Неприятности не ходят поодиночке. В конторе я обнаруживаю Макри, еще восемь женщин, множество свитков и вязкий аромат фазиса.
– Мы уже заканчиваем, – сообщает Макри.
– Заканчиваете? А что вы здесь вообще делаете?
– Читаем.
– Как вы смеете читать в моем кабинете! Разве ты не говорила мне, что такое больше не повторится?
– В булочной все еще нет места.
Я говорю собравшимся у меня женщинам, что мне наплевать на то, что в булочной им не хватает места. Моя квартира абсолютно не подходит для их занятий. Тут я замечаю на столе пустую бутылку.
– Мое кли!… Вы что, выпили мое кли?
Макри и не думает извиняться.
– Я просто проявила гостеприимство по отношению к моим гостям.
– Предложив им мое спиртное? Ты не подумала о том, что за него надо платить? А где мои пирожки и печенье? Вы съели их?
Я вдруг понимаю, что все смотрят на меня с явным неодобрением. Булочница Морикс поворачивается ко мне и довольно сурово заявляет:
– Женщины округа Двенадцати морей живут не только для того, чтобы печь вам пирожки, детектив. У нас есть и другие стремления. И мы будем претворять их в жизнь, несмотря на все препятствия.
– Препятствия? Это мне чинят…
– Ну точь-в-точь мой папаша, – говорит молодая гетерочка своей подруге. – Он вогнал мать в гроб раньше времени. Макри, если этот человек будет угрожать тебе, дай знать. Я сразу же пришлю сюда людей из нашей Гильдии, чтобы защитили тебя.
Женщины берут свои вещи и начинают одна за другой покидать комнату. Макри вежливо прощается с каждой из них и закрывает за ними дверь.
– Мне только что угрожали Гильдией гетер?
– Кажется, да. Тебе лучше поостеречься.
– Макри, это нужно прекратить. Я требую, чтобы ты больше не использовала мою контору для своих занятий.
Макри пожимает плечами.
– Хорошо. Мы пойдем куда-нибудь еще. Хотя не такое уж это для тебя неудобство. Мог бы и поддержать нас. Тебе ведь известно, что я нуждаюсь в деньгах. Я полагаю, что могла бы зарабатывать в таверне больше, если бы не помогала тебе заниматься сыском. И, конечно же, пришлось платить, чтобы мне наточили секиру, ведь она затупилась, когда я спасала тебя от…
Я поднимаю руку.
– Довольно шантажа! Просто найди другое место для своих уроков. Я с утра до ночи работаю как проклятый, мне нужно где-то отдыхать.
Макри зажигает еще одну палочку фазиса. Комната наполняется специфическим запахом.
– Я думала, ты будешь занят расследованием убийства.
– Никто не попросил меня об этом.
– Но ты ведь присутствовал при отравлении.
Макри все еще не совсем понимает, что я не веду дела ради собственного удовольствия. Я зарабатываю себе на хлеб.
– Никто не собирается нанимать меня для дела Гальвиния. Этим занята дворцовая стража и Служба общественной охраны.
– Я все еще в замешательстве. Почему существует два Гальвиния? – говорит Макри. – Разве префекта нашего округа зовут не Гальвиний?
– Ты говоришь о Дринии Гальвиний, кузене убитого. Все аристократы в родстве между собой.
– Говорят, это дело рук Лодия. Я признаюсь, что не уверен.
– Но ты ведь видел, как он угощал префекта.
Да, видел. Но не уверен, что сенатор Лодий собирался отравить Гальвиния. Если это так, то ему следовало быть более осмотрительным. Я не очень-то доверяю детективным способностям дворцовой стражи или Службы общественной охраны, но мне кажется, что они раскроют дело хотя бы потому, что ради такого особого случая употребят все силы и таланты придворных магов Турая. Волшебники иногда в состоянии заглядывать в прошлое, и хотя это весьма сложная штука, я не вижу причины, почему объединенные усилия Лисутариды, Хасия и Лания не смогут выявить преступника.
– С момента убийства прошло три дня, – замечает Макри, – а никто еще не арестован.
– Верно. Я бы не отказался принять участие в расследовании. Меня оскорбляет сам факт, что кого-то убивают в моем присутствии. Но никто не собирается воспользоваться моими услугами, вот и все.
На данный момент существует две версии происшедшего. Первая заключается в том, что сенатор Лодий, устав от многолетней политической борьбы с традиционалистами, решил ускорить ход событий, прибегнув к прямому действию. Но даже самый ярый приверженец традиционалистов увидит тут некоторые нестыковки. Лодий не так глуп. А передать кому-то отравленное печенье на виду у тридцати сенаторов и полагать, что это сойдет ему с рук, может только круглый дурак.
Другая версия предполагает, что в убийстве замешаны орки, которые стараются дестабилизировать город перед нападением. Я в этом сомневаюсь. Орки – низкие, презренные существа, но они никогда раньше не пытались отравить ни одного человека.
Консул Калий настаивает, чтобы приготовления к защите города продолжались, однако в такой неразберихе трудно сосредоточиться. Я просто не в силах заниматься делом. Раньше люди с радостью наблюдали за тем, как служащие проявляют показную активность в деле улучшения условий жизни в городе; теперь, когда стало известно о планах орков, любого чиновника тотчас окружают любопытные граждане, жаждущие узнать новости и требующие сообщить им, сколько времени осталось до вторжения врага.
В воздухе уже веет холодом, а это значит, что до зимы остается не более недели. Когда наступает зима, город обычно замирает, но на этот раз придется шевелиться. До весны необходимо проделать большую работу. Лисутарида предупреждает, что рождаемость драконов в последние годы очень возросла, хотя оркским колдунам до самого последнего времени удавалось это скрывать.
– Так пусть они прилетают на своих драконах, – говорит Макри, когда мы спускаемся по лестнице в бар. – Мне и раньше доводилось убивать драконов.
– Ты убила всего одного дракона.
– Что ж, если бы прилетел второй, я бы и его прикончила.
– Нам не удалось убить дракона на Поляне Фей, – напомнил я ей.
– Так он же был здоровенный, – призналась Макри. – И все-таки я прогнала его.
– Не ты одна. Я тоже там присутствовал.
– Ты в это время заигрывал с наядами, что плещутся в воде.
– Очень смешно, Макри. Я как раз рубил на куски целый эскадрон орков, чтобы дать тебе возможность добраться до командира.
Дверь «Секиры мщения» отворяется настежь, и входит посыльный, едва удерживая в руках большой букет цветов. Он ставит их на стойку.
– Доставка для Макри.
Посыльный уходит. Макри смотрит на карточку, хмурится и бросает цветы на пол.
– Опять Хорм? – интересуется Гурд, появляясь из кладовой.
Макри кивает. Видно, что ей все это не нравится. Гурд тоже обеспокоен. В преддверии нападения орков ни один владелец таверны не хотел бы получать цветы от вождей неприятеля. Люди могут понять это превратно…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
