Одну из групп возглавил Антон Петрович Бринский. Его партизанам клалось ночью, искусно лавируя в непроходимых болотах, выскользнуть из окружения почти без потерь.
В первых числах ноября группа Бринского развернула лагерь неподалеку от деревни Липовец. Вскоре сюда прибыл со своей группой и <Батя». Группа выдержала жестокий бой с карателями у деревни Кра-савщина»2.
О борьбе с партизанами
«Немцев много раз приводили предатели в лес на наши базы, но мы не потеряли з течение всей зимы ни одного человека в лесу во время этих карательных экспедиций. Мы организовывали неплохие встречи карателям и, обстреляв их в упор, отходили. Немцы, понеся потери, дальше за нами следовать не решались. Они, как пра-зило, ограничивались уничтожением оставленных нами землянок и уходили. В марте сорок второго года произошел такой случай.
Я ночью с группой ребят въехал в деревню Стайск, когда в нее уже вошли каратели. Они вошли на этот раз в белых халатах напрямую вне дороги. Наши люди, живущие в деревне, об этом не знали и потому нас заверили, что немцев в деревне нет. Группа карателей на деревенской >тшце вклинилась между мной и идущими позади меня двумя бойцами. Немцы знали, что впереди их иду я. Они слышали, как меня окликнул один из бойцов. Но ночь была настолько темная, что на расстоянии нескольких шагов нельзя было ничего рассмотреть. Следовавшие за мной немцы и полицейские слышали, как я вошел в одну из хат, они были от нее в это время на расстоянии тридцати—сорока метров. Но они не смогли взять нагнавших их двух бойцов без выстрела, а пропустить их ко мне в хату также не решились и дали по ним залп.
Каратели смертельно ранили нашего общего любимца-десантника, моего ординарца Сашу Волкова и этим предупредили меня. К нашему счастью, на этот раз при них ракет не оказалось, и мы ушли буквально «из-под носа» по метровому снегу. Они стреляли в нас по шороху, но не попали.
А на второй день они, обозленные неудачей, пришли к нам на базу, и мы их так встретили, что они больше к нам в лес ни разу не показались.
Таким образом, попытки поймать нас в хорошую засаду им так и не удались вследствие наших хороших связей с нашими людьми, проживающими в деревнях, и хорошо разработанной всевозможной сигнализации, с помощью которой нас всегда предупреждали о наличии немцев».
Для организации связи с Центром Линьков принял решение направить через линию фронта трех опытных разведчиков. Бринскому была поставлена задача проводить связников до Московской Горы, далее выйти с отрядом на старое место, за счет местных жителей усилить отряд и взять под контроль все населенные пункты, коммуникации и их ключевые узлы, организовать деятельность подполья в населенных пунктах и попытаться связаться с Оршей. Стремясь расширить зону действий своих партизан, «Батя» принял решение о дислокации своего отряда в Липовце. Впоследствии отряду Бринского не раз придется менять дислокацию в целях ведения разведки в назначенных Линьковым районах.
К тому времени отряды «Бати» действовали уже на границе Витебской и Минской областей, в Лепельском, Чагникском, Червенском, Бе-гомльском, Холопеничском и других районах.
2.1.3. Работа разведывательных групп в интересах ГРУ
Когда началась война, комсомолец Фарит Фазлиахметов был студентом МАИ, учился и работал. Впоследствии он стал одним из лучших командиров разведгрупп. Воюя с первых месяцев войны, он сумел дожить до победы. Вот его воспоминания о подготовке для действий в тылу противника в интересах ГРУ ГШ и боевом крещении.
Фарит Фазлиахметов
Когда один в поле воин
В конце июня с завода ушел в армию мой однокурсник. Он иногда приезжал в общежитие и однажды под большим секретом рассказал мне, что проходит краткосрочные курсы по подготовке к действиям в тылу врага. Его рассказ меня очень заинтересовал.
— А как попасть в эту школу? — спросил я его.
— Если решил всерьез, то иди в райком комсомола и добивайся направления.
— А как же завод?
— На заводе не смогут тебя задержать. В армии тоже нужны грамотные люди, знающие основы военного дела. Ты учишься в авиационном институте, закончил школу станковых пулеметчиков, умеешь прыгать с парашютом...
По путевке Советского райкома комсомола города Москвы я был направлен на специальную комиссию, перед которой и предстал 10 июля 1941 года. В составе комиссии — ответственные работники ЦК, МК комсомола, представители Генерального штаба Красной Армии. Нетрудно понять мое волнение. Уже немолодой полковник с двумя орденами «Красное Знамя» на гимнастерке откровенно, по-деловому объясняет, в каких условиях придется воевать.
