class="p1">Я снова показала экран телефона, где был его контакт со словом «Идиот».
— Ты…
— Ничего не сказала, ваше величество. Давайте к делу. Мне нужно знать, когда вы решили нанять специалиста со стороны и кого рассматривали.
— Решение зрело полгода, после того, как была попытка отравления.
— Чем вас отравили?
— Ерундой какой-то. Яд вызывает остановку сердца в больших дозах, и меня откачали. Если бы не приняли бы меры… Скорее всего были бы проблемы с сердцем, и я бы не дожил до старости.
— Как отравили?
— Мы так и не разгадали. Я был с девушкой в покоях, она ела и пила тоже самое. Ее тогда не спасли. Яд был в щербете, а его она выпила больше всего. Я лишь попробовал его. Проверили всю кухню, нигде ни у кого ничего не нашли. Всех охранников проверили. Бесполезно. Но больше попыток не было, и еду теперь при мне пробуют обычно и проверяют. Да и даже если бы была большая доза яда, я бы мог справиться до первой помощи благодаря пране. Здоровье почти как у ассасина.
Я задумчиво прикусила губу и покивала, а потом снова посмотрела на короля, показывая, что слушаю.
— В курсе были руководители штаба и начальник охраны.
Так… под подозрением трое. Сложная работа предстоит.
— Я поняла вас, ваше величество. Подумаю над этой ситуацией. И посмотрю то дело с отравлением.
— Хорошо.
— И отдайте уже мне мой бокал.
Я резко забрала напиток и отпила. Я посмотрела бокал, а затем на губы короля. Не пухлые, но и не тонкие, хорошо очерченные. Мы реально пьем из одного бокала! Я облизала губу с вишневым пюре и закусила конфетой.
— Любишь сладкое?
— Нет, терпеть не могу, — пошутила я.
Он снова улыбнулся, а затем резко стал серьезным и внимательной стал меня разглядывать. По спине поползли мурашки. Что не так опять? Я идиотом его не называла.
— Ты… в розовом! — медленно выговорил он.
— Это моя пижама.
И тут я поняла, что действительно сижу перед ним в пижаме. За время разговора я и забыла об этом.
Меня сложно смутить, и я не стесняюсь излишней откровенности. Но прямо сейчас я захотела завязать халат и сбежать от его внимательного взгляда. Хотя бы потому что, пижама была розовой. Это моя маленькая слабость. А о моих слабостях никто не должен знать.
— Я пойду, уже поздно, — вдруг сказал он, поднимаясь. — Было приятно поболтать.
Я выгнула бровь.
— Правда, — добавил Шафран серьезно. — Узнать тебя получше, увидеть все эти… фантики и пирожные. Но тебе надо поспать, у тебя синяки под глазами.
— Какой вы вежливый! Мастер комплиментов просто.
— Возможно, я просто идиот? — усмехнулся он.
— Это вы сказали, а не я, — крикнула я ему вслед.
Почти у самой двери он еще раз развернулся ко мне.
— Спокойной ночи, Николетт.
— Сладких снов, мой король. — Я вложила всю эмоциональность в эту фразу, чтоб она была насмешливой как никогда, а руку положила к сердцу и слегка наклонила голову.
— Тебе это не идет.
— Что именно?
Но он уже вышел.
6 Глава. Заблудшая пташка
С утра горничные принесли мне завтрак, они уже не спрашивали, чего я хочу, а просто выучили вкусы и прикатывали тележку в покои.
Мое утро не начиналось с кофе, и даже не с чая. Девушки это выучили. И передо мной стоял стакан с апельсиновой долькой. Кто-то говорит надо пить воду с лимоном, чтоб быть здоровее. Но кто сказал, что я делаю это ради здоровья?
— Вы точно не хотите, чтоб мы помогли вам помыться? — спросила Латифа.
— Нет, я самостоятельная.
— У меня в деревне, — продолжила она. — Считалось, что если девушка мое волосы без служанки месяц, то ее муж плохо зарабатывает.
— Что за ерунда? — я иронично посмотрела на девушку.
— Хороший муж должен обеспечить, чтоб хотя бы раз в месяц его жене помогали ухаживать за волосами.
Ханилида тихонько засмеялась сзади нее, и Латифа посмотрела на нее с укоризной.
— Не слушайте ее, госпожа, — усмехнулась Ханилида. — Латифа из очень маленькой деревни, там порядки такие старые, что кошмар! В Хэлии давно открыли салоны, а помощниц уже называют мастерами по волосам. И они не мыть голову помогают, а ухаживают с помощью специальных растворов.
— В Лероне такое тоже есть, — подтвердила я. — Во всей Нуринии.
— В Каросе почти везде тоже, — бойко кивнула горничная в ответ. — Но в части городков женщины предпочитают все еще, чтоб мастер приходила на дом. Мастер! — она сделала акцент на этом слове и посмотрела на Латифу выразительно. — А не служанка.
Щеки Латифы окрасил румянец, но она не была обижена словами рыжеволосой напарницы, лишь слегка похихикала.
— Что поделать? — пожала она плечами. — Я всего пару лет в столице.
— Тебе же семнадцать? — уточнила я у нее.
— Да, моя госпожа.
— Как ты попала в столицу?
— Среди регионов проводятся конкурсы и отборы на службу во дворец, и вообще в столицу. Я его прошла, мать с детства муштровала меня, чтоб меня взяли во дворец. Я умею шить, гладить, готовить, делать макияж и прически, массаж, удалять волосы сахарной пастой, даже подстригать цветы и кусты. Она не хотела, чтоб я оставалась в деревне и просто выходила замуж. Надеется, что я здесь кого-нибудь найду. Смешная мать у меня.
— Это верно, — подтвердила Ханилида. — Я родителей не знала, с бабушкой жила. Тоже не столичная, но недалеко от Хэлии. Бабушка пророчила, что найду кого-нибудь тут. Но… мы же во дворце работаем!
— И что? — спросила я.
— Как что? — госпожа хихикнула Ханилида, и мне показалось, что в этом была своеобразная горечь. — Работаем почти не выходят из дворца, откуда нам увидеть обычных мужчин и юношей? Тех, кто посмотрел бы на нас? А тут во дворце мы лишь служанки. Высокие люди не видят в нас девушек, а если видят… лучше бы не видели. И охранники, думают, что если мы не из столицы, то наивные… поверим в россказни о любви. Знаем мы, что им нужно.
— А отпуск у вас есть? — спросила аккуратно я.
— Конечно, — кивнула Латифа. — Но я его всегда сокращаю. Не знаю, чем себя занять. — Она передернула нервно плечами.
— А я люблю отпуск, — мечтательно вздохнула вторая девушка, пока я пила чай и с интересом слушала их истории. — Я езжу к бабушке своей. Привожу ей столичные ткани. Немного, но хватает старушку порадовать. Она шьет мне платья. В моем городе, кстати, традиция есть. Погодите… — В ее глазах вдруг заплескалась тревога. — Мы, наверное, утомили вас своей болтовней.
— Нет-нет, — покачала я головой. — Продолжайте. — Увидев, что они перепугались, я улыбнулась
