"Трудно отличить занятых трудотерапией пациентов от обычных рабочих, разве только сестры - в белых халатах. Интересно, могла бы психиатрическая больница жить как средневековый монастырь, самообеспечиваюшейся коммуной? Вполне. С той только разницей, что все устремления пациентов направлены в прямо противоположную сторону - вернуться во внешний мир."
В дверь постучали - первый раз за это утро. Посетителем оказался Олифант - слишком свежий, видимо дежурство было спокойным.
- Доброе утро, док. Привет от подопечных, и не могли бы вы устроить, чтобы доктор Элсоп посмотрел сегодня мистера Черрингтона? Мы еле подняли его из постели, а за завтраком он изрисовал весь стол овсяной кашей.
- Черт. - Пол потянулся за папкой, которую он называл про себя пожарным списком.
Бессмысленно, на самом деле, все пациенты и их болезни были экстренны, за исключением хронических гериатриков.
"Все сумасшедшие неотложны, но некоторые более неотложны, чем другие."
- Хорошо. Что-нибудь еще?
- Ну: - Олифант замялся. - Экономка сказала, что вы велели переселить Джинглера и Рилли из Буйного на место тех двоих, которые выписались. Не могли бы вы оставить их еще на пару дней?
- Боюсь, что нет. Чем меньше эти двое будут среди хронических больных, находящихся в худшем состоянии, чем они сами, тем лучше.
- Мы так и думали, - пробормотал Олифант.
- Перестаньте! Согласен, старый Джинглер так и будет мотаться между домом и больницей до конца жизни, но Рилли только двадцать два года, и он слишком умен, чтобы ставить на нем крест.
- Но он избил собственную мать.
- В некотором смысле она это заслужила, - вздохнул Пол. - И заметьте, его прислали к нам, а не в Рэмптон и не в Бродмур. Но мне некогда с вами спорить.
Займитесь этим прямо сейчас. Доктор Элсоп будет примерно через полчаса, и я попрошу его сразу посмотреть Чаррингтона.
- Спасибо, - кисло пробормотал Олифант и вышел.
"Может, если бы я тоже проводил среди пациентов целые дни, я бы относился к ним так же, как он."
Пол покачал головой и взялся за бумаги.
Телефон зазвенел, как раз когда часы пробили полдесятого. Раскладывая бумаги по папкам - "без изменений, без изменений, без изменений", - Пол снял трубку.
- Это Натали, - произнес голос, - я иду в палаты. Пойдешь со мной к Арчин или будешь ждать Элсопа?
- Подожди. - Одной рукой зажимая трубку, Пол другой сгреб бумаги в ящик. - Я догоню тебя в женском отделении через десять минут, годится?
- О'кей.
Еще один стук: сестра Дэвис с записками от экономки.
"Спросить ее что ли, как прошла ночь? Какая бестактность! Но хоть для кого-то этот день солнечный. Что в бумагах?: Ничего срочного, слава Богу. Список лекарственных назначений: не забыть сказать Элсопу об этом курсе флуфеназина; он нам может пригодиться. И это все пока."
Он оттолкнул стул, поняв вдруг, что ему срочно нужно видеть Арчин.
"Это имя ей здорово подходит. Надеюсь, она с ним согласится: Почему я так хочу пойти к ней сейчас, с Натали - почему не могу подождать, пока придет Элсоп? У меня полно работы. Ох, да потому что с ней случилось то, чего я всегда боялся:
замкнуться в персональной вселенной. Так или иначе, ее случай выходит далеко за рамки обычнного. Галлюцинации, мания преследования, патологическая летаргия, весь этот список симптомов может означать что угодно - у человека не так уж много способов сойти с ума. Это как жар вызывается самыми разными болезнями.
Интересно, радовался бы терапевт, если бы получил скачущую температуру, не похожую ни на грипп, ни на корь? Господи, это место творит ужасные вещи с моим чувством юмора."
10
Поскольку Чент первоначально проектировался не для больницы, располагался он неудобно и бестолково. И если центральный корпус, отданный под нужды администрации, аптеку и квартиры для живущего в больнице персонала, был еще более-менее компактным, то палаты для легких больных в полном беспорядке оказались разбросанными по бывшим детским, картинным галереям, курительным, оружейным и Бог знает каким еще комнатам, а сестринские находились в бывших конюшнях, отделенных от главного здания мощеным двором. Только отделение для буйных достраивалось позже и получилось относительно функциональным. Таким образом, самый короткий путь из его кабинета в женское отделение, где он договорился встреититься с Натали, проходил через мужские палаты.
Он шел и чувствовал, как улетучивается то превосходное настроение, в котором он вышел из кабинета Холинхеда.
"Наверное, я не гожусь для такой работы. Один вид этих несчастных скручивает меня, как пальцы в кулаке."
В палатах стоял шум - со всех сторон раздавался топот, громкие голоса и визг прачечных тележек. Среди общего гама неслышно бродили несколько пациентов в пижамах, похожие на детей, которых за какую-то провинность оставили на целый день в постели. Это, однако было не наказанием, как считали больные, а мерой предосторожности. Каждого из них должен был сегодня осматривать консультант, и эта августейшая фигура вызывала у пациентов такой благоговейный ужас, что сестры боялись как бы кто со страху не убежал или не наложил на себя руки.
"Но какие объяснения могут соперничать с легендами? Они будут считать это наказанием до второго пришествия. Эксперты пишут о школьном фольклоре: дети лелеют суеверия, ритуалы, традиции. А сумасшедшие изобретают свои собственные."
У одного из окон, тупо глядя в пространство, стоял человек, половина лица которого каждые десять секунд дергалась в уродливом тике - это был Чарлингтон, отрешенно ожидавший приговора Элсопа. На приветствие Пола он не ответил.
"Не стоит усилий, что ли? А что стоит усилий в этой обстановке: безобразная краска на стенах, пол в разномастных заплатах, кровати, притиснутые друг к другу. Если крыс запереть в тесную клетку, они начнут пожирать своих детенышей.
На месте пациента я бы специально что-нибудь натворил, чтобы меня заперли в боксе. За восемьдесят квадрарных футов одиночества, отдал бы все, что угодно."
Он нашел Натали на площадке между первым и вторым этажами корпуса для буйных в конце прохода, ведущего в женское отделение. Она разговаривала со старшей сесторой Тородей и сестрой Уэллс. Пол остановился в стороне и стал ждать, пока они закончат.
"Наверное, имя делает нашу экономку такой основательной."
Любая больница представляет собой арену непрекращающейся войны за сферы влияния между самыми разными группировками; грызутся между собой медицинское начальство и больничный секретариат, иногда призывая в поддержку внешние силы, вроде попечительского совета или даже министерства здравоохранения; причной раздора может быть что угодно - от таких важных проблем, как цвет, в который надлежит перекрасить канализационные трубы, до чистого абсурда, когда в маневры вовлекаются даже пациенты, например, тихая, но непрекращающаяся грызня из-за публикаций в солидных медицинских журналах. Покидая учебную больницу, Пол надеялся, что ему не придется больше наблюдать ничего подобного, но оказалось, что Чент страдает тем же недугом, только в гораздо более тяжелой форме.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
