Гармониуса. Что прикажете с ними делать?
— Доставить их сюда!
Репетицию пришлось прервать.
За пленниками тотчас послали братьев тромбош.
Вот тогда-то и обнаружилось, что Дирижелло сбежал.
Ух как рассердился Какофон!
От злости он так прыгал на Барабане, что барабанная кожа не выдержала, и его прекакофонство провалилось на дно.
Труба Фанфара, дядька Цуг-Тромбон, Литавра, Пузатая Туба, Медные Тарелки, тромбоши, Сак-Софончик — словом, все приближённые стояли навытяжку перед дырявым Барабаном, на дне которого барахтался король. Они не смели даже пошевельнуться.
— А ты что зевала, старая кастрюля? — крикнул Какофон, выкарабкиваясь из Барабана.
Это относилось к Литавре, которая и в глаза-то не видела никакого мальчика.
Чувствуя, что и ему не миновать королевского гнева, хитрый Сак-Софончик решил отвлечь внимание Какофона. Он спросил:
— Осмелюсь узнать, ваше прекакофонство, а что нам делать с предательницей Валторной?
Несчастная Валторна валялась тут же на полу, крепко стянутая верёвкой.
— Ага, децима-ундецима! — обрушился на неё Какофон. — Отвечай, почему сбежала из моего королевского замка?
Что могла ответить Валторна, если у неё во рту торчал здоровенный кляп?
Дядька Цуг-Тромбон робко кашлянул:
— Разрешите, я вытащу из неё кляп…
— Сам ты кляп! — рявкнул Какофон. — Я разжалую тебя в простого тромбошу.
Цуг-Тромбон в ужасе шагнул назад и придавил медным сапогом Валторну.
— Что вы делаете! — закричала Валторна, и кляп пробкой вылетел у неё изо рта.
Он угодил Какофону прямо в глаз:
— Она покушается на жизнь нашего короля! — закричала Труба Фанфара.
— Её подослал Гармониус! — завопил Сак-Софончик.
— Ну приготовься! — злобно процедил Какофон, потирая подбитый глаз. — Сейчас я превращу тебя…
— В деревянную трещотку, — угодливо подсказал Квинтоша.
— Нет, в канифольную пыль, — возразил Квартоша.
— Вон из замка! — прикрикнул на них Какофон. — И не сметь возвращаться без мальчишки, а то я из вас сделаю… не знаю, что сделаю!
Тромбош словно ветром сдуло. Они опрометью выскочили из замка. Остальные приближённые короля тоже помчались на поиски мальчика.
Оставшись наедине с Валторной, Какофон злобно прошипел:
— Кача-ча, качи-чи, кирла-мирла, камп-камп!
Раздался треск и скрежет. У бедной Валторны, исковерканной, изуродованной и, конечно, очень фальшивой, начисто отбило память, и она преданно посмотрела в глаза Какофону, словно всю жизнь была у него на службе.
— Что стоишь, зря время теряешь, — буркнул Какофон. — А ну марш на поиски мальчишки!
И Валторна, выскочив из замка, примкнула к преследователям.
Дирижелло поймали у озера Маримба. Он всё ещё нырял, пытаясь спасти мастера Триоля.
Дирижелло в подземелье Медного Замка
— Это я его поймал, — сказал Квартоша.
— Нет, это я его поймал! — возразил Квинтоша.
Оба получили от дядьки Цуг-Тромбона по увесистому подзатыльнику.
— Преступник задержан мною, ваше прекакофонство, — скромно сказал он и так выпятил грудь, что она едва не оторвалась от туловища.
— При моём личном участии, — вставил Сак-Софончик и оттеснил дядьку Цуг-Тромбона.
Но Какофон даже не обратил внимания на своих министров и стражников. Он приступил к допросу:
— Ты зачем пожаловал в мою Какофонию?
Дирижелло понимал, что теперь от его находчивости зависит не только его собственная жизнь, а судьба всего города.
— Несколько дней тому назад я убежал из дома Маэстро Гармониуса… — начал он.
Какофон подскочил, словно его кольнули булавкой. Он не переносил имени великого сочинителя, особенно когда оно произносилось вслух.
