Или лучше думать, что я попросту сплю?!
А-а, ладно – выкарабкаемся!!!
Попробую вести себя наяву, как во сне, а во сне, как наяву.
Да, так!
Я со злостью сплюнул, но спорить с навязавшимся мне духом прекратил – явно бесполезно. Прямо-таки второй Орлов в виде «скромной домашней зверушки»! Только себя слышит.
Я обернулся к друзьям и насмешливо крикнул:
– Долго вы еще собираетесь к огню жаться? От кого-то уже жареным попахивает!
Лилька поежилась. Лена спокойно спросила:
– Ты его контролируешь?
– Гора, что ли?
– Пусть Гора.
– Естественно, – заверил я. – Я же объяснял Витьку с Серегой – это обычный пес. Папаша волком бегал, а мамка – из немецких овчарок. Выдрессирован классно. И никого не тронет. – Я бросил неодобрительный взгляд на Вована: – Ладно, остальные – слабаки! Но ты-то чего в костер полез? Ты же – сила! Любого волчару в бараний рог запросто скрутишь!
Моя темпераментная речь Кузнецову польстила. Вован слегка покраснел и смущенно пробасил:
– Дак я, как они…
– Как они! А предводитель в этом походе кто? Лилька?!
Это гордого Вована достало. Он небрежно оттолкнул Витька – Казанцев по-прежнему дрожал – в сторону и шагнул от костра ко мне. Гор одобрительно заметил:
– Неплохо.
– Тебя не спрашивают! Из-за тебя все! Явился, блин… на наши головы!
Вован вспомнил, наконец, о своих нелегких обязанностях. Посмотрел на часы и с легкой паникой в голосе прогудел:
– От елки, половина третьего! День накрылся!
– Почему «накрылся»? – раздраженно возразил я. – Часов пять-шесть у нас еще есть.
Кузнецов согласно кивнул. Бросил недоверчивый взгляд на зверя и деловито поинтересовался:
– Говоришь, не тронет?
– Да клянусь! Забудь о нем!
Вован – человек простой и доверчивый. Сказано – забудь, он и забыл. Равнодушно оттолкнул слегка опешившего волка от входа и с кряхтеньем полез в мою палатку. Вытащил Сережкин рюкзак. Расстегнул специальный кармашек, извлек наш единственный компас и озабоченно буркнул:
– Я его при себе держать стану. А то этот балаболка…
– Эй! – возмутился жавшийся к костру Серега. – Сунь на место! Игрушка – моя!
Вован недоуменно заморгал. Я напоминающе прошептал:
– Время, Вован.
Вован послушно взревел:
– Третий час, а вы там шашлык на ножках изображаете?! Кости греете?!
Он обернулся ко мне. Я восхищенно показал большой палец. Вован широко ухмыльнулся. Вскочил и продемонстрировал друзьям мощный кулак:
– Ну-ка, марш собираться! Через пятнадцать минут выходим!
Вован-предводитель – это серьезно. Все бросились к палаткам, временно забыв о волке. Впрочем, Гор лежал у моих ног и в данный момент смотрелся вполне безобидно. Рюкзаки собрали за рекордно короткое время. Лилька жалобно пропищала:
– А завтрак?
Наш вожак сурово отрезал:
– Неча было меня в костер загонять. Все утро потеряли.
– Но мы же не ели!
– Потерпишь до привала.
– А когда привал?
Вован озадаченно сдвинул брови. Лена осторожно предложила:
– Через пару часов можно бутербродами перекусить. Например, хлебом с салом.
Вован нахмурился. Серега торопливо дополнил:
– На ходу!
Это меняло дело, и наш предводитель сдался. Проворчал сварливо:
– Ну, ежли только на ходу…
И начал пристраивать на плечах свой страшноватый рюкзачище. Мы с тяжелыми вздохами подняли свои. Серега Орлов завистливо толкнул меня в бок:
– Повезло тебе!
– С чего вдруг?
– Ха! Выспался, паразит, и еще и вякаешь!
– Нужно было разбудить!
– Ага. Нашел камикадзе. При таком-то монстре у входа в палатку!
И он неохотно двинулся вслед за Вованом. Я кивнул Гору:
– Пошли?
– Куда?
– Пока – на восток. К болотам. А потом подумаем. Нам к одной речушке выйти нужно. А уж после – к Лилькиной бабке вдоль нее потащимся.
– Лилька – это кто?
Я бросил быстрый взгляд на маячившую впереди Ленкину спину и сердито отозвался:
– А вот фиг тебе!
– Не понял.
– Не понял он! Я, значит, тебе информацию, а ты мне что?
Дух озадаченно помолчал и неуверенно предложил:
– Я тоже могу ответить на некоторые вопросы.
– Это как – на некоторые?
– Не на все. Часть вопросов для тебя – табу. Ты же не хочешь умереть?
Умирать я не хотел, о чем и поспешил сообщить непрошеному гостю. Тот хмыкнул. Я зло прошипел:
– Я тоже отвечу не на все!
– Почему?
– Ты же чужак, – раздраженно пояснил я. – С чего бы я наши секреты тебе выбалтывал?
