Но шахсевены, перенеся тяжелый урок в 1912 г. и верные данной ими присяге, ни разу в течение всей войны не проявили ни одного враждебного действия.
Конечно, играло роль и присутствие около них ген. Фидарова. бывшего начальником отряда, разгромившего их в 1912 г., как напоминание о возможности нового наказания.
6) В соответствии с принципом сосредоточения сил на главном направлении, в Приморском районе, отделенном от остального фронта малодоступным Понтийским Тавром и второстепенным по цели, был сосредоточен весьма незначительный отряд. К открытию военных действий с Турцией он состоял из 1-го Кубанского пластунского батальона, 264-го пех. Георгиевского полка 66-й пех. дивизии, 4-й батареи 66-й арт. бригады и одного батальона и одной сотни 25-й бригады пограничной стражи.
Ввиду значительного превосходства сил турок на этом направлении, уже в октябре месяце в Батум был направлен из состава 2-го Туркестанского корпуса 19-й Туркестанский стрелк. полк; затем постепенно на усиление Приморского отряда отправлялись в течение октября и начала ноября: одна сотня 3-го Лабинского каз. полка, восемь дружин Государственного ополчения, две ополченские саперные полуроты и одна конная ополченская сотня. Кроме того, в составе гарнизона Михайловской крепости находились три батальона крепостной артиллерии и Михайловский крепостной саперный батальон из двух рот. Средствами крепости в первое время были сформированы две нештатные горные батареи и три добровольческие дружины.
Все это усиление Приморского отряда шло постепенно; первоначально же отряд был силою в 6 батальонов, 1 сотню и 8 орудий.
Турки на этом направлении имели к началу войны до 14 батальонов пехоты, а к концу ноября были еще усилены одной дивизией 1-го (Константинопольского) корпуса.
Приморскому отряду активных задач не давалось; ему было приказано наблюдать границу, совершенствовать укрепления Михайловской крепости, в случае наступления турок обеспечивать направление и, опираясь на Михайловскую крепость, стремиться прикрывать весь Чорохский край.
Благодаря значительному перевесу сил, турки с самого начала войны проявили здесь активность. Этому способствовало и следующее обстоятельство: Чорохский край отошел к нам по мирному договору 1878 г.; население его составляли аджарцы, мусульмане, сохранившие родственные связи с жителями, жившими в пределах Турции.
Естественно, и симпатии их клонились к той стороне границы. Это сочувствие местного населения помогло туркам при наступлении их на нашей территории. Благодаря превосходству сил и выгодной для турок обстановке, они с октября начали постепенное наступление своими силами, сосредоточенными на побережье, причем прежде всего стремились овладеть Чорохским краем. Удаче турок способствовали неудачный мероприятия коменданта крепости и начальника Приморского отряда генерала Е. Так, например, в первой половине ноября, чтобы противодействовать наступлению турок в район Дзансульских медно-плавильных заводов в ущелье Мургульсу и, если возможно, ликвидировать его, комендант крепости для выполнения этой задачи составляет сборный отряд в восемь рот, по роте от разных частей, и командование им поручает начальнику Артвинского округа полковнику Лаврову, давно отставшему от военной службы; в результате — отряд был разбит турками и потерял две пушки и пленными четыре роты.
Турки же, успешно продвигаясь и постепенно вытесняя наши небольшие части из Чорохского края, к концу ноября заняли Артвин и Борчху, а на побережье подошли вплотную к левому берегу низовьев р. Чороха, впадающего в Черное море южнее окраины Батума, и таким образом вошли в непосредственное соприкосновение с Михайловской крепостью.
Благодаря также неудачным мероприятиям в области гражданского управления, снабжение населения города Батума продовольствием стало давать перебои. Это обстоятельство, в связи с военными неудачами, отразилось на настроении населения, — оно в районе упало.
На усиление войск Приморского отряда были направлены 15, 17 и 18-й батальоны 3-й Кубанской пластунской бригады, снятой с охраны Черноморского побережья; штаб и остальные три батальона тогда же, т.е. в конце ноября, были направлены в Ардаган.
Тогда же генерал Е. был заменен энергичным, решительным и твердым генералом Ляховым, который в короткий срок привел в порядок оборону крепости, нарушенное до него снабжение населения продовольствием и обрел полное доверие к себе как со стороны войск, так и со стороны гражданского населения. С началом же января 1915 г. он приступил к методическому и планомерному расширению плацдарма и постепенному очищению Чорохского края от турок.
