Правительство Соединенных Штатов направило в Гватемалу послом известного разведчика и диверсанта Джона Перифуа с заданием свергнуть Арбенса. «Перифуа, — по словам президента Эйзенхауэра, — был ранее послом и Греции и там узнал тактику коммунистов. Перифуа быстро пришел к совершенно определенному выводу относительно характера правительства Арбенса».
К какому же выводу пришел этот матерый разведчик? Об этом он рассказал после свержения правительства Арбенса: «Мне показалось, что этот человек (Арбенс) думал и говорил как коммунист, и если это не было выражено прямо, то могло сказаться впоследствии. Об этом я информировал Джона Фостера Даллеса, который, в свою очередь, доложил президенту Эйзенхауэру».
Вслед за этим в американской реакционной печати началась травля «коммунистического» правительства Арбенса. «Гватемала — красный аванпост в Центральной Америке», «Карибское море — коммунистическое озеро» — эти и тому подобные провокационные аршинные шапки американских газет внушали обывателям, что Гватемала якобы стала «коммунистическим» государством и чуть ли не угрожает самому существованию могучей империи доллара.
Высокопоставленные официальные лица Вашингтона стали публично требовать свержения Арбенса. Посол Джон Перифуа заявил журналу «Тайм», что «Соединенные Штаты не могут допустить возникновения советской республики между Техасом и Панамским каналом». Помощник государственного секретаря по межамериканским делам Кэбот Лодж утверждал, что правительство Гватемалы состоит на «жалованье у Кремля», является «марионеткой Москвы» и с этим положением скоро будет покончено. Роль карателей должны были выполнить наемники во главе с Кастильо Армасом, с ним и поддерживал постоянную связь упомянутый Джон Перифуа.
Было ли правительство Арбенса «коммунистическим» в действительности? Отнюдь нет. Арбенс был кадровым военным, окончившим военный колледж с отличием еще во времена тирана Хорхе Убико по прозвищу «Наполеончик Карибского моря». Участник военного переворота, свергнувшего в 1944 году Убико, Арбенс затем занимал пост военного министра в либеральном правительстве Хуана Хосе Аревало. В 1945 году президент Аревало установил дипломатические отношения с Советским Союзом, но советского посольства ни при Аревало, ни при Арбенсе в Гватемале не было.
Полковник Арбенс был избран президентом Гватемалы осенью 1950 года. Он получил 267 тысяч голосов, а его противники, вместе взятые, — 140 тысяч голосов. Арбенса поддержали буржуазно-демократические партии, выступавшие с позиций национальной независимости. Поддержала кандидатуру Арбенса и молодая Гватемальская партия труда (компартия). Но эта партия имела весьма ограниченное влияние. Она оформилась только в 1949 году и насчитывала в своих рядах всего несколько сот членов. В национальном конгрессе она была представлена всего лишь четырьмя депутатами (из 56).
Правительство Арбенса было прогрессивным, но буржуазным, со всеми присущими такому правительству колебаниями и нерешительностью. В него входили и явно консервативные элементы.
Следует ли удивляться, что в этих условиях молодому аргентинскому врачу, откровенно высказывавшему свои марксистские взгляды, было трудно и даже почти невозможно устроиться в Гватемале.
Эрнесто предложил свои услуги врача министру здравоохранения, он вызвался поехать в самый отдаленный район Гватемалы, в джунгли Петена, чтобы работать врачом в индейских общинах. Он был готов выполнять любую другую работу, полезную для революции. Однако правительственные чиновники без всякого энтузиазма воспринимали предложения молодого аргентинца. Они требовали от него сперва подтвердить его диплом врача, а на эту сложную процедуру потребовалось бы не меньше года.
Между тем нужно было добывать хоть минимальные средства на хлеб насущный. Эрнесто пробавляется случайными заработками, пишет заметки в местную печать, торгует вразнос книгами. Ильда шутит, что он больше читает эти книги, чем продает их. Он сотрудничает с молодежной организацией Гватемальской партии труда — Патриотической молодежью труда. Путешествует по стране с котомкой за плечами, изучает древнюю культуру индейцев майя.
Все его тогдашние друзья отмечают, что он был неутомимым спорщиком. А спорил он тогда со своими друзьями главным образом о том, как, какими путями, опираясь на какие силы, можно освободить латиноамериканские народы от гнета империализма, от эксплуатации, нищеты. Молодые люди — его друзья жаждали изменений, жаждали борьбы. Они спорили до хрипоты о борьбе классов, о необходимости аграрной реформы, о роли рабочего класса, о социализме, о коммунизме, о марксизме, о ленинизме.
