которую подарили мы. Это был благородный шаг. Не забывай об этом.
Мои руки задрожали на коленях, и я почувствовала, как к глазам подступили слезы, пока королева говорила о моем отце. Но я не позволила им увидеть ни слезинки.
Я едва знала своего отца, не помнила даже его лица – я была слишком мала, когда его казнили, – но он боролся за меня, как никто другой. Одним поступком он показал больше любви, чем все остальные.
– Выпейте вина. – Гаврил поднял графин и налил в мой бокал красную жидкость.
Я впервые взглянула на него за все время. Он будто не слышал слов королевы, и меня это разозлило.
– Прошу вас, – прошептал он, и его лицо смягчилось, когда наши взгляды встретились.
В этот момент Эврен убрал руку, и хотя мне очень хотелось посмотреть на него, я не стала этого делать. Я медленно поднесла бокал к губам. Отпила больше горького вина, чем следовало, пока король говорил со своими советниками.
Я не слышала ни единого слова – изо всех сил пыталась успокоить ярость внутри.
Слуги начали разносить еду. Король рассмеялся над шуткой, а Гаврил положил кушанье на мою тарелку.
Королева ответила королю, и мой взгляд метнулся к ней, но Гаврил заслонил обзор. Он подался вперед, коснулся рукой моей косы и прошептал: «Ешьте», так тихо, чтобы услышала только я.
Нежность в его голосе застала меня врасплох и разозлила еще больше. Вчера во время обеда он вел себя как мать, но сегодня? В его взгляде читалась жалость ко мне.
Я не нуждалась в его сочувствии. Из-за него я чувствовала себя слабой, а мне не хотелось показывать свою уязвимость.
Я послушалась Гаврила и подняла вилку. Теплый картофель оказался божественным на вкус, и я быстро приступила к мясу, которое мне только что положил принц.
– Сын, когда ты отправишься на границу? – Слова короля привлекли мое внимание.
– Через неделю, – спокойно ответил Эврен. Я не удержалась и посмотрела на него. – Но я вернусь к церемонии.
– Хорошо. – Король похлопал сына по спине и сделал большой глоток вина. – Мы должны убедиться, что граница защищена и нас ждет благополучное будущее.
Эврен кивнул и бросил на меня взгляд. Холодный и суровый, и все же я почувствовала, будто горю внутри.
– Ничто не помешает союзу Гаврила и Благословленной.
Он словно обещал это, но из его уст слова прозвучали горько. Я не знала, чего хотел Эврен, но казалось, это желание не совпадало с тем, как он смотрел и говорил со мной прежде.
– Ты прав, Эврен. – Королева почти не смотрела на него. – Нам предстоит многое подготовить перед свадьбой и перед тем, как Гаврил пробудит свою силу.
Интересно, правда ли это. Моя кровь просто пробудит силу Гаврила или он возьмет от меня то, что я не желала отдавать?
– Люди соберутся со всего Ситлали, чтобы увидеть свадьбу наследного принца и Благословленной, и они склонятся перед его мощью.
Я услышала слова королевы. Мне следовало обратить на них внимание, но я могла думать лишь о скором отъезде Эврена.
Он был сыном моих врагов и братом моего жениха, но мне не хотелось оставаться во дворце без него. Какая глупая и безрассудная мысль.
– Хотя ты Благословленная, Адара, тебе нужно многому научиться перед тем, как ты станешь принцессой Ситлали. Я уверена, что ты многое упустила, пока росла в Беззвездном мире.
У меня скрутило живот, и я отложила вилку. Королева ненавидела меня. Как бы сильно она ни нуждалась во мне, она все равно меня ненавидела всей душой. Ее яд был невыносим.
– Простите, я могу выйти? – Я перевела взгляд с королевы на короля. Если она не собиралась проявлять ко мне ни капли уважения, то и я не буду.
Король запнулся и бросил взгляд на королеву, прежде чем снова посмотреть на меня.
– Конечно.
Он кивнул. Я быстро встала, прежде чем слуги успели подбежать и отодвинуть мой стул. Я не нуждалась в чужой помощи и не желала ее.
Я не удостоила остальных гостей никакими любезностями, молча подошла к дверям, у которых по-прежнему стояли стражи, и открыла их.
Мне хотелось сбежать от всеобщего осуждения и высокомерия. Казалось, я тонула в нем. Я медленно побрела по коридору, пытаясь выровнять дыхание.
Я подошла к своей комнате – и вдруг кто-то дернул меня за руку.
– Что ты делаешь? – Я оглянулась и попыталась вырваться из хватки Эврена, но он крепко держал меня.
– Ты в порядке? – Он едва не прорычал эти слова, и его голос вывел меня из себя.
– В порядке? – Я рассмеялась. – Какое тебе дело до меня?
Эврен шагнул ко мне, и я попятилась.
– Я не знал.
– Не знал чего? – Я снова дернулась, и на этот раз он отпустил меня. Но это не остановило Эврена. Принц приблизился ко мне настолько, что мне пришлось вжаться в стену.
– О твоем отце. Я не знал.
Я сглотнула, а он все всматривался в мое лицо. Мне не хотелось говорить с ним об отце. Ведь именно родители Эврена так безжалостно отняли его у меня.
– Это не имеет значения. – Я тряхнула головой и отвернулась.
– Имеет. – Эврен поднял руку, желая заставить меня обернуться, и мое внимание привлекли отметки на его пальцах.
– Что это? – Я дотронулась до его руки. Кончики пальцев потемнели, и цвет словно сочился сквозь кожу. Странно, что я не замечала этого раньше. Я прижала палец к почерневшей коже, и меня пронзила вспышка силы.
– Ничего. – Эврен убрал руки в карманы, словно это могло помочь мне забыть об увиденном.
– Что-то произошло. – Я показала на его руки. – Тебя ранили?
На его губах мелькнула улыбка.
– Ты переживаешь обо мне, принцесса?
– Конечно нет. – Собственная ложь больно царапнула изнутри.
– Ты не умеешь лгать. – Эврен говорил тихо и смотрел на мои губы. Этот взгляд и голос таили в себе опасность.
– Я не лгу.
– То, с чем я сталкиваюсь каждый день, гораздо хуже, чем то, что скрывается в стенах дворца. Я могу о себе позаботиться.
– Да? – Я удивленно моргнула. – Мне кажется, твоя мать – ужасный человек.
– Королева мне не мать.
Я пошатнулась, вновь упершись спиной в стену, и уставилась на него.
– Что?
Эврен достал руку из кармана, но я едва могла сосредоточиться на пятнах на его коже. Он коснулся моей косы, как это сделал Гаврил за ужином, и закрутил ее конец вокруг почерневшего пальца.
– Я внебрачный сын короля Ривена. Я родился через месяц после его свадьбы с королевой, и позже меня привезли
