было…
— Ты классная Дашка-а-а…Мне очень кайфово…
Больше не в силах сдерживаться резкими толчками впечатываю ее в матрас, вновь забирая ее стон.
Надеюсь, что он был не от боли…
Содрогаюсь от удовольствие крепче прижимая к себе Дашку и целуя ее щеки.
Хочу стереть каждую ее слезинку…В следующий раз больно не будет.
Не сразу соображаю, что…
Черт!
Сука!
А!
Я ж без…
Сука!
Отвлекаясь на чувства своей кошки вылетело из головы, что я «голый»
— Ты как? — спрашиваю взволнованно, прикидывая, как теперь нам быть.
— Я люблю тебя — шмыгает дуреха.
А я постепенно возврашаюсь в реальность.
Любишь?
Нервно сглатываю.
Потому что кровь вновь равномерно распределяется по всему организму и ко мне возвращается способность думать.
— Сколько тебе лет, Даш?
Это самый главный вопрос, который я не додумался задать, когда, сука, полез к ней в трусы!
— Восемнадцать…
Робкий ответ снизу, заставляет меня мысленно чертыхнуться.
Вот же…
Да как так-то, а?…
Я скот! Просто редкостная скотина.
Злюсь на себя! Вот ей, Богу сам бы себе по роже зарядил…
Восемнадцать лет…Девчонка совсем…
Аккуратно выхожу из нее и встаю с кровати.
Даша мне помогает. Подает салфетки.
Между нами разрастается такая пропасть… Такие масштабы словами не стянуть. Мне хочется отмотать все назад и додуматься спросить о возрасте раньше. А лучше просто позаботиться о контрацепции.
Мы одеваемся в тишине.
Она давит и рушит трепет, который царил слишком долго, что бы исчезнуть за мгновение.
Уверен, что Даша наводит порядок, уничтожая все улики.
Она умница.
— Даш…Откуда ты меня знаешь?
Этот вопрос теперь чувствуется острее. Я должен у нее выяснить это, потому что она даже младше моей Насти…
— Просто знаю… — уходит от ответа, находя мои губы.
Ее поцелуй настолько отчаянный. Она словно умоляет меня не спрашивать, да только хер я ее послушаюсь!
Отстраняю ее от себя и встряхнув требую.
— Говори!
Скрип в коридоре заставляет нас обоих вздрогнуть.
Я рефлекторно поворачиваю голову на звук и до моих ушей уже доносится другой.
Сбежала…
Пф-ф-ф-ф…
Устало падаю на кровать и остаюсь так бездумно сидеть секунд пять.
Выдохнув, провожу раскрытой ладонью по лицу и оставив ее на глазах сижу так, размышляя.
Дело дрянь! Я кончил в восемнадцатилетнюю девчонку, о которой ни хера не знаю… Может она этого и добивалась?
Да ну…Вряд ли…Загоняюсь… Девственницей ведь была.
Хотя и это не показатель. Зашилась может…И не восемнадцать ей и зовут не Дашей…
Сука! Сука! Сука!
Сжимаю челюсти, мечтая разнести всю палату к херам!
— Кирилл Андреевич, я закрою окно?
Голос у входа заставляет меня повернуть голову в его сторону.
— Закрывайте. — произношу, устало откидываясь на кровать.
Тут только что я лишил девственности какую-то девчонку.
Мою Дашку, которую я сочинил от гребанного одиночества.
Если завтра эта коза не придет, я начну ее искать…Из под земли достану, но найду!
— И еду пожалуйста заберите, расхотелось есть. — прошу бесцветным голосом.
Угостить Дашку ничем не успел…
Хотя… «Угостил»…
Велик шанс, что скоро она объявится с пузом и начнет клянчить деньги.
Тебе, Кирюха это послужит уроком…
Романтик, херов!
Глава 8
Кирилл
— Сейчас мы снимем повязку и Вы не спеша откроете глаза, если будут неприятные ощущения: головокружение, тошнота-сразу говорите.
Мы в темном помещении. Здесь мало света, потому что через повязку он почти не пробивается.
Я в предвкушении.
После бессонной ночи мне первым делом хочется заглянуть в телефон и
Посмотреть на чертову фотографию!
Кто ты, восемнадцатилетняя Даша, сожравшая мой мозг и за один долбанный миг уничтожившая все нервы?
Я виноват!
Пиздец как виноват перед ней!
Но и она хороша. Вот на хера ко мне ходить начала? Я разозлился на нее, потому что правда думаю, что это был ее план.
Она увидела, что я уязвим, что тянусь к ней…
Блядь…Я не хочу так думать о Дашке… Это больно.
Я ж уже придумал, что она идеальная и какими бы херовыми не были обстоятельства, я пока не могу в них поверить.
Когда кожа под повязкой чувствует воздух я дергаю губами, наверняка рождая Дашкины любимые ямочки.
Я ж всего неделю с небольшим перевязанным был, а по ощущениям — целую вечность.
— Медленно открывайте глаза…
Я нервно сглотнув поднимаю веки.
Всматриваюсь в пространство: вижу мужчину средних лет, слегка полноватого, ползу взглядом дальше, там мама. У нее немного заплаканные глаза и…
— Ты покрасилась что ли?
Моя любимая женщина издает короткий смешок и кивает. Волосы ее стали темнее. Непривычно ее такой видеть.
— Тебе идет. — улыбаюсь и перевожу взгляд дальше.
Янка показывает два средних пальца.
— А что поменялось во мне?
Бля… Наконец-то этим двум засранкам наваляю скоро. Насте и Янке, имею в виду.
— В тебе ничего… — говорю с задумчивым видом. — то, что мозгов не добавилось, по прежнему видно невооруженным глазом.
Слышу смешок. Поворачиваю голову.
Агачев.
Немного отвернув голову смеется в кулак.
Довольно откидываюсь на спинку стула.
Я вижу! Блядь! Наконец-то!
— Можно мне мой телефон? — выпаливаю нервно.
— Простите, но нет. Перенапрягать зрение пока ни к чему. Давайте через пару дней попробуем. Это Ваша палата. — врач обводит пространство рукой, знакомя меня с новым помещением.
Бросаю короткий взгляд на Тима.
Ни хера…Выпрошу. Мама с Янкой точно откажут в моей просьбе, а вот Тимоха-нет.
В груди долбит от адреналина. Я хочу, что бы она пришла вечером. Мы поговорим, я выслушаю и приму любую правду. Нам нужен этот разговор.
Но… Она не приходит… Ни в тот вечер, ни в следующий, я ее так и не увидел.
А фотка…
Ее попросту не было в телефоне.
Уж не знаю, что она там щелкала, но как только мы с Тимом остались наедине (а я выпросил, блядь это странное «свидание» у своих девочек) он мне открыл галерею.
Ни одной новой фотографии…Что она там щелкала? Куда меня водила?
Зачем она все это затеяла?
Дальнейшие дни я проживаю в какой-то прострации.
Я изнываю от неизвестности.
Оказавшись дома, не включаюсь в работу, как планировал, а начинаю поиски девчонки, которая обвела меня вокруг пальца, как идиота и которая с девяностопроцентной вероятностью уже носит под своим трусливым или наглым сердечком моего ребенка.
С каждым днем я злюсь на нее все больше.
Кто ты, Даша? Кто ты, черт возьми и как мне тебя найти в этом городе миллионнике?
Я не знаю о тебе ничего…
Знаю только, что зовут тебя Даша (а может и не Даша), что тебе восемнадцать (может и нет), и что пахнет от тебя сладкой вишней,