Я споткнулся о корень, выступивший из земли, и едва не взвыл: палец на правой ноге нестерпимо заныл, будто я ноготь сорвал. Я обернулся на волка и ненавидяще прошипел:
– И вообще, мы отстаем от других. Так что помолчи пока. Ты налегке, а мой рюкзачище с тонну тянет, не меньше!
Глава 10
Потеря компаса
С полчаса мы довольно бодро шли вперед, ориентируясь по солнцу. Но нам по-прежнему не везло. Кто-то там, наверху, решил, что уже достаточно нас побаловал, и нажал на кнопку «стоп». Погода стремительно начала меняться.
Редкие облака неожиданно размножились и превратились в единую темную тучу, жадно затянувшую небо. Поднялся ветер, верхушки сосен неприятно загудели.
Через час туча опустилась ниже и теперь скребла рыхлым брюхом по помрачневшему лесу, вбирая в себя весь мир. От солнца и следа не осталось, сумрак продолжал сгущаться, так же, как и подлесок.
Встревоженный Вован пер, как хороший лось, грудью прокладывая нам дорогу через путаницу сухих еловых веток и редкой здесь осины.
Лилька брезгливо отводила от лица лохмотья разодранной им паутины и почти бежала следом.
Витек то и дело нервно оглядывался на нас с Гором. Зато на этот раз не отставал, прочно держал между нами максимально возможную дистанцию.
Серега Орлов впервые за время похода шел молча, над чем-то лихорадочно размышляя. Временами он забывался и что-то невнятно бормотал себе под нос.
Лена невозмутимо брела за ним. Она не старалась оторваться от нас с Гором. Изредка бросала в сторону волка заинтересованные взгляды, но разговора не начинала.
Мы с духом замыкали цепочку. Скоро я не выдержал навязанного Вованом темпа и закричал:
– Слушай, мы что, рекорд какой-нибудь стремимся побить? Или ты спутал мои ноги с колесами?
Витек обрадованно поддержал меня:
– Сашок правду орет, я так долго не выдержу.
Длинноногая Лилька поддернула свой невесомый рюкзак и хмыкнула:
– Привал предлагаете? Говорила же – сначала позавтракать надо!
Серега Орлов, к нашему изумлению, смолчал. Лена тоже. Вован недовольно обернулся. Нашел меня взглядом и проворчал:
– Сам сказал – нагонять надо.
– Надо, – не стал возражать я. – Но не путая нас с гоночными машинами! И потом, куда ты бежишь?
Последний вопрос взволновал всех и окончательно озадачил Вована. Он встал как вкопанный. Вытер широченной ладонью пот со лба и ткнул пальцем в небо.
– Как это «куда»? К болоту. На восток.
– И где ты видишь восток?
– Как где? По солнцу иду. Оно на запад, а я, значит, на восток.
Мы дружно задрали головы. Лилька недоуменно пробормотала:
– По солнцу, говоришь? А где оно?
Вовану вопрос не понравился. Он насупился и попытался прожечь взглядом тучу. Та не поддавалась. Напротив, прямо на наших глазах приобретала все более зловещий оттенок и явственно дышала на нас промозглой сыростью. Вован растерянно протянул:
– Только что там было…
И кивнул в неопределенном направлении. Серега невнятно высказался. Лена осторожно напомнила:
– А компас?
Вован кинул на нее благодарный взгляд и полез в карман своих широченных спортивных штанов. И вдруг побледнел, скорее, даже позеленел. Торопливо сбросил с плеч рюкзак и начал выворачивать остальные карманы.
Мы молча ждали. Вован старательно демонстрировал нам преимущества своего нового спортивного костюма. Только в брюках карманов оказалось шесть! Два – обычных, два сзади и пара накладных на брючинах. Куртка добавила к этим шести еще четыре.
Когда наш предводитель пошел на третий заход, Лилька испуганно озвучила увиденное:
– Ты что, посеял его?
Потерявший румянец Вован растерянно продребезжал:
– Клянусь, в энтот карман сунул! Только вот, смотрите…
И он показал нам длинный разрез, будто кто-то бритвой по ткани прошелся. Я недоуменно ощупал края и пробормотал:
– Слушайте, и на ветку-то не похоже.
– А на что похоже?! – взвизгнул Витек, почти с ненавистью глядя на нас.
– Не знаю, – я пожал плечами. – На порез. Лезвием.
– И кто его сделал? – Витек сжал кулаки. – Хочешь сказать, кто-то из нас так пошутил?!
Мы переглянулись. Лена отрицательно покачала головой.
– Не думаю.
– Да-а? А что ты думаешь? Как мы отсюда выбираться будем?!
Истеричные выкрики Казанцева заставили нас оглядеться. Нам дружно поплохело. Стало как-то не по себе.
Вокруг мрачной стеной стоял девственный лес. Верхушки высоченных деревьев терялись в свинцовом небе. Проложенная нами тропа угадывалась с большим трудом, только по сломанным веткам и сорванной паутине. Если же учесть, что временами мы глупо радовались сквозному, беспроблемному сосняку, то становилось ясно: даже на место ночевки мы не сможем вернуться. Да и какой смысл?
