― Трэвис Слейд пришел сюда, одетый в форму охранника. Он вошел в яму, когда я была там. Он хотел причинить мне боль... убить меня.
У меня заплетается язык. Она снова смотрит на часы.
― Зачем бы ему это делать?
― Потому что я угроза для него.
У меня опускаются плечи.
― Он боится, что я найду способ доказать, что убийца он, а не я.
Начальница тюрьмы скрещивает руки на груди.
― Вы знаете, как много заключенных говорит мне, что они невиновны? Удивительно, что я еще не сошла с ума.
― Я сойду с ума, если вы не поможете мне, ― с отчаяньем выпаливаю я. ― Если вы что-нибудь не сделаете, то однажды войдете сюда и найдете мой труп.
Она молчит, внимательно рассматривая меня, ее темные глаза изучают мое лицо.
― Вы утверждаете, что подумываете совершить суицид? В этом случае, может, нам стоит перевести вас в Блок E.
Я слышала о Блоке Е, месте, где держат сумасшедших заключенных. Если я окажусь там, игра закончена. Как только меня признают сумасшедшей, больше никто не поверит, что я невиновна.
― Я не собираюсь убивать себя, ― я распрямляю плечи. ― Если вы ничего не сделаете, Трэвис меня убьет.
Начальница вздыхает.
― Дженна, первые несколько недель в тюрьме самые тяжелые. На поверхность всплывают многие страхи.
Ей действительно жаль меня, как было жаль врачу.
― Со временем станет легче, ― она делает паузу. ― Я проигнорирую ваше поведение сегодня, но в следующий раз будут приняты дисциплинарные меры.
Не успеваю собраться с мыслями, как она выходит из камеры и просит охранника запереть меня.
Весь оставшийся день я хожу в мрачном депрессивном настроении. Если начальница отказывается защищать меня, тогда кто защитит? Кто поверит мне?
После долгого утопания в разочаровании, я решаю, что не могу просто сдаться. Чем дольше я остаюсь здесь, тем тяжелее будет выйти отсюда. Я должна найти другой путь... и быстро.
На следующий день, во время прогулки по тюремному двору, я отвожу Саншайн в сторонку и рассказываю ей все. А затем прошу ее об услуге.
― Ты сказала, что твой брат грабитель, так?
― Лучший.
― Мне может понадобиться его помощь.
Глава 13
Трэвис
Сев в машину после своего визита к Дженне, я бью себя кулаком по ладони. Я знал, что рискую, входя в «Крик» в качестве посетителя.
Видеть шок на ее лице того стоило, но я, как идиот, раскрыл себя.
Я крепко сжимаю челюсти и бросаю взгляд в окно заднего вида.
― Бл*ть.
Вот он. Клей, на который я приклеивал усы над верхней губой.
Играть в игры весело, но это может стать опасным, если я не буду осторожен.
Дженна вела себя совсем не так, как я ожидал. Она была чертовски напугана, когда увидела меня, но, на мой вкус, слишком хорошо управляла собой, особенно, после всех трудов, которые я приложил, чтобы посеять хаос в ее голове. Хоть даже в ее глазах стоял страх, она все еще была решительно настроена доказать свою невиновность, сражаться. Меня это не устраивает.
Я хочу увидеть ее раздавленной и сломленной, что значит, что мне нужно поднять ставки. Я не остановлюсь, пока от нее не останется лишь пустая оболочка. Как только я добьюсь этого, я уничтожу ее раз и навсегда.
Когда я завожу двигатель, звенит мой телефон. Это Стор. Я сбрасываю звонок.
Сегодня я не совершу еще одной глупой ошибки. Говорить с главой тюремной охраны прямо сейчас перед тюрьмой будет неразумно, особенно, после того, что произошло сегодня. Я должен восстановить контроль над ситуацией.
Я завожу машину и отъезжаю от здания. Направляюсь на кладбище. Как только паркуюсь, звоню Стору.
Сейчас идет дождь, крупные капли ударяют о ветровое стекло, как пули. Звук такой громкий, что мне приходится добавить громкость на телефоне.
― Повтори, что только что сказал.
Я прислоняюсь головой к подголовнику и закрываю глаза.
― Я сказал, что у нас проблема.
Он говорит недостаточно громко. Словно боится, что его услышат.
Я открываю глаза.
― О какой проблеме ты говоришь?
