"
Как там это... А! " Третий день бежал Волк. Из его двадцатки больше никого не осталось. Последний был застрелен в спину. Нельзя останавливаться! Командир должен знать про вторжение. Слишком дорого стоили сведения, даже когда подруга осталась задержать преследователей, он не обернулся. Чтобы сберечь свою землю стояли на краю леса заставы и бдительно следили воины за ворогом, но не удержатся они, если вовремя не предупредить.
Прямо на дорогу перед ним с дерева спрыгнул егерь и, поигрывая длинным клинком, насмешливо улыбнулся. Остановился Волк и стал перекидываться в человеческий облик.
- Что же ты, егерь, обманываешь? - молвил он, вставая на ноги. - На поединок вызываешь, а прямо за тобой стоит подмога?
Оглянулся удивленно егерь назад, хотел посмотреть, кто там кроме него имеется, а Волк только этого и дожидался. Одним ударом проломил он висок врага, плюнул на тело и тяжело побежал дальше".
- У вас же нет художественной литературы, - неуверенно сказал Летчик.
- С чего ты взял, что это выдумка? - удивился я. - Легкое поэтическое приукрашивание настоящего донесения начальству. Там на самом деле еще масса подробностей, но за давностью лет только суть помню.
- А! - уверено сказал Летчик. - Тогда я понял, что произошло. Крыс просто ошибся.
- Это как?
- Тебе что говорили? Пришли из-за реки некие разумные, да еще нескольких видов. Погромили поселок у острова, применяя стреляющее оружие...
- Ха, а ведь интересная мысль. Спасибо Летчик. Он решил, что они вернулись по новой и уже навсегда. А видов у нас много, еще и человеки бродят. Если следили, наверняка видели, что мы вместе работаем.
- Вот именно! А этот, скорее всего из приходивших. Вот вождь и вернул пленного в качестве жеста - мы с тобой не ссорились, наоборот, потеряшку возвращаем.
Я встал и, подойдя к двери, высунулся наружу. Младшая сидела снаружи, играя в гляделки с егерем.
- Давай его сюда, - сказал ей. - Будем разбираться.
Вид у него уже был не такой голодный, и имелись штаны, явно доставшиеся ему из трофеев от сбежавших крыс. Наши были слишком большого размера, да и расцветка немного другая. В полутемном помещении он не мигал так часто и сразу начал с интересом осматриваться. Я молча ждал. Он внимательно посмотрел на пулемет возле кровати, потом глянул на висящий на моей голой груди жизняк и прищурившись уставился куда-то в район солнечного сплетения. Выглядел он при этом очень удивленно.
- Думаешь, вторую тень смотрит? - спросил я Младшую.
- Смотрит, - уверенно сказала она. - Что мы не крысы очень быстро понял. Сказители говорили - видят и даже вид различают.
- Ну что говорить будешь? - спросил я его.
Егерь развел руками и произнес классическую фразу: "Не понимай".
- Не, - сказала Младшая, - он действительно не понимает. - Мы уже пытались проверить.
- В смысле над ухом орали и совещались за его спиной, каким способом убивать будете?
Она смущенно улыбнулась. Похоже, так и было.
- А может, по-русски понимаешь? - без особой надежды поинтересовался. - А то я других языков все равно не знаю.
Тут егерь неожиданно оживился и спросил: Руси? Сыбыр? Калашникоф?
- Во дает, - восхитилась Младшая. А Сыбыр это что?
Еще пятнадцать минут я пытался вытянуть из него хоть что-то. Он, радостно улыбаясь, повторял про моя твоя не понимай и иногда разражался фразой, в которой неизменно присутствовали Руси, Сыбыр и Калашникоф иногда вместе, иногда раздельно, но что он хотел сказать уже я не понимай. Единственное, что выяснили - так что он с другой стороны реки и пришел с юга.
- Так, - не выдержав, сказал я, показав, чтобы он замолчал,- когда баржа придет?
- К вечеру должна быть, - ответила Младшая.
- Ты уже решила, кого здесь оставишь?
Она посмотрела на меня как на идиота.
- Сама останусь и еще три десятка. Наше присутствие должно быть постоянным и границы надо поверить, сам говорил.
- Здесь тридцать, в Кривом Дубе и Большой воде еще по столько же. Разведчиков десяток. Мастеров надо на остров. Девять погибших, шестеро тяжело раненых. Кто работать-то будет? Там еще трудиться и трудиться. Я начинаю понимать Вожака, когда он стонет, что ничего не успевает. Уже осень, а у нас даже на острове треть работ не выполнена. Хорошо хоть жратвы теперь навалом. Пустой поселок оставляем за собой, а эти три пусть другие заселяют. Подарок Клану, а?
- Так справедливо, - согласилась она. - Пусть они заселяют и сами охраняют.
- Вот и хорошо. Сейчас сплаваю за человеками, пора им уходить в зону с нашими списками на покупки и добрыми пожеланиями. Здесь намного теплее и река льдом не покрывается - уже хорошо. Наводи порядок и не теряй бдительности, вполне мог кто-то сбежать и любовью он к нам не пылает. Придет ночью и спалит вас вместе с продуктами. Надеюсь понятно? Она кивнула. - А этого, перевезу на ту сторону и отпущу.
- Э?
- Отпущу, - повторяю. - Если я правильно понимаю, непременно вернется и приведет с собой переводчика. Дать ему язык могут только Черепаха с Койот, а их тут нет. Длинному зубу я такое не доверю. Впрочем, он все равно на острове остался. Вот и получается, никакого смысла в дальнейшем общении нет.
Нам все равно то, что за рекой, пока без надобности, но поговорить стоит. Автоматам не удивляется и "Калашникоф" говорит. Занятный тип. Отведи его к трофеям и пусть выберет себе одежду, оружие и еды на дорогу из моей доли. А! Дай ему еще солнечные очки, что я тебе подарил. Обязательно достану еще лучше, - поспешно сказал я в ответ на ее обиженное выражение лица. - Ты ж видишь, у него явно проблемы с Солнцем. Или в яме сидел, или привык к ночному образу жизни. Знаешь что? Пистолет себе возьми взамен, из тех, что я привез.
- Я подумаю, что лучше, - сказала она, беря егеря за плечо и показывая ему на выход, - так просто не отделаешься.
Они торчали на уже знакомом месте, когда баржа выползла из-за очередного поворота. Все четверо, в компании с Мави лежали, отгородившись фургоном от двух десятков крыс, расположившихся напротив метрах в двухстах, и были готовы при любом их движении открыть огонь. Крысы никак не реагировали на подобные действия, только иногда с интересом поглядывали в сторону рейдеров. Разожгли себе костер и спокойно завтракали. Правда, не слишком тянуло проверять, чем именно.
Баржа подвалила к берегу, мы спустили сходни и люди стали торопливо заводить лошадей. Потом закрепили фургон, последней, не торопясь, поднялась кошка и мы, помахав ручкой крысам на прощанье, пошли вниз по течению. Те, всё также не проявляя враждебности, спокойно сидели. Двигатель в таких случаях старались не включать - и так последние капли бензина на дне баков остались. Хватит и течения, торопиться особо некуда.
- Поздравляю, - приветствовал я остатки доблестной экспедиции в неизведанные земли, - вы слышите, как для вас играет марш "Прощание славянки"?
