— Ладно, — согласилась я. — Я возьму его номер и подожду здесь, пока он не появится, — я бегло улыбнулась ей, показывая, что с моей стороны никаких обид.
Лиза нацарапала цифры на клочке бумаги.
— Это его единственный мобильный? — поинтересовалась я.
Фред пожал плечами. Лиза поджала губы.
— У него наверняка есть другой телефон. Мы должны иметь отдельные устройства для работы и дома. Но я не знаю его другой номер.
Я потёрла себя по рукам. Не имея под рукой своего телефона, чтобы сравнить данные, я не могла сказать, с этого ли номера я получила сообщение, которое заманило меня на кладбище. Да и фотографической памятью я не обладала, а жаль. Вдруг Тони забрал мой телефон после нападения, чтобы всё выглядело как ограбление... и также удалил своё сообщение?
— Что происходит, Эмма? — Лиза скрестила руки и хмуро уставилась на меня.
Я избегала её взгляда. Мне надо придумать для них какое-то объяснение моего странного поведения и явной тревожности. Я определённо не могла сказать им правду (я сама себе-то едва верила), но надо же им что-то сказать.
— Меня послали на эту ротацию потому, что я облажалась. Это мой последний шанс всё исправить, иначе меня выгонят с позором, и я никогда не стану детективом.
От такого даже Фред оживился.
— Думаю, я наткнулась на кое-что, что может изменить мою ситуацию, — продолжала я. — Более того, думаю, это может изменить ситуацию для всех нас.
Моего убийства наверняка хватило бы, чтобы Отряд Сверхов закрыли окончательно, так что в этом отношении я не лгала.
— Но я не хочу, чтобы кто-то знал, что я задумала. Так что если кто-то будет искать меня, кем бы они ни были, можете сказать, что не видели меня? Знаю, я о многом прошу и...
— Да, — сказал Фред. — Без проблем.
Лиза поджала губы, но потом кивнула. Должно быть, я выглядела удивлённой, потому что она объяснила:
— Мы были на твоём месте. Если тебе нужно это, Эмма, мы постараемся в меру своих сил. Я не дала тебе адрес Тони из уважения к нему. Я могу оказать тебе ту же услугу и промолчать насчёт тебя. Ты должна знать, что единственные, кто в прошлом унесли ноги из Отряда Сверхов, или скончались, или ушли на пенсию... но надежда умирает последней, — она бросила на меня многозначительный взгляд. — Рано или поздно тебе придётся сказать нам, что происходит на самом деле. Мы не знаем тебя настолько хорошо, чтобы доверять безоговорочно.
— Я расскажу всё сразу же, как только смогу. Обещаю, — я подняла трубку, чтобы сделать последний звонок. Я знала этот номер наизусть, но я также знала, что в это время суток вызов пойдёт на голосовую почту. Вот такая я храбрая женщина-полицейский.
— Привет, Джереми. Меня пару дней не будет по работе. Я буду слишком занята, чтобы поддерживать контакт, и я потеряла телефон, так что не звони. Береги себя и не ешь слишком много фастфуда. Целую, — я положила трубку.
Лиза наблюдала за мной.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — сказала она.
Я уверенно улыбнулась.
«Да вообще понятия не имею, бл*дь».
***
Тони так и не появился. Пока я ждала, моё напряжение усиливалось с каждой минутой. Чтобы скоротать время, я гуглила «воскрешение» и «сверхи», а также поискала в полицейской базе схожие нападения на женщин. Ни там, ни сям ничего не нашлось.
Примерно каждые двадцать минут я проверяла свой пульс, и каждый раз он никуда не девался. Лиза не раз замечала меня за этим, и её глаза подозрительно щурились, но она молчала.
Нас потревожили лишь один раз — американский турист, потерявший бумажник, зашёл спросить, не вернули ли его. Неудивительно, но не вернули. Поскольку здоровенный тип с акцентом южных штатов не смог сказать Фреду, где видел бумажник в последний раз, мы ничего не могли поделать.
— Наверняка он был в вампирском стрип-клубе, — пренебрежительно сказала Лиза.
— А есть вампирские стрип-клубы?