― Она говорила с начальницей тюрьмы.
― Что? Как, бл*ть, это произошло? Я же говорил тебе не давать им общаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Массирую свой пульсирующий висок.
― Я пытался, как мог.
Меня раздражает, что голос Стора так сильно дрожит. Он не может проявлять слабость, не сейчас.
― Я совершил ошибку, наняв тебя, Стор? Мне нужно было выбрать кого-то другого?
Перед тем, как его нанять, я пустил по его следу детектива. Его жена больна раком, двое детей учатся в колледже, долги растут, как снежный ком, так что он был идеальным кандидатом.
― Я хочу, чтобы ты был осторожен.
― Мне жаль, ― он умолкает. ― Не знаю, смогу ли это сделать. Если меня поймают, я потеряю работу. Я не могу ее потерять, парень. Мне нужно платить по счетам.
Дерьмо.
― Обо всех твоих счетах позаботятся, если ты сделаешь так, как я попросил, ― сжимаю зубы. ― Если ты справишься хорошо, я могу даже нанять тебя для чего-то другого, за что заплачу еще лучше. Ты же не хочешь всю свою жизнь работать в тюрьме?
― Конечно же, нет.
― Тогда соберись, сделай чертову работу и будешь вознагражден. Думай об этом, как об интервью на лучшую работу.
― Хорошо, ― мямлит он, на линии слышно его тяжелое дыхание. ― Что она тебе сделала? Я смотрел новости. Я знаю, что она убила твоего брата, но баба получила заслуженное наказание. Почему ты ее преследуешь?
― Ты не поймешь. А теперь прекрати задавать дурацкие вопросы и придерживайся нашего плана. Конец близок.
Он не знает, что Дженна не единственная, кто будет устранен в конце всего. Теперь, когда он выставил себя передо мной трусом, я не могу рисковать тем, чтобы он сдал меня. Как только работа будет завершена, ему придется умереть.
― Что я должен сделать дальше? ― спрашивает он.
― Я хочу, чтобы она вернулась в яму. Убедись, что камера видеонаблюдения отключена, как и в прошлый раз. И включи мою. Мне нужна запись. Дай мне знать, когда все будет готово.
Глава 14
Дженна
Хизер грустными глазами рассматривает мое лицо. Я знаю, что она в шоке от того, как я выгляжу. Мне не нужно смотреться в зеркало, чтобы знать, что мои щеки впали, а под глазами образовались темные круги. Моя форма сильно обвисла на мне.
― Ты ничего не скажешь? ― натягиваю один из рукавов. ― Знаю, что тебе тяжело видеть меня в таком состоянии.
― Прости, милая, ― она промачивает глаза. ― Ты права. Просто мне тяжело видеть тебя... в этом месте.
Между нами повисает молчание. В данный момент слова бессильны. Мне разбивает сердце знать, что это я причиняю ей такую боль, пусть и ненамеренно.
― Я так рада тебя видеть.
Натягиваю улыбку, которая не способна растопить лед вокруг моего сердца.
― Я не могла дождаться нашей встречи.
Она качает головой.
― Я все еще не могу поверить, что ты в тюрьме, ведь ты невиновна.
― По крайней мере, ты веришь в это. Мне кажется, что даже мама с папой мне не верят.
― Конечно же, я верю, Дженна, ― она делает паузу. ― Как и мама с папой. Просто... им очень тяжело. Они все еще пытаются прийти в себя.
По ее щеке скатывается слеза.
― Мы все пытаемся.
― Знаю.
Я опускаю взгляд, чтобы взять передышку от жгущей боли в ее глазах.
― Дженна, ― говорит она, ― посмотри на меня, милая.
Я поднимаю глаза, и наши взгляды встречаются.
― Я могу что-то сделать для тебя? Хочешь, я принесу твои книги или еще что? Что поможет тебе почувствовать себя лучше?
― Возвращение моей свободы. Это единственное, что поможет мне почувствовать себя лучше. Мне нужно, чтобы ты помогла мне.
Я не хочу быть, как многие другие заключенные, смирившиеся со своей участью. Это не моя жизнь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Хизер открывает рот, но не произносит ни слова.
― Ты... ты поможешь мне?
― Ты же знаешь, что я ничего не хочу больше, чем помочь тебе вернуть свободу и твою жизнь, но как? ― она пожимает плечами. ― Что я могу сделать?