Тогда же были присланы из Кронштадта четыре 10-дюймовых орудия для действия против турецких крейсеров. Из них две пушки были направлены в Батум и усилили береговую оборону крепости; две других пушки были поставлены для охраны Черноморского побережья: одна — около Туапсе, другая — у Анапы[31].
* * *
В мелких боевых столкновениях прошли первые два месяца войны на Кавказском фронте.
Командующий 3-й турецкой армией Гасан-Изет-паша не считал свою армию достаточной готовой для производства крупной наступательной операции: тыл еще не был организован, войска не имели полного снабжения, еще не все пополнения прибыли, и, наконец, не все войска армии были сосредоточены (10-й корпус, оттянутый перед началом военных действий, прибыл к району Эрзерума только в первых числах ноября).
Кавказская армия, за выделением двух корпусов на западный фронт, осталась в таких ничтожных силах, что думать о начале крупной наступательной операции не приходилось. Необходимо было принять меры к усилению состава армии путем новых формирований и развертываний, к чему и было приступлено.
Было начато одновременно и формирование новых армейских транспортов, так как существовавший для нужд всей Кавказской армии один Кавказский обозный батальон был совершенно недостаточен. Еще задолго до войны, кавказское командование неоднократно ходатайствовало об отпуске денег для формирования новых транспортных средств, главным образом вьючных, но постоянно получало отказ за недостатком денежных сумм, имевшихся в распоряжении военного ведомства.
И только после начала войны, когда появилась возможность для Главнокомандующего, в конце октября, начальнику военных сообщений был дан наряд на спешное формирование 80 транспортов, из коих около половины должны были быть вьючных.
Поэтому первоначальная цель, поставленная Кавказской армии, была выдвижение ее вперед, в пределы Турции, на линию Ид — Ардос — Царе — Юзверан — хр. Мизрах-даг, дабы выиграть пространство и перенести боевые столкновения на неприятельскую территорию, чтобы колебания фронта, естественные при весьма малых силах Кавказской армии, не отражались на настроении и жизни населения.
Единственная, более значительная частная операция наступления от Ардосских позиций к Гасан-кале, произведенная частями 1-го Кавказского арм. корпуса инициативой командира его, закончилась неудачей. Неудача постигла не только вследствие значительного превосходства сил противника, что было почти во всех случаях в течение всей войны. Причины ее лежали в неискусном руководстве командира и штаба 1-го Кавказского корпуса. Решение наступать на Гасан-калу было принято штабом корпуса непродуманно, не была уяснена обстановка: слабое сопротивление турок в первые дни было принято за неустойчивость всей турецкой армии, между тем как в эти первые дни корпус имел дело только с незначительными пограничными частями, а вся 3-я турецкая армия сосредотачивалась в районе Кеприкея. Если бы штаб корпуса занялся тщательнее опросом пленных, то указанное обстоятельство им было бы выяснено и тогда, вероятно, корпус ограничился бы занятием Ардосской позиции, куда он выдвинулся в первые дни войны, и постарался бы на ней закрепиться, наладить тыл и выяснить бывшую перед ним группировку. Этим были бы избегнуты лишние потери более 6000 человек, и неудача эта не отразилась бы на настроении войск. Кроме того, начав наступление, штаб корпуса не сумел организовать снабжение войск как огнестрельными припасами, так и продовольствием; части корпуса зачастую в критические минуты оставались и без патронов, и без хлеба, что, естественно, также должно было отразиться на настроении войск.
Наконец, начав операцию всем корпусом, командир его командование войсками первой линии поручает начальнику 1-й Кавказской каз. дивизии генерал-лейтенанту Баратову. Не говоря уже о том, что такой должности не должно и не могло быть, командир корпуса этим самым как бы переложил с себя на начальника казачьей дивизии дело управления корпусом, так как в первой линии, по существу, был почти весь корпус; но, передав командование войсками начальнику казачьей дивизии, он не дал ему средств управления, т.е. соответствующий штаб с органами связи, почему начальник дивизии не мог должным образом управлять. Благодаря этому, многие части перемешались; 153-й пех. Бакинский полк был вкраплен в 4 или 5 мест; то же было и с другими частями. Дело снабжения, и так не организованное штабом корпуса, от такого дробления еще более страдало.
