признавать ошибку никак не хочет. До сих пор надеется найти дурачка, которому удастся впарить это недоразумение.
Нриз впервые за утро улыбнулся. Конечно, попасть по нужной точке являлось непростой задачей, но используя остатки послушания и заставив ящера постоять чуток неподвижно… Убирать стойло и насыпать еду, когда тварь валяется без сознания, станет гораздо проще.
— Только он от этого не отрубился, — тут же разбил все надежды Куршал.
— Не отрубился?
— Ага! Представь, как мы удивились! Только глаза закатил. Ну мы думали нам конец, сейчас он разозлится и совсем выкатится из колеи! Ан нет! Он просто стоял неподвижно как дурак, пока Рат…
— Пока я не скомандовал ему отойти! И он послушался! Знаешь, есть люди, которые ходят во сне с открытыми глазами, разговаривают, что-то делают, а потом ничего не помнят? Так и тут. Тварь отрубилась, но Поводок почему-то всё равно продолжал работать!
Информация, которую дали братья, являлась очень ценной, так что Нриз решил их всё-таки простить. В конце концов, что возьмёшь с придурков, живущих в такой глуши? Развлечений тут и так не много, обидно лишь, что одно из них устроили за его счёт.
— Ладно, так куда бить, и как сильно? — миролюбиво подняв руки, спросил он.
— Ну, Рахар — живучая тварь, так что лупи что есть силы! — посоветовал Гаратан.
— Бей по башке, на три-четыре дюйма позади костяного щитка! — добавил Куршал. — Ладно, мы пошли, а то если хозяин увидит, что мы тут чешем языки, снова начнёт психовать и грозить урезать жалование.
— Удачи в бою! — напоследок вскинул кулак Гаратан.
Нриз долго стоял и смотрел вслед братьям, пока виски не стало покалывать от принуждения вследствие неисполненного приказа. Затем он взял прислонённую к стене деревянную лопату и решительно зашёл в стойло.
— Рахар, опусти голову! Опусти голову, тварь! — закричал он.
Зверь неохотно опустил голову. Нриз размахнулся и ударил черенком в нужное место. Рахар дёрнулся и застыл.
— В угол! Отойди в угол! — осторожно приказал Нриз.
И к полному его удовлетворению зверь развернулся и направился в угол загона. Нриз рассмеялся в голос лёгким и почти счастливым смехом. Он зачерпнул ещё одно ведро каши и уже примерился вылить её в корыто. Но внезапно заколебался.
Варево, конечно, на вид было мерзким, отвратительно пахло, да и вкус, как он совсем недавно имел возможность убедиться, подкачал. Но оно являлось едой, и едой довольно сытной. И как бы Нриз ни брезговал раньше, теперь, после того как побывал в корыте лицом, точка невозврата оказалась пройдена. К тому же, что может быть более справедливым, чем отомстить Рахару за все унижения, забрав у него еду?
Секунду поколебавшись, Нриз поднял ведро и жадно стал хлебать мерзкую жижу, не обращая внимание что склизкие комья стекают у него по подбородку и капают на грудь.
***
Если бы не расставание с Хозяином, если бы не осознание своего рабского положения, жизнь у Жорефа можно было бы даже назвать приятной и беззаботной. С братьями он если и не подружился, то как минимум завёл приятельские отношения. Рабочие обязанности после укрощения Рахара стали вполне терпимыми и не очень обременительными. Жил Нриз в небольшой комнатке на втором этаже здания бюро, где имел вполне приемлемые условия на уровне гостиницы поплоше: узковатую кровать, небольшой столик и старый комод возле неожиданно широкого и светлого окошка.
Все бытовые удобства находились во дворе: как обычный деревенский подвесной рукомойник, так и вполне современный по земным меркам кран, дающий, правда, только холодную воду. Нриз, привыкший к условиям Цитадели, ожидал, что кран будет открываться магией, но к счастью, здесь в приграничье народ пользовался устройствами попроще. Даже открывался и закрывался напор в те же стороны, что и в кранах на Земле.
Разумеется, никакого центрального водоснабжения здесь не имелось. Но так как для питья и ухода животным требовалось немало воды, во дворе стояла настоящая водонапорная башня объёмом в пару кубических ярдов. Поставлял воду магический насос, к которому Жореф никого не подпускал, самолично наполняя башню из глубокой скважины каждый вечер.
Нриз полагал, что справлять нужду придётся сидя на корточках поверх дыры над выгребной ямой, но к его искреннему изумлению, в сортире стоял почти что земной унитаз, отличавшийся лишь небольшими нюансами конструкции и ярко-оранжевым окрасом материала, заменявшего здесь фаянс.
Обиженный на несправедливость мира, Нриз не собирался уделять большого внимания гигиене — ему было всё равно, как сложится его дальнейшая жизнь. Увы, досадить своему рабовладельцу хотя бы с этой стороны не получилось — стоило Ильге сморщиться и картинно замахать перед носом рукой, Жореф отдал недвусмысленный приказ. С тех пор Нризу пришлось не только регулярно принимать душ, но и чистить зубы — благо, ему выдали все нужные принадлежности. Нриз получил даже помазок и опасную бритву — но так как приказ: «Будь всегда чистым!» бритьё в себя не включал, то появилась возможность досадить Жорефу хоть так. Как в итоге оказалось, ни щетина на лице Нриза, ни мерзковатая бело-рыжая бородка, появившаяся позже, никого не волновали, так что всего что он добился — неприятного покалывания губ и адской чесотки в жировых складках подбородка.
Постепенно Нриз втянулся в работу, со временем даже сумел задвинуть щемящую тоску в дальний угол сознания. Вопрос подлого голоса, нашёптывающего такие вредные и предательские слова, он решил просто и изящно — приказав сознанию просто-напросто не хранить в памяти ничего, касающегося снов. Оставалась одна-единственная проблема, решение которой сделало бы его существование чуточку комфортнее, но…
— Эй, Жирнодед! Ты чего опять застыл? Мы всё нашли!
Нриз неохотно вынырнул из