В отличие от некоторых своих тогдашних друзей Эрнесто Гевара не только спорил, но и запоем читал марксистскую литературу. «В то время, — вспоминает подружившийся с ним в Гватемале кубинский революционер Марио Дальмау, — у него уже сложилось довольно ясное марксистское мировоззрение. Он проштудировал Маркса и Ленина. Прочитал целую библиотеку марксистской литературы».
Эрнесто крайне обеспокоен развитием событий в Гватемале. Страна наводнена американскими разведчиками, диверсантами. В одном из селений Эрнесто встречает известного американского «специалиста» по коммунизму в странах Латинской Америки, профессора Роберта Александера.
— Много гринго, много гринго! — говорит Эрнесто своему спутнику. — Как ты думаешь, с какой целью они здесь лазают? Выдают себя за исследователей, а на самом деле шпионят по заданию американской разведки.
Правительство Соединенных Штатов готовилось надеть «смирительную рубашку» на непокорную Гватемалу. В марте 1954 года по настоянию Вашингтона в Каракасе собралась X Межамериканская конференция, на которой Фостер Даллес выступил с обвинением Гватемалы в коммунизме. Под нажимом Даллеса конференция, несмотря на сопротивление некоторых латиноамериканских государств, приняла антикоммунистическую резолюцию, фактически санкционировав интервенцию против Гватемалы.
Арбенс категорически отрицал какую-либо связь с коммунизмом или коммунистами. Он также категорически отрицал, и с полным основанием, какую-либо связь с Советским Союзом. 1 марта 1954 года Арбенс писал в послании конгрессу республики: «Даже для самых про-тщательных людей становится очевидным, что Советский Союз не вмешивался и не вмешивается в дела нашей страны и не угрожает нам никакой интервенцией».
Но Арбенс не был антикоммунистом, не был антисоветчиком, а именно этого не могли ему простить вашингтонские заправилы. Сардина посмела ослушаться акулу! Банановая республика посмела бросить вызов своему повелителю дяде Сэму! Неслыханное нарушение «священной» доктрины Монро — иначе не назовешь поведение правительства Арбенса. Убедившись, что всякого рода угрозы и экономические санкции не производили впечатления на Арбенса, Вашингтон решил спустить против него с цепи свору гончих.
17 июня 1954 года банды Армаса, вооруженные и обученные американскими разведчиками, вторглись из Гондураса па территорию Гватемалы и заняли несколько пограничных селений. Начались расстрелы сторонников правительства Арбенса. Военные самолеты интервентов стали бомбить столицу и другие стратегические пункты страны.
Силы интервентов состояли всего лишь из 800 наемников, из коих гватемальцев было только 200, а остальные — иностранцы. В то же время правительство Арбенса располагало 6—7-тысячной армией. И тем не менее правительственные войска на начальной стадии интервенции уклонялись от сражений с наемниками, отступали в глубь страны.
Президент Арбенс надеялся мирными средствами урегулировать конфликт. Он обратился с жалобой в Совет Безопасности ООН, требуя немедленного вывода войск интервентов. Жалобу Гватемалы поддержал в Совете Безопасности представитель СССР. Он заявил: «Гватемала подверглась вооруженному нападению с суши, с моря и воздуха. Перед нами случай совершенно явной, неприкрытой агрессии: нападение на одно из государств Центральной Америки — Гватемалу, являющуюся членом ООН. Поэтому долг и обязанность Совета Безопасности состоит в том, чтобы принять немедленные меры к пресечению агрессии, и Совет Безопасности не может уклоняться от этой ответственности, и никакой другой орган не может подменить Совет Безопасности в этом вопросе». Несмотря на настойчивые требования Гватемалы и Советского Союза, Совет Безопасности не принял каких-либо эффективных мер для прекращения агрессии против Гватемалы.
Между тем трудящиеся Гватемалы призывали правительство к решительным действиям против наемников, требовали оружия, организации ополчения, мобилизации всех народных сил на защиту республики. Правительство отказалось вооружить народ, хотя, уступая давлению масс, и отдало приказ войскам изгнать наемников с территории республики. Гватемальская армия перешла в наступление и нанесла поражение бандам наемников, остатки которых в панике бежали обратно в Гондурас.
