Эйдриан еле удержался, чтобы не согласиться сразу же, потому что ничего так не хотел, как поменяться домами с Чансом и Рори. Однако сам он не мог решиться предложить им такое, ведь Чане построил этот дом за гостиницей на свои деньги.
— Я, пожалуй, подумаю над этим предложением, — невозмутимо проговорил Эйдриан, проверяя, все ли готово к ужину.
Чане робко улыбнулся жене.
— Признаюсь, я все время чувствовал себя виноватым оттого, что Авроре пришлось расстаться с гостиницей. Она всегда мечтала жить здесь, поэтому и настояла на том, чтобы выкупить и отремонтировать этот дом. И вот ей из-за меня приходится жить в другом месте.
— Ты так говоришь, будто я жалею, что вышла за тебя замуж, — улыбнулась Рори.
— Нет, но ты действительно тоскуешь по этому дому.
— Это правда. — Рори с надеждой посмотрела на Эйдриана: — Ты и в самом деле готов с нами поменяться?
— С превеликой радостью, — ответил он. — Вы переедете сюда, и вам будет проще вести дела, а я буду жить поблизости и приходить сюда по утрам на работу. Надеюсь, об условиях обмена мы с Чансом договоримся.
— С деньгами мы как-нибудь разберемся, — согласился Чане.
Рори взглянула на брата:
— А тебе не будет одиноко, когда ты съедешь из гостиницы?
— Уединение и тишина? — Эйдриан вздохнул. — Это, конечно, тяжело, но, думаю, я как-нибудь с этим справлюсь.
На лестнице послышался звук шагов. Эйдриан поднял голову и, увидев остановившуюся на последней ступеньке Джеки, уже не мог отвести от нее глаз. На ней была простенькая, более облегающая, чем обычно, футболка с длинными рукавами в поперечную красно-белую полоску, заправленная в синие свободные брюки. Футболка имела глубокий овальный вырез, в котором виднелось начало соблазнительный впадинки между роскошных грудей.
Это зрелище потрясло Эйдриана до глубины души: ему всегда казалось, что Джеки почти плоская. Но он сразу вспомнил, что всегда видел ее либо в спортивном лифчике-топе, стягивающем грудь, либо в очень свободных блузках, под которыми вообще сложно что-либо рассмотреть.
Он как завороженный смотрел на Джеки, оказавшуюся на самом деле куда более привлекательной, чем та, к которой он привык. Эйдриану очень нравились женщины с большим бюстом. Женскую грудь он считал одним из самых прекрасных божьих творений. У Джеки же отсутствие пышных форм, считал он, компенсируется интересным лицом и пылкой натурой.
Как только Эйдриан произнес про себя эти эпитеты, характеризующие Джеки, по его телу прокатилась огненная волна. Таких сильных эмоций по отношению к женщине он не испытывал с тех пор, как окончил среднюю школу. «О Господи! — так и хотелось простонать ему. — Ну почему, почему так все складывается, что она оказывается недоступной?»
— Я… э-э… — стояла, смущенно переминаясь с ноги на ногу. — Здесь нет двери, вот мне и пришлось войти без предупреждения. Надеюсь, не помешала?
— А? — Эйдриан стряхнул с себя оцепенение. — Ах да! Конечно! Проходи. — Он поспешил к ней, чтобы ввести ее в комнату. — Мы как раз сидели и ждали тебя. С тех пор как ты была у нас, прошло много времени, поэтому позволь снова тебе всех представить.
Эйдриан подвел напрягшуюся от волнения Джеки к своим родственникам. Не то чтобы она дичилась людей, вовсе нет. Просто совсем не умела вести светские беседы. Вот судовая команда или пассажиры на борту — другое дело, с ними проще.
— С моей сестрой Авророй ты сегодня уже виделась…
— Привет! — Рори помахала Джеки рукой.
— …а это ее муж, Оливье Чанселлор.
— Рада снова вас видеть. — Джеки протянула руку высокому, нескладному, коротко подстриженному блондину в очках в металлической оправе. Джеки довольно хорошо помнила Чанса и не забыла, что, когда была здесь в прошлый раз, они с Рори еще не были женаты, а теперь — поди ж ты! — они уже родители. Она кивнула на сидевшую у Чанса на руках девочку. — Вы быстро работаете.
— Как видите. — Мужчина с улыбкой, чтобы Джеки было лучше видно, развернул к ней девочку. — Это Лорен. Лорен, поздоровайся с капитаном Джеки. — Лорен брыкнула ногой и пронзительно завопила. Чане поморщился. — Мы… э-э… еще не привили ей навыки приличного поведения в обществе. Чего нет, того нет.
— Моя вторая сестра, Эллисон, — продолжил Эйдриан.
— Добрый вечер, — приветствовала Джеки Эллисон с мягкой улыбкой и дружеским рукопожатием. — Мы очень рады вашему приезду.
— Благодарю вас. — Джеки улыбнулась в ответ.
— Это то самое письмо? — Эллисон кивком указала на конверт.
— Да. — Джеки крепче сжала его в руке.
— А это жених Элли, Скотт Лоренс, — закончил Эйдриан.
— А, да, писатель. — Джеки пожала мужчине руку, разглядывая его: темные волосы, карие, цвета виски, глаза и аккуратно подстриженная бородка скорее выделяли, чем смягчали угловатость черт его лица. Джеки судорожно искала что сказать: — Я прочитала несколько ваших книг, и мне всегда было любопытно, откуда писатели черпают свои сюжеты?
Мужчина, к удивлению Джеки, расхохотался. Он повернулся к Эллисон, и они в один голос проговорили:
— Plots.com[2] онлайн.
Джеки почувствовала, как ее шею заливает краска. Она пыталась и не могла понять, что же сказала не так.
— Простите, — извинился Скотт, продолжая улыбаться. — Это у нас с Эллисон такая шутка. Очень приятно наконец-то встретиться с вами лично.
Джеки смущенно рассмеялась:
— Хотелось бы мне ответить вам то же, но я еще не совсем простила вас за то, что вы меня раскусили.
Мужчина вскинул бровь:
— Вы о том, что я раскрыл ваше родство с Джеком Кингсли?
— Именно. Интересно, как вам это удалось?
— Ваш знакомый Бобби сказал, будто вас назвали в честь Джека Кингсли, потому что ваш отец обожал легенду об утерянном сокровище Лафита. Мне пришло в голову, что тому могла быть и другая причина. Потом я узнал, что у Джека Кингсли был ребенок от буфетчицы из Корпус-Кристи, а Корпус-Кристи сразу же навел на мысль о вас.
— И это было все, чем вы располагали, когда заставили меня разговориться? — Джеки, досадуя на себя, покачала головой.
— Извините. — Скотт без тени раскаяния пожал плечами. — Ознакомившись с дневниками, я уже не мог остановиться. Мне нужно было во что бы то ни стало узнать, что случилось потом, когда дневниковые записи прервались.
— Кстати, о дневниках… — Джеки огляделась вокруг. — Когда мне можно будет их почитать?
— Сначала поедим. — Эйдриан выхватил у нее из рук конверт.
— У тебя всегда так: сначала еда, а потом дело?
— Еда — это и есть мое дело. И я пришел к выводу, что ожидание делает десерт еще слаще. Это что-то вроде прелюдии.
Эйдриан понес куда-то ее письмо, и Джеки уже готова была запротестовать, но он положил его на кофейный столик рядом с матерчатым чехлом, в котором лежала книга. Джеки догадалась, что в чехле дневники, и ее любопытство разгорелось с новой силой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