— Я написал музыку, — как ни в чём не бывало продолжал Дирижелло. — А Маэстро сказал: «Ужас, а не музыка — сплошная какофония!» И хотел поколотить меня. Ну, я и убежал…
— Какофонию? — прищурился Какофон. — А ну давай её сюда!
— Что?
— Какофонию, которую ты сочинил. Если ты на самом деле сочиняешь какофонии, то я сохраню тебе жизнь и назначу помощником главного сочинителя какофоний. А главный сочинитель — это я!
— Но… но… Маэстро изорвал мою тетрадь.
— Ваше прекакофонство! — вмешался в разговор Сак-Софончик. — Осмелюсь доложить — мальчишка врёт. Это же любимый ученик Гармониуса. Где он мог научиться сочинять какофонии?
— Врёт, говоришь? — зловеще произнёс Какофон. — Ну, это мы сейчас проверим.
Он не сводил с лица мальчика глаз, вращающихся в разные стороны.
— Напиши-ка заново какофонию, которую ты сочинил, — наконец сказал он.
Хоть Дирижелло было очень не по себе, он твёрдо сказал:
— Дайте мне нотную бумагу.
«Сейчас понаставлю нотные знаки как придётся, — подумал мальчик, — вот и получится какофония».
— Эй, Сак-Софончик, дай ему нотную бумагу! — приказал Какофон первому министру.
— Эй, Фанфара, дай ему нотную бумагу! — крикнул первый министр второму.
— Эй, дядька Цуг, дать ему нотную бумагу! — эхом отозвалась Труба Фанфара.
— Эй, тромбоши, бумагу живо! — закричал Цуг-Тромбон.
— У нас нет нотной бумаги, — пролепетали тромбоши.
— Кто сказал — нет!? — грозно переспросил Какофон.
— Это он сказал, — свалил Квинтоша на Квартошу.
— Нет, это он сказал, — тотчас кивнул Квартоша на Квинтошу.
И тот и другой немедленно получили по голове барабанной палкой. Головы их загудели, как медные колокола.
— Срочно разыскать бумагу! — приказал Какофон.
Поставили на ноги весь Певучий Замок. Перерыли всю Капеллиану. Арестовали и обвинили в государственной измене три скрипки и Малый Барабанчик, но бумаги так и не нашли. Ни листочка.
Сам-то Какофон, сочиняя свои какофонии, обходился без бумаги. Откровенно говоря, он был малограмотным.
И вдруг Сак-Софончик вспомнил о Партитуре.
— Осмелюсь доложить, ваше прекакофонство, единственная нотная бумага имеется в книжке Гармониуса.
— Но она вся исписана, — промычал Какофон и задумался.
Сердце Дирижелло затрепетало: «Неужели я сейчас узнаю, где находится Партитура?»
Неожиданно ему пришла в голову счастливая мысль.
— В конце Партитуры должно быть несколько чистых листочков, — сказал он. — Их вполне хватит, чтобы записать какофонию.
— Ладно, — согласился Какофон. — Заприте мальчишку в подземелье, где валяется эта проклятая книжка. И пусть пишет.
Дирижелло увели.
В подземелье было темно и холодно. Ни один луч света не проникал в глубокий подвал с позеленевшими от сырости стенами.
Когда глаза мальчика немного привыкли к темноте, он принялся искать Партитуру.
Вдруг ему почудилось, что за его спиной кто-то движется.
Дирижелло замер и прислушался.
Шум повторился — не то кашель, не то вздох.
«Неужели крысы?!» — в ужасе подумал Дирижелло, но в следующее мгновение он услышал хорошо знакомый голос:
— Кажется, я вижу ученика Маэстро Гармониуса?
— Мастер Триоль! — воскликнул Дирижелло. — Неужели это вы?
— И в этом нет никакого сомнения, — ответил Триоль. — А вот и Партитура. Я её на всякий случай держал за пазухой.
Дирижелло схватил Партитуру и прижал её к груди:
— Как обрадуется Маэстро Гармониус!
— Ты что-нибудь узнал о своём Маэстро?
— Нет, — печально ответил мальчик.
— Эти волшебники умудряются исчезать тогда, когда больше всего нужны, — проворчал Триоль.
Лицо мастера было черно от