Она приподняла брови в особенно снисходительной манере. Я не могла её винить; мне начинало казаться, что до сих пор я вела очень изолированную жизнь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— В них очень мало настоящих вампиров, — сказала она мне. — Большинство стриптизёрш там — это человеческие женщины, надеющиеся привлечь внимание какого-нибудь высокопоставленного вампира, чтобы их обратили. Не то чтобы в таком заведении можно было встретить кого-то вроде Лорда Хорвата.
Я внезапно представила главу вампиров как этакого сурового пожилого чувака с седыми усами и аккуратно подстриженной бородкой, который никогда не снизойдёт до посещения бара, и уж тем более заведения с полуголыми женщинами.
— Да уж, — согласился Фред. — Ему меньше всего надо цеплять цыпочек.
Цыпочек?
— Прости, — продолжил он, заметив выражение моего лица. — Женщин.
— Это потому что он уже в серьёзных отношениях? — уточнила я.
Он издал лающий смешок.
— Нет! Потому что на него и так целыми днями вешаются женщины всех сортов и возрастов. У этого мужчины по сути имеется свой личный гарем.
О. Ну это логичнее.
— Вампиры — это сплошные развлечения, — сказал Фред. — А волки — сплошная серьёзность и чопорность, — в его тоне были тоскливые нотки. Я бросила на него взгляд искоса и задалась вопросом, не мечтал ли он, чтобы его обратили. Мне он показался слишком летаргичным, чтобы вписаться в какую-либо из этих групп.
— А сколько лет Лорду Хорвату?
— Около семидесяти, плюс-минус. И нет, — продолжала Лиза прежде, чем я успела задать следующий вопрос, — он не бессмертен. Вампиры живут дольше, чем мы, но они не могут вечно избегать цикличности жизни. Их продолжительность жизни примерно вдвое дольше нашей.
— А что насчёт волков? Сколько они живут?
Она нахмурила бровь.
— Сложно сказать. Лучшая версия — примерно столько же, сколько и мы. Но в связи с несчастными случаями, — она изобразила кавычки в воздухе, — пока они в звериной форме, средняя продолжительность жизни у волков обычно меньше.
— Они когда-нибудь приходят сюда? Кто-либо из них?
— Нет. Я сомневаюсь, что сюда когда-нибудь заскочит сверх. Самые крупные группы (и вампы, и оборотни) считают, что мы слишком слабы, слишком глупы и слишком сентиментальны, чтобы тратить на нас время. Они обращают людей, когда им нужно увеличить численность, но весьма избирательны в выборе кандидатов. Ну и ещё, — признала она, — правительство ограничило их численность на рубеже последнего столетия.
Я покопалась в своей памяти, вспоминая уроки истории.
— Ограничивающий Акт 1901 года?
Лиза щёлкнула пальцами.
— Он самый. Нечаянно обратиться в сверха также практически невозможно. Есть куча правил относительно укусов и куча мер предосторожности, чтобы не допустить ошибок.
Я взяла ручку со стола и повертела её между пальцами. «Небрежно, Эмма, — сказала я себе. — Веди себя небрежно».
— А расскажите мне побольше о других сверхах. Среди них есть бессмертные? Или, эм, немёртвые?
Фред моргнул.
— Немёртвые? Что, типа зомби?
Я выдавила слабый смешок.
— Или типа призраки?
Я изо всех сил старалась казаться незаинтересованной.
— Это просто мысли вслух.
— Ты читаешь слишком много ужастиков, — сказала Лиза. — Поверь мне, тут всё и так достаточно дерьмово без разгуливающих вокруг мёртвых сверхов, — она помедлила и посмотрела на меня. — А что? Что ты слышала?
Меня спас от ответа звонок телефона. Подняв трубку, я с облегчением услышала тёплый и знакомый голос Молли.
— Итак, — оживлённо сказала она. — Я мало что смогла узнать. Детектив, ответственный за расследование, занимается несколькими другими делами, и судя по всему, со вскрытием Джейн Доу какие-то задержки, и это тормозит всё.
Я послала безмолвную молитву благодарности Лауре.
— Значит, никаких зацепок?
— Пока что нет, — она понизила голос. — У меня сложилось впечатление, что местные ребята склонны забить из-за места, в котором произошло убийство.
Я резко втянула вдох.
