инструментом здешнего истязателя горло болело, как и всё тело.
Виктор Георгиевич обернулся, неся парующую глиняную кружку.
– Выпейте, Кирилл. Смесь обезболивающего и придающего сил снадобья. Прочищающее сосуды вы уже приняли, приблизительно через час – полтора кровь очистится, и к вам возвратятся ясность мышления и бодрость.
Лекарство обожгло язык, нёбо и плюхнулось во внутренности свинцовой тяжестью, вскоре разлившейся приятным теплом по животу и груди.
– Виктор Георгиевич, у меня проблема, – едва смог говорить более менее нормально, признался я. – Крысы наложили проклятие…
– Уменьшающее жизнь вполовину. Мы в курсе. Кроме того, оно понижает болевой порог. Я вижу основные характеристики пациентов, таков один из талантов лекаря. Не беспокойтесь особо, люди живут и с худшими дебафами.
– Живут? А, да, перерождение от него не избавит, – вспомнил я системное сообщение.
– Совершенно верно. Проклятие снимает либо наложивший, либо служитель богов, либо Камень Чистоты, продающийся жрецами. Среди нас не водится служителей богов. Несколько Камней Чистоты хранятся у Алмаза, но тратить ценный артефакт на игрока, даже не состоящего в клане, он вряд ли захочет. Ближайшее место, где можно приобрести Камни – Эргум, город на высокогорном плато и фактически последний оплот старых богов Талариана. До него вам одному не дойти. Примерно полторы тысячи километров по степи даже хорошо вооружённый отряд из лучших воинов и магов клана не пройдёт.
– И нет больше никакого способа обзавестись камешком? – просипел я. – Странствующие торговцы, кочевники. Не может быть, чтобы…
– Есть способ. Вам не говорили о разрушенных городах цивилизации, господствовавшей на материке до Катастрофы? В хранилищах под храмами существует крайне низкая вероятность найти богатства погибшего жречества, и среди них Камни Чистоты. Повторяю, отыскать неразграбленные сокровищницы чрезвычайно редкая удача. За века, прошедшие со дня Катастрофы, развалины облазили и кочевники, и кое-кто более, гм, внимательный. Разумеется, руины, охраняемые стражами, нетронуты.
– Под стражами подразумеваются мобы, правильно? А под руинами, надо полагать, то, что называется в играх «данжами». Обнадёжили.
Зачищать кишащее элитными монстрами подземелье одиночке с уполовиненным здоровьем действительно не по плечу. Будь я паладином с топовым шмотом, конечно, испытал бы судьбу. Помню, в юности, играя палом, заменял сразу нескольких персов в группе и один проходил целые подземелья. Разве что рейдовые боссы порой оказывались не по зубам. Здесь же я никто, и звать меня никак. Инвалид.
– Клан периодически проводит рейды по развалинам, попутно уничтожая логова чудовищ. Алмаз раздобыл Камни Чистоты как раз в храмовой сокровищнице. Вам очень не повезло, Кирилл. Проклятие весьма редкое, накладывается сильнейшими магами, колдунами и чудовищами, от которых окрестности Зиккурата давно очищены. Из нас прокляты были единицы, те, кого первыми прислали в Талариан. Алмаз снял постоянные дебафы с себя и своих капитанов, нынче в клане все чистые.
Я выдавил из себя смех, отчего мозг пронзило острой болью. Попал так попал! Выкрасть у кланлида артефакт не светит, стать лучшим бойцом клана и заслужить заветный Камень в обозримом будущем не позволит здоровье.
– Да я впрямь везунчик, Виктор Георгиевич! Выиграл лотерею со знаком минус.
– Отрадно, что не падаете духом. Деятельность вне Зиккурата, рейды, защита территории представляют для вас огромный риск. Попытайте счастье в мирном труде. Изучайте алхимию, лекарское искусство, ремёсла и станете уважаемым членом общества. А желаете рискнуть, займитесь магическим искусством. Магов, правда, среди нас мало, почти все ушли в рейды, поэтому обучаться вам пока особо не у кого.
– Скажите, а поближе Эргума города нет? – прервал я лекаря. Надоело выслушивать пропаганду вступления в клан. Захочу присоединиться, тогда и спрошу об учителях.
– Только разрушенные. Думаете уйти? Жаль. К вашему сведению, перерождение отрицательно сказывается на человеке. Обычно происходит частичная потеря памяти и вешается дебаф. Появляетесь вы на свет с единичкой здоровья и характеристик. Восстановление занимает от недели до месяца без использования дорогих алхимических зелий. Ловкость и силу, увы, так просто не доведёшь до былого уровня. Возрождённый до конца восстановительного срока остаётся неуклюжим и слабым, показатели характеристик у него ниже, чем у новичка. И о полноценной прокачке забудьте. Алмаз не разрешит взойти на Зиккурат человеку, враждебно настроенному по отношению к клану. Скорее, накажет вас, едва возникнете из пламени костра. О, не представляете, какие кары изобретает наш командующий для тех, кто его разочаровал.
Глава 7
Дверь лязгнула, заставив вскочить мужика в фартуке. На пороге стоял Серый. Шею воина обхватывал стальной ворот, нагрудник поблёскивал в свете факела. Набедренники доходили до колен, к ним крепилась кольчужная юбка. На поясе покачивались изогнутые ножны.
– Виктор Георгиевич, подготовили нашего изменничка? – осведомился он.
Лекарь посторонился.
– Он в твоём полном распоряжении.
Серый помог подняться.
– Идти сможешь?
Я выпрямился, переступил с ноги на ногу, оценив состояние как почти нормальное. Лёгкое головокружение, мышцы не разработаны, чувствуется скованность. При необходимости смогу даже железкой какой-нибудь помахать. Правда, недолго.
– Что со мной сделают? – настал черёд спрашивать мне. Алмаз, по ходу, тот ещё садист. Я наговорил лишнего при допросе, вот, думал, сейчас и поведут наказывать за стремление к свободе.
– Хочешь прогуляться на свежем воздухе? – загадочно ответил Серый, цыкнув зубом. – С палицей управишься?
Прежде чем вывести из Зиккурата, мой бывший «гид» провёл меня по хитросплетению коридоров, лестниц. В конце концов, перед нами замаячил тупик. Серый нажал на тайный рычаг в углу, и стена, скрежеща, отодвинулась. За ней зажглась гирлянда жёлто-белых кристаллов. Тусклый свет отобрал у темноты выстроившиеся рядами доспехи, прислонённые к стойкам палицы, копья и мечи.
– Так-так. – Воин огляделся, снял с кованой крестообразной вешалки рубаху из плотной ткани и протянул мне. – Надевай.
За рубахой последовали кольчуга, твёрдые кожаные нарукавники, наплечники, наголенники и ремень шириной в ладонь. Сверху клановец положил круглый медный шлем с мягкой подкладкой. Затем подобрал двуручную палицу, прочную, с небольшими шипами и перетянутой кожаными полосками рукоятью. К ней добавил прямой кинжал в потёртых деревянных ножнах.
– Бери, – свалил воин оружие у стопки доспехов. – Алмаз расщедрился.
– Мне бы целебных снадобий и боевых зелий для полного комплекта.
– А морда не треснет? Ты и без того должен клану как Европа мигрантам. Снаряжайся и двигаем.
– С чего Алмазу так тратиться?
– Добрый он мужик. Оделся? – Серый придирчиво осмотрел сидящие на мне доспехи, там подправил, тут дёрнул и остался, по-видимому, удовлетворен моим видом. – Шагай давай.
Я и сам был доволен.