— В составе небольшой, 15—20 человек, группы вам предстоит действовать в глубоком тылу противника, — говорит он. — Условия боевой деятельности будут весьма необычные. Вы окажетесь предоставлены самим себе.
Специальная разведка ВС СССР в годы Второй мировой войны
Командование не всегда сможет вам помочь боеприпасами и продуктами. Если считаете эти условия непосильными, можете сразу отказаться. Никто вас в этом не упрекнет...
Передумавших не оказалось.
— В таком случае предлагаем 10 августа в 11 .00. прибыть на место сбора. Оттуда вас повезут в часть, — заключил беседу председатель комиссии.
Таким местом сбора для нас, москвичей, был дом на улице Кирова. День стоял теплый, солнечный. Я приехал немного раньше условленного времени, но людей здесь собралось уже много: мои будущие боевые товарищи, провожающие. Среди последних не было отцов и матерей — девчата, мальчишки-подростки. Я обратил внимание на двух молодых ребят в тельняшках и подошел к ним:
— Провожаете?
Один из них с обидой ответил:
— Почему провожаем? Сами идем на фронт.
Это были Сережа Скворцов, его друг и сверстник Коля Захаров — комсомольцы, рабочие парни. Мы разговорились. Оказалось, что родители ничего не знают об их решении идти на фронт, а провожают их заводские девчата и сестренка Коли. Ребята им доверяли: не проболтаются.
Подошли машины. Какой-то час пути — и наша колонна оказалась в одном из тихих мест Подмосковья.
В палаточном городке мы, комсомольцы-добровольцы, — русские и украинцы, белорусы и латыши, литовцы и эстонцы, люди разных национальностей, но единые в своей решимости бороться с фашизмом, — готовились к предстоящим действиям в тылу противника. Учились стрелять из автоматов и пистолетов, ползать по-пластунски, водить машину и мотоцикл, ставить мины, разжигать костер. Кроме того, прыгали с парашютом.
Дни и ночи были насыщены учебой, и время летело незаметно. Наступил и последний день занятий. Сразу после завтрака объявили состав нашей группы и командира. Собственно говоря, группа уже давно сложилась. Попросту наш взвод из четырех отделений по десять человек разбили на две группы. Командир взвода и его заместитель стали командирами групп.
Я и мои новые товарищи — москвичи Сережа Скворцов, Коля Захаров, Гриша Квасов со Смоленщины — попали в группу Ивана. Настоящего имени командира мы тогда не знали — не принято было. Это был человек лет тридцати, невысокого роста, звание имел — сержант. Иван принимал участие в боях с белофиннами и освобождении западных областей Украины и Белоруссии, так что за плечами у него имелся некоторый боевой опыт. Грудь сержанта украшала медаль «За отвагу».
Время учебы кончилось. Получаем оружие — кто автомат, кто маузер в деревянной кобуре, кто револьвер или пистолет. Каждому вручается компас. В вещевые мешки, кроме неприкосновенного запаса — мясных консервов, галет и шоколада, уложили аккуратно завернутую взрывчатку, мины и патроны.
Вечером колонна машин промчалась без остановок через Москву, а ночью мы уже были под Вязьмой. Здесь остановились на два дня. От нас отделили боевые группы, которым предстояло переправиться на ту сторону фронта пешком, а мы, десантники, снова сели в машины и поехали под Юхнов. Здесь несколько суток ждали летной погоды.
И вот 7 сентября наступил ясный, солнечный день. После обеда прибежал в палатку нарочный и сообщил, что сегодня вылет — не расходиться. Командир группы приказал еще раз проверить и почистить оружие, а затем хорошенько отдохнуть. Но поспать не пришлось: вскоре его и меня вызвали в штаб.
— К вылету готовы? — спросил капитан, представитель штаба.
— Так точно, готовы, товарищ капитан! — ответил Иван.
— Читайте, — он подал нам листок бумаги, на котором был отпечатан текст боевого задания.
— Всё ясно?
— Так точно!
Пригласив нас к столу, капитан развернул карту и показал район десантирования. Потом аккуратно сложил ее и передал сержанту.
— А теперь о том, что не написано в боевом приказе, — продолжил капитан. — В своей работе опирайтесь на местных жителей, но будьте осторожны, доверяться можно не всем. После выполнения задания выходите через линию фронта. При благоприятных условиях, наличии боеприпасов можно оставаться до освобождения района нашими войсками. Вылетаете в полночь...
